Напряжение между нами

– Не стоит королевам извиняться за содеянное. На то они и королевы.

Я прошла мимо неё, давая понять, что своим «прости» она ничего не поменяет.

– Кристен, ты чего? – возмущенно спросила мама. – Разве не видно, что ей жаль?

– Ей жаль лишь то, что я родилась.

– Как ты себя ведёшь? Это твоя сестра!

– А ты – моя родная мама, хотя ведёшь себя так же как она! Врач тебе сказал, что я могла умереть, но тебе нет дела! Всё, что тебя волнует, это работа и твой новый муж. Я прокляла тот день, когда мы переехали в Америку. Тринадцать лет мы были вместе в Лондоне, но когда у тебя появился Найджел, ты забыла про меня. А теперь, разреши мне пройти. Отвези меня домой и лети на свою очень важную конференцию.

Я вышла из больницы со слезами на глазах. За мной шагали мама и Аманда. Я шла, не оборачиваясь, надеясь, что они поймут меня, хотя было очень мало шансов. Теплый ветер сменился холодом, поэтому я накинула куртку, что лежала у меня в рюкзаке на всякий случай.

Я нашла машину Аманды и подошла к ней. Она открыла дверь и я села на заднее сиденье, дабы не мешать им везти меня домой. Я посмотрела на время: два часа ночи. Я ещё успею выспаться.

Мама завела мотор, и мы выехали. Смотря на кабриолет Аманды, можно было понять, что при хорошей скорости ветер мог сдуть меня, но я держала в руках рюкзак. Над нами нависла тишина.

Спустя десять минут мы были на месте. Выйдя из машины, Аманда достала из своей миниатюрной сумочки ключи и открыла дверь. Нас встретила тётя Фиона с бигуди на голове и в лиловом халате. Она обняла Аманду.

– Доченька, с тобой всё хорошо? – спросила она.

– Да, мам, я в порядке.

Тётя Фиона была явно обеспокоена моей сестрой, а не мной, поэтому я молча прошла в зал и села на диван.

– Бриджит, ты останешься?

– Нет, Фиона, мне пора ехать.

Я обернулась. Мама смотрела на меня с равнодушным выражением лица. По ней было видно, что она торопится вернуться во Флориду.

– Кристен, подойди, пожалуйста, сюда, – сказала мама.

Я нехотя встала с удобного мятного дивана и подошла к ней.

– Возьми.

Она мне протянула конверт с деньгами. Я взяла его и холодно сказала:

– Спасибо.

– Ладно, у меня через час самолёт обратно. Я поехала.

Тут моё внимание пало на её небольшую дорожную сумку. Только по ней можно было понять, что она не собиралась долго задерживаться. Мама вызвала такси и поспешила выйти на улицу.

– До свидания, – сказала, обернувшись, она.

Мама ещё раз посмотрела на меня, но я была непреклонна, поэтому стояла, скрестив руки на груди, и молча ждала, пока она уйдёт, и моя жизнь вернётся в прежнее русло.

Мама вышла, а я побежала в свою комнату. Сейчас мне срочно нужен был душ, поэтому незамедлительно пошла мыться.

Я зашла в душевую кабину и вскоре почувствовала тепло и горячий пар. Это расслабило меня. Постепенно я начала забывать обо всём: что было на электростанции, как меня в очередной раз бросила мама, с какой змеёй я живу в одном доме.

Всё ещё мокрая, я вышла из душа, завёрнутая в полотенце, как ко мне постучали.

– Кто там? – спокойно спросила я.

– Кристен?

Это была Аманда. Она медленно открыла дверь и вошла.

– Кристен, ещё раз прости меня.

– Аманда, всё в прошлом, – без эмоций сказала я.

– Я хочу извиниться, правда.

– Тогда, пожалуйста, оставь меня в покое.

Наш бессмысленный разговор сошел на «нет», но она не отставала. Аманда подбежала ко мне, и как только дотронулась до моей мокрой кожи, она одёрнула руку.

– Не надо меня трогать. Сегодня ты сделала достаточно.

– Кристен, ты током бьёшься, – с беспокойством сказала она.

– Бывает такое с людьми, они могут биться током, и что?

Я выдохнула и села на кровать, закрыв лицо руками.

– Аманда, прошу, уйди.

Она медленно развернулась и ушла, оставив меня в одиночестве.

Я уже не могла терпеть, поэтому переоделась, коснулась головой подушки, и заснула.

Глава 7

Дилан

Я проснулся в одноместной кровати, что было необычным для меня. Попытался открыть глаза, но веки, показавшиеся мне чересчур тяжелыми не дали этого сделать. И всё-таки я как-то умудрился открыть глаза и осмотреться. Я был в больнице. Вокруг гудели приборы, яркий свет бил в глаза, в вену была воткнута игла, куда присоединялась капельница. На улице было темно, на стене висели часы, которые показывали около двух ночи. Я протянул руку и попытался отсоединить пульсоксиметр от своего пальца. Как только я это сделал, в палату вбежали врачи, медсёстры и мой отец с Шарлоттой. Доктора делали какие-то анализы, проверяли температуру. Я смотрел на отца и Шарлотту. Папа сидел и держал её за руку, когда она, держа смятый платок в руках причитала:

– Бенджамин, как это произошло? Он же мог умереть!

Всё это сопровождалось всхлипами, которым я не сильно верил. Меня пугало, что я нахожусь не дома, а на больничной койке. А в остальном я был вполне спокоен.

– Мистер Блэк, с ним всё в порядке, – объявил доктор.

– Но что с ним вообще было? – спросил в ответ папа.