Графиня и донжуан

Себастьян провел несколько часов, оставшихся до ужина, в своей комнате, постоянно думая о прелестной, но такой неуловимой Джулиет Бойд, занимавшей соседнюю комнату. За кружевными занавесками ее окон царила тишина, застекленная дверь на балкон была заперта, несмотря на теплый день. Но Джулиет приняла приглашение, как и предсказывала Долли. И не сможет сидеть в своей комнате дни напролет…

* * *

Джулиет никогда так не нервничала, как в те минуты, когда стояла в огромном холле Бэнфорд-Парка перед дверью в гостиную. Гости уже собрались, и до Джулиет доносились их голоса и смех.

Долли Бэнкрофт радушно встретила Джулиет, Уильям Бэнкрофт тоже был очень любезен. Нет, Джулиет боялась не холодности хозяев, а реакции гостей – что они почувствуют, когда Джулиет Бойд, графиня Крествудская, окажется среди них? Не желая доставить неприятности Долли, Джулиет искренне надеялась, что никто из гостей не покинет поместье, узнав, что в числе приглашенных – «черная вдова», как ее называли после смерти мужа. Не надо было принимать приглашение, повторила себе Джулиет, наверное, уже в сотый раз, но ей так хотелось доставить Хелен немного радости, чем-то вознаградить ее за долгое вынужденное заточение. Будь Хелен сейчас рядом, Джулиет чувствовала бы себя спокойнее, но кузина поступила по-своему – она сопровождала Джулиет в качестве горничной и, по-видимому, от души наслаждалась этой ролью. Несколько минут назад, одев и причесав кузину, Хелен отправилась наверх посплетничать в обществе других горничных.

– Не окажете ли вы мне честь сопровождать вас в гостиную, леди Бойд?

Джулиет резко обернулась и облегченно вздохнула, увидев перед собой хозяина дома, предлагавшего ей руку. Высокий красивый мужчина, слегка за пятьдесят, внимательно смотрел на нее. Он напоминал Джулиет отца.

– Я восхищалась этим портретом. – Джулиет взглянула на картину, которую, по правде сказать, едва заметила.

– Это мой прадед, седьмой граф Бэнфорд, – кивнул граф, – на редкость уродливый мужчина, не правда ли? Вы позволите?.. – Он снова протянул Джулиет руку.

– Благодарю вас, – смущенно прошептала она, положив на его локоть затянутую в перчатку руку.

Для сегодняшнего вечера Джулиет выбрала модное платье с высокой талией из темно-серого шелка. На груди и по краям коротких рукавов пенились брюссельские кружева. В темные локоны был вплетен жемчуг, на пальце левой руки – простое золотое обручальное кольцо. Джулиет хотела снять его, избавиться от всякого воспоминания об Эдварде, но знала, что это только подогрело бы слухи, возникшие после его смерти. Впрочем, она сомневалась, что обручальное кольцо или скромное платье помешают распространению сплетен.

– Моя жена всегда говорит, что думать следует прежде всего о себе. Я тоже считаю, что угодить всем невозможно, – доверительно шепнул граф.

Джулиет бросила на него удивленный взгляд.

– Я на своем опыте поняла, что светскому обществу вообще невозможно угодить, – пробормотала она и почувствовала некоторое облегчение. – Не ваша ли жена просила вас подождать меня в холле, чтобы проводить в гостиную?

Граф кивнул:

– Припоминаю, она говорила что-то в этом роде.

– Вы очень добры, милорд, – улыбнулась Джулиет.

– Напротив, моя дорогая, это большая честь для меня, – ответил граф. – Теперь давайте войдем в гостиную и посмотрим, как они начнут чесать языками, что скажете?

Когда Джулиет вошла в гостиную под руку с графом Бэнфордским, ей показалось, что глаза всех присутствующих обратились на нее, в комнате воцарилась тишина. Однако Долли быстро заполнила паузу, затеяв разговор с красивым, одетым по последней моде мужчиной, стоявшим рядом с ней.

Этот мужчина не отрываясь смотрел на Джулиет непроницаемыми глазами цвета виски…

* * *

Себастьян едва слышал, что говорила ему Долли. Вместе с остальными он смотрел на графиню Крествудскую, появившуюся на пороге гостиной.

Она была невероятно хороша – даже красивее, чем пару лет назад, когда Себастьян встретил ее на балу. Сейчас он подмечал каждую деталь в ее облике: темный шелк волос, соболиные брови, густые ресницы, обрамлявшие изумрудно-зеленые глаза. Маленький, совершенной формы нос. Соблазнительный изгиб пухлых губ. Гордо поднятый, тонко очерченный подбородок. Грудь в вырезе лифа, оттененная серебристо-серым кружевом. Стройная, изящная фигура, матовая кожа.

– Вы бы закрыли рот, Себастьян… не то закапаете слюной свой превосходный галстук! – язвительно шепнула Долли.

Он помрачнел. Не заметил ли кто-нибудь, кроме Долли, его неприкрытый интерес к Джулиет Бойд? Оглядевшись, Себастьян понял, что глаза всех присутствовавших были прикованы к графине Крествудской.

– Пора ужинать, – сказала Долли, увидев, как кивнул дворецкий, стоявший у двери. – Бэнкрофт, разумеется, проводит к столу свою мать, вдовствующую графиню. Раз уж вы сидите рядом с графиней Крествудской, могу я попросить вас проводить ее?

На мгновение Себастьян пришел в замешательство, но только на мгновение. В конце концов, разве он не лорд Себастьян Сент-Клер, брат герцога? Кроме того, теперь, когда Себастьяну исполнилось двадцать семь, все дамы светского общества – матроны и дебютантки – считали его самой выгодной партией. Тем более что оба его брата женились и, стало быть, ускользнули из их цепких рук. Нельзя забывать, что надежда познакомиться с Джулиет была единственной причиной приезда сюда, так что же он медлит?

Несмотря на присутствие рядом графа Бэнфорда, появление Джулиет в гостиной произвело тот самый эффект, которого она опасалась. Поначалу в комнате воцарилось молчание, затем дамы стали перешептываться, прикрываясь веерами. Мужчины не сумели так быстро скрыть удивление, и большая их часть по-прежнему не сводили с нее глаз. Особенно один мужчина… Красивый, одетый по последней моде в черный сюртук, серый жилет и безупречно белую сорочку. Это был тот самый мужчина, с которым разговаривала Долли Бэнкрофт, когда Джулиет появилась в гостиной. Тот самый мужчина, который неприкрыто игнорировал Долли, продолжая разглядывать Джулиет глазами цвета выдержанного виски, который так любил ее отец.

Джулиет ожидала встретить презрение со стороны светского общества. Она была готова к этому. Но ощущала неловкость, чувствуя на себе пристальный взгляд незнакомого мужчины. Ей это совсем не нравилось!

От наигранного спокойствия не осталось и следа, стоило Джулиет увидеть, как Долли подтолкнула мужчину к ней. Неужели он сейчас подойдет и предложит Джулиет проводить ее к столу? Он так непростительно долго глазел на нее, что это намерение не вызвало у нее энтузиазма. Резко раскрыв веер, Джулиет повернулась спиной к мужчине и заговорила с графом.

– Кажется, несмотря на все ваши усилия, милорд, мы произвели переполох среди ваших гостей, – колко заметила она.

Щеки ее горели от унижения – подумать только, мужчину заставляют подойти к ней и проводить к столу! Не важно, сколь добрыми были намерения Долли Бэнкрофт, когда она направляла свое приглашение, Джулиет знала, что не должна была принимать его! Она не должна превращать себя в мишень для…

– Не будете ли вы столь любезны, милорд, представить меня?

От звука этого голоса у Джулиет по спине пробежали мурашки. Она обернулась и увидела перед собой собеседника Долли. Он смотрел на нее глазами цвета виски, и взгляд его был непроницаем. Впрочем, Джулиет и так понимала, что этот человек чувствует к ней то же, что и все остальные – презрение. И даже не представляла, как Долли сумела уговорить его подойти к ней… До этой минуты Джулиет была уверена, что Долли предана своему мужу, но вряд ли простая просьба могла убедить этого молодого человека совершить по сути «социальное самоубийство», открыто оказав внимание печально известной графине Крествудской. Интересно, подумала Джулиет, а не является ли этот молодой человек любовником Долли? И от этой мысли ей почему-то стало не по себе.

– Леди Бойд, позвольте мне представить вам лорда Себастьяна Сент-Клера, – сказал граф. – Лорд Сент-Клер – леди Джулиет Бойд, графиня Крествудская.

По лукавому огоньку, вспыхнувшему в глазах графа в этот момент, Себастьян понял, что Долли посвятила своего супруга в его намерения, и недовольно сжал губы.

– Миледи.

– Милорд.

Графиня сделала изящный реверанс, но руки не протянула. Себастьян нахмурился.

– Вы окажете мне честь, позволив сопровождать вас к столу, леди Бойд?

– Честь, милорд? – Джулиет подняла брови.

Себастьян учтиво склонил голову:

– Да, я сочту это за честь.

Ее смех был полон иронии.

– Тогда вы единственный, что так считает, милорд.

Проклятие… первый разговор с леди Бойд прошел совсем не так, как предполагал Себастьян! В его воображении он пленял ее с первой минуты, потом беседа наедине, затем – прогулка по ночному саду. Наедине. И вот они занимаются любовью. Само собой, наедине. Себастьян сжал зубы, представив, как снимает жемчуг, стягивающий ее волосы, и они рассыпаются сияющей волной по матовым плечам. Потом он поворачивает ее спиной и медленно расстегивает крошечные пуговки платья, целуя шелковистую кожу. Вот расстегнута последняя пуговица, и платье с тихим шелестом падает к ногам Джулиет, оставляя ее в чулках и кружевной сорочке. Упругая грудь натягивает тонкую ткань, под кружевом видны темные соски, и Себастьян приникает к ним губами…

– Кажется, мы придем к столу последними, лорд Сент-Клер, – с иронией сказала Джулиет.

Она взглянула на спутника, который погрузился в свои мысли. Наверное, понял, что репутация его безнадежно пострадала, и теперь переживает, судя по тому, как исказилось его лицо. Сделав над собой усилие, Себастьян вернулся к реальности.

– Прошу прощения, леди Бойд, – хрипло пробормотал он.

– Не думайте больше об этом, лорд Сент-Клер, – сказала Джулиет, кладя затянутую в перчатку руку на его локоть. – В конце концов, вас же не каждый день заставляют служить эскортом черной вдове! – добавила она язвительно.

– Я… как вы себя назвали?! – воскликнул Себастьян.