Там Бора

– Сейчас кальянчик покурим, – отозвался Игорь, выполаскивая колбу устройства возле мангала. Всё вокруг было залито солнцем.

В пространство двора вошёл Сергей. Кэт уселась в кресло. Сергей прошёл мимо неё и уселся в кресло напротив. Лора достала из пачки тоненькую сигаретку и не сразу прикурила её.

– Нравится тебе здесь? – начала она, обращаясь к гостье своим нежным голосом.

Черты лица её давно обрели мудрость прожитых лет. Обласканная солнцем, мужем и семейными заботами, она излучала любознательность и доброту. Её пухлые губы цвета жамбо говорили сами собой, извергая слова, с которыми хотелось обмениваться. Её формы привлекали к себе. Глаза словно магнитом притягивали большее, чем просто взгляд. Она была ни стройная, ни полная. Это была её индульгенция на жизнь. Пышные волосы шоколадно-орехового цвета, уложенные под шапочку, скрывали шею, но не доходили до плеч.

– Да, очень, —кротко, но с воодушевлением начала Кэт.

– А откуда ты приехала? – снова спросила её Лора.

– Из Петербурга, – вкрадчиво произнося каждый звук слова так, будто от этого зависела судьба всех присутствующих. Кажется, сидевшие за столом заинтересовались.

– А здесь нравится? – краткими жестами рук и головы обвела она, указывая на территорию дома.

– Да, – коротко ответила Кэт и добавила: – У вас очень здорово.

Сергей, сидевший напротив, молча наблюдал за происходящим. Тут он включился в беседу:

– Здорово, когда есть друзья, правда, Кэт? – В голосе чувствовалась непоколебимая авторитетность, а в конце смысла он поддел будто крючком на леске закинутой удочки, ловя рыбку, наживкой которой явился он сам. Его руки покоились на подлокотниках кресла, спина ровно прижата к спинке, обе ноги стоят на полу.

– Да, – ответила Кэт. – Друзья – это всегда хорошо, – без всякой мысли ответила она на его вопрос и добавила: – Особенно если эти друзья на всю твою жизнь – бесценный дар. Люди в ней меняются, жизнь меняется, но друзья остаются в ней, что бы не происходило.

Он сразу разглядел в ней могущественного, опасного и выдающегося человека. Обласканная ветром Крыма, она уже являлась его частью.

Я будто видела эту сцену со стороны, как, бывало, уже ни раз. Но я точно знала, что здесь сейчас зарождается новая история века. Будто сама героиня пришла ко мне и рассказывает, она разговаривает со мной.

Не то абхазец, не то уроженец Краснодарского края с горячей кровью, Игорь уже приготовил кальян и направлялся к столу, за которым сидели все. Кресло-качалку поставили возле Кэт, слева от неё, прямо перед столом.

Игорь поставил колбу кальяна на пол рядом с Кэт, а сам сел в кресло-качалку. Затянувшись густым клубом дыма, он с наслаждением выпустил сладкий туман изо рта огромной облачной струёй вверх, держа мундштук правой рукой. Протянул Кэт шнур от кальяна, одобрительно взглянул на неё. Кэт взялась за ручку, поднесла к своим губам без помады и многозначительно затянулась. Лёгкий дым заполнил лёгкие туманным Альбионом.

Альбион – древнегреческое название. Вы не раз слышали, что оно прежде описанное Птолемеем про часть острова Великобритании, и связано с морскими туманами, которые часто окутывают Британские острова. «Туманный Альбион» подразумевает не туманы природного происхождения, а печально знаменитый лондонский смог, поскольку центральная часть страны буквально задыхалась из-за дыма, вырабатываемого английскими предприятиями, работающими на угле.

Вообще, говоря об истории невозможно не заметить, что тут и там повсеместно просачиваются прямиком из глубины древние греки, прежде чем все остальные, хотя история Древней Греции насчитывает порядка 5 тысяч лет от своего зарождения. И Древняя Греция – это не одна, а несколько цивилизаций, которые развивались и трансформировались на протяжении этих веков. В то время как египтянам 7 тысяч лет. Люди перестали обращать внимание на историю. Теперь им подавай легенды. Ведь легенда – это маленький, но обязательный ритуал, который открывает связь между душами, которым суждено встретиться. И вот перед нами одна из них. Узрите здесь глас судьбы. Это не случайное соглашение, судьба нуждается в посредниках. Магия посланников, смело позволившие себя любить.

– А где ты уже тут была, расскажи? – спросила Лора Катю, которая с интересом участвовала с нею в беседе.

– О! – начала многозначительно с энтузиазмом в голосе Кэт. – Мы приехали сюда с другом на машине.

– На машине? – протяжно, с удивлением спросила Лора.

Все сидящие с интересом слушали, Сергей наблюдал, молча сидел в своём кресле, почти неподвижно.

– Да, – с улыбкой ответила Кэт. – Мой друг, он живёт в Финляндии, мы с ним дружим уже 15 лет, познакомились в далёком 2006-м или 2007-м году. Он купил какой-то старенький мерседес-купе… – После секундной паузы, добавила: – 208-й или 210-й кузов. Как известно, в Финляндии старые машины стоят очень дёшево, налог на них маленький, бензин дешёвый. Он позвонил мне, а я в этот момент пребывала у брата в Ленобласти. Сказал, что собирается в Крым на машине ехать. Я сказала, что тоже хочу. Так я и приехала сюда с ним.

Она тактично умолчала, конечно, о том, что этот дружок, с которым они были знакомы 14 лет, оказался подлым сутенёром, да к тому же ещё болен содомией гомосексуального характера. О том, что его намерения на её счёт оказались мелкими и убогими чувствами. И о том, как этот сукин сын всю дорогу унижал морально женское достоинство при каждом удобном случае. Она также умолчала, что этот гомик спустя 2 дня их приезда в Крым, выставил её за дверь комнаты, которую снял на ближайшие 21 день. Однажды… Впрочем, не будем забегать вперёд.

Вы всё скоро поймёте сами.

– Вот, – её голос даже не дрогнул, интегрируя интерактив она продолжила. – Мы остановились в Береговом, это возле Феодосии. – Она лучезарно расплылась в улыбке. – Я влюбилась! – Её глаза заискрились миллиардом светящихся золотых частиц. – Хочу отметить, что я здесь впервые. Прежде мне не приходилось тут бывать. Я влюбилась в Крым с первых нот, что называется, с первых секунд. Здесь буквально каждый кубический сантиметр пропитан любовью. Здесь идеально всё! – Она говорила без излишней эмоциональности, но чувства благодарности переполняли её и струились через край. – Но сначала мы остановились в Керчи. Конечно! Гора Митридат! – Затем она добавила к своему повествованию: – И я влюбилась. Невозможно передать то ощущение словами, которое я испытала. – Она восхищённо делилась собой с новоявленными друзьями. – Затем берег Берегового и волшебный райский дворик гостеприимных хозяев, где я снимала комнату.

Кэт действительно потом пришлось самой выкручиваться и оплачивать отдельное проживание в комнате. Она сняла комнату со всеми удобствами. Находясь в одном дворе с человеком, которого она считала другом столько лет. Человеком, который решил сделать из неё шлюху, продавать! Человеком, ставшим ей ненавистным и в одночасье чужим.

– Это откуда я тебя забрал? – уверенным тоном включился в беседу Игорь.

– Да, – с нежной робостью ответила она ему. – Затем я была в Севастополе. (Это может показаться вам странным, но лишь на первый взгляд, мой уважаемый читатель, но на этот момент она и не подозревала сейчас, что находиться здесь же, в Севастополе.) – Прокатилась по ночному Севастополю… – Многозначительно, слишком скоротечно пробежалась в своей памяти по моменту из воспоминаний, стыдливо пряча подробности поездки. Она старалась построить рассказ так, чтобы люди, сидевшие за столом, сделали вывод, что она вместе с другом на его машине ездила по городам Крыма, но не обманывая их! На самом же деле, катаясь по Крыму с малознакомым дядей… – Затем прокатились по ЮБК, заехали в Балаклаву, остановились в Ялте и в Коктебеле.

Сидящие за столом улавливали каждый своё, честно внимая, слушали. Кэт не солгала ни единого слова. Она старалась скрыть, что спонсором её поездки было собственное тело. Но кое-кто уловил это. Каждый слово, словно пули, пронзали сердца и души сидевших рядом с нею. Она говорила так, будто раскрывала тайны невозможного – о Боге. О той силе, которую он возымел, но которую нельзя измерить, взвесить или даже отнести к моменту известного нам времени. Робкая красота, бьющаяся так отчаянно, сейчас в объятиях ночи нуждалась как никогда в успокоении.

– Где тебе больше всего понравилось? – спросила Лора, слушая с интересом. Игорь, внимая, курил кальян, Лора затягивалась сигареткой, Инна делала глотки чего-то освежающего из бокала.

– Знаешь, – тоном мыслителя ответила она, – нет такого, что что-то в отдельности больше. Тут каждое место, каждый город хорош чем-то своим особенным. Да и к тому же я ещё много, где не была. Чтобы познакомиться и изучить весь Крым, и жизни не хватит, – с иронией в голосе добавила Кэт. Кажется, слушателей, это затронуло в самое сердце, отчего все сидящие заулыбались. Кэт говорила чистую правду, от души. Лора кивнула головой в знак согласия и солидарности с Кэт.

В этот момент Кэт ощутила поток, исходящий от Игоря. Она с совершенной точностью почувствовала, что Игоря симпатия, нет… даже сильные чувства устремлены в ту область, где сидели эти две красотки. Но промолчала.

– Дай мне. – Протянула руку уверенным движением к мундштуку, впилась в него глазами. Игорь тут же протянул ей правой рукой курительную трубку, соединяющуюся со стеклянной колбой на полу. Кэт смачно затянулась, задерживая на секунду туман в лёгкие и поводя головой из стороны в сторону, сузив губы трубочкой, выпустила его, образовывая спиралевидный след в воздухе. Затем ещё раз и ещё, выдыхая клубы дыма в одной и той же манере.

Здесь работают совершенно другие законы и правила, отличающиеся от других частей мира. Например, в некогда просвещённого Петербурга, который однажды распахнул окно Европе. Или филигранная Финляндия. Израиль – одна сплошная отрыжка первостепенного бреда. Красавица – Москва… Дикие необузданные Хрущи.

Находясь в потоках, ты отдаёшься себе без остатка, полностью, заполняя собой пространство, впуская в то самое время это самое пространство в себя. Здесь жизнетворные фотоны света проявляют формы своих сил, а весь иллюзорный мир, казавшийся единственно возможным-реальным – только пылинки. Происходит единение, заполняя себя и других, свои пустоты., находя пустоты в других. И оно либо выплёвывает тебя, либо ты остаёшься тут уже навсегда и начинаешь творить, словно сам Создатель творит через тебя, готовя для кого-то его судьбу.

Хотя ничего не бывает навсегда. Всё когда-то видоизменяется, происходит перекрёстное опыление, и вот оно уже имеет другие свойства и значение. Причина этому – повсюду движущиеся и повсеместно присутствующие энергии. Кто знает, вполне возможно, это пространство полно ушедших когда-то наших предков, родственников, соседей, друзей ангелоподобных.

– Лорик, – любезно и ласково обратился Сергей к супруге, – а принеси-ка вина нашего прошлогоднего.

Лора взглянула на него с присущей ей добротой чувств к своему супругу, держа пальцы рук сцепленными друг в друга. Локти её покоились на коленях.

– У меня, кстати, своё вино тоже есть… – после секундной паузы добавил Игорь. – В машине лежит. Абхазское. – И снова затянулся клубом дыма кальяна.

– О-о-о! – восторженно поддержала его Лора. – Игорь всегда со своим приезжает.

Через несколько мгновений на столе появились прозрачные баклахи. «Я хочу пить то вино, которое пил Бог, когда людей создавал», – подумала Кэт. Наполнив бокалы на высоких мощёных ножках эликсиром домашнего происхождения, первый тост озвучен хозяевами дома за знакомство и за встречу.

Потом пили за дружбу, за любовь, за детей, за родителей, за благополучие, от сердца к сердцу, смотря прямо в глаза целому миру. Жаркий день царил повсюду. Он был, как гранд на свои владения миром. Солнце величественно катилось по небосклону, роняя свои нещадные лучи, свет, тепло на всё, что попадало ему на пути. Повсюду лежат пески, цветут кипарисы, тысячелетние реликтовые деревья, пальмы, кактусы, сосны. Стены и крыши домов, козырьки над входными дверями эпохально защищают головы людей от жары. А еще удивительные декоративные и фруктовые деревья. Они по-мезозойски дышат горячей грудью.

Как-то незаметно за разговорами, шутками и добродушными улыбками подступил вечер. Солнце клонилось к закату. Словно подчиняясь природному явлению невидимой никому силы и взаимодействий,

Сергей видел в ней решительность. Мог ли кто-то ещё в ней разглядеть разрушительную силу, которую она тщательным образом прятала за добродушной улыбкой? Мы слышим, видим, чувствуем, пока живут наши тела, но после… после всё это трансформируется в поле энергий, их потоков. Атмосфера храбрости окружала её, но в ней он видел жадную жажду любви.

Сейчас, некогда деловая бурлящая жизнь Севастополя днём стихла, под звёздным небом сидят они. Кэт незаметно отключилась. Ушла в астрал не шелохнувшись. Застыв в позе, что сидела в кресле, удобно подогнув в кресле обе ноги, царственно и спокойно упокоив обе руки на подлокотниках. Спина податливо облокотилась о спинку кресла, развернув и запрокинув голову к плечу. Подбородок едва касался кожи правого плеча, белокурые волосы теперь спокойно спадали вниз без шляпы.

«Кэт!» – будто в бреду, но совсем отчётливо услышала голос. В нём она узнала Лору. Но Кэт спокойно покоилась в кресле. Её тело безмятежно находилось в кресле на свежем воздухе во дворе дома. «Пусть даже если все уйдут, – подумала она… но она уже была где-то очень далеко, – здесь так хорошо. Пусть только кто-нибудь укроет моё тело тёплым пледом». Она почувствовала силу, которую даёт дом.

Её здесь не было, но она слышала всё. И ощущала всё: дуновение освежающего вечернего ветерка, доносившийся из магнитофона звук песен, даже пространство, в котором пребывали каждый из присутствующих там, соприкасалось с ней абсолютно дружелюбно. Уникальный шанс ощутить своё превосходство.

Это Бог привёл её сюда. Незримые силы собрали сегодня этих людей здесь. Сила в ней от самого рождения.

Кэт продолжала мирно покоиться в кресле, не произнося ни звука, но непременно находилась в потустороннем сознании. Она слышала голос Лоры, каждой клеточкой кожи чувствовала на себе взгляд Сергея. Исключительный повелитель в негласных желаний. Как, если бы, напротив сидел самый злейший враг и самый верный друг, то вы – это грань посередине.