Снова поверить в любовь

Этим вечером он хотел бы признаться другому человеку, откуда он только что прилетел. Поговорить, как все остальные нормальные люди, о беспокоящих его семейных делах.

Но такие разговоры были исключены, если вы принадлежали к семье Деверо.

И поэтому он заговорил о прошлом – о том, о чем все и так знали.

– Я знаю о разводах все, – сказал он. – Мой отец был женат несколько раз. Один раз перед тем, как умерла моя мать, и дважды после этого.

– А вы ладили со своими мачехами?

– Господи, нет, – сказал Итан и слегка содрогнулся. – Эти браки, кроме брака с моей матерью, были очень короткими.

– Так что вы не успели привязаться к ним?

– Нет. – Итан покачал головой и невесело усмехнулся. – Я не думаю, что это были браки по любви. Эти женщины искали лишь финансового благополучия. Но я вовсе не виню их. Моему отцу жена нужна была лишь для официальных мероприятий. А его самого никогда не было дома.

– Тогда кто же растил вас?

– Драконовские няньки, – сказал Итан и замолчал, сообразив, что сказал больше, чем следовало. И он снова заговорил о Мериде: – Сколько вам было лет, когда развелись ваши родители?

– Мне было десять, когда они разъехались, и следующие два года они сражались за право на опеку.

– Значит, они вас так любили? – пошутил он, но она не улыбнулась.

– Я не думаю, что кто-либо из них на самом деле хотел жить со мной, – они просто не хотели уступить друг другу.

Ей было до сих пор больно вспоминать об этом.

Итан смотрел, как она молча положила приборы на тарелку. А когда подошел официант и спросил, все ли в порядке, она повернулась и одарила его лучезарной улыбкой.

– Все чудесно, спасибо.

Маска снова появилась на ее лице.

Итан очень хорошо разбирался в женщинах. Честно говоря, он хорошо разбирался в людях в целом.

Но он не мог понять Мериду. Она была дружелюбна, казалась уверенной в себе, но была в ней какая-то ранимость, которую он не мог понять. Он скорее чувствовал это, чем видел.

– А у кого-нибудь из ваших родителей есть еще дети? – спросил Итан.

– Да, – улыбнулась Мерида. – У моего отца есть сын, а у мамы – дочь.

– И вы близки с ними?

– Я вижусь с ними, когда могу, и вожу их в спортивные клубы, когда их родители заняты. Я не хочу, чтобы они были лишены социальной активности.

– А вы были лишены социальной активности?

«Пожалуйста, не спрашивай меня об этом», – подумала Мерида.

Ей не хотелось испортить прекрасный вечер, но она почувствовала, что Итан внезапно устал от светского разговора и начал задавать неудобные вопросы.

«Но это был лишь невинный вопрос», – сказала она себе.

Хотя и очень болезненный для нее.

– Ну, это не так уж важно, – сказала она.

– Тогда вам не трудно будет поделиться своей историей.

– Конечно, нет. Я получила роль в грандиозной постановке в театре в Уэст-Энде. Мне тогда было двенадцать. Это было чудом. Но правила относительно детей-актеров были жесткими, и родители были обязаны присутствовать на репетициях и представлениях. Вначале они очень поощряли меня. – В ее голосе зазвучали металлические нотки. – Но я уверена, что они делали это ради приличия.

Как оказалось, ей все еще не хотелось делиться этим, и она стала искать способ сменить тему.

– Репетиции длились шесть недель, и сначала мама или папа присутствовали на них, чтобы отвезти меня домой. Но потом все осложнилось. У папы появилась новая работа, а мы с мамой переехали в новый дом, расположенный слишком далеко от театра.

– И вы вынуждены были отказаться от роли?

Мерида кивнула. Она не стала углубляться в детали – как больно ей было отказаться от роли, о которой она мечтала и над которой упорно работала. И какой потерянной она чувствовала себя, когда родителям присудили совместную опеку над ней, и тут выяснилось, что ни одному из них она особенно не нужна.

Для первого свидания эти подробности были излишними.

И тут она подумала, можно ли назвать это свиданием?

Она чувствовала лишь одно: она хотела находиться именно здесь, даже если Итан казался ей немного устрашающим. Но ее смущало не его богатство и даже не его репутация касательно женщин.

Все было просто.

Он очень нравился ей.

Ей нравилась его способность заставить весь мир вокруг исчезнуть.

Она могли сидеть сейчас в ночной забегаловке и поедать гамбургеры, и она чувствовала бы себя в точности так же – связанной с ним.

Она рассказала Итану то, что лишь однажды рассказала своей лучшей подруге, Наоми.

– Как долго вы планируете жить в Нью-Йорке? – спросил Итан.

– Это зависит от многого, – сказала Мерида, а потом неожиданно призналась: – Я окажусь в отчаянном положении, если захочу остаться здесь.

Ей не хотелось завершать вечер грустными размышлениями. Но как ей ни нравилось играть в спектакле «Почти промахнулась», ей платили за эту роль лишь крохотную стипендию. А ее заработка в галерее едва хватало на оплату жилья.

Но она все равно не теряла надежды.

– Завтра утром у меня прослушивание. Это роль в телесериале, который идет в прайм-тайм.

– А какая это роль?

– Вы не будете смеяться?