Альпакалипсис придет, Лама всех спасет

Джанин остановилась рядом с трейлером. Секунду она молчала. Я уже была готова к тому, что она не станет отвечать, но потом она кивнула.

– Да, я забрала его, чтобы моя дочь продемонстрировала его на окружной ярмарке Милбрук.

– Мам, – сказала Эшли, впервые поднимая взгляд. Но она продолжала избегать прямого зрительного контакта со мной. Она смотрела только на мать.

Джанин шикнула на дочь.

– Я украла его, чтобы Эшли могла показать его на соревновании 4-Н[2 - 4-H – это сеть молодежных организаций, чья деятельность направлена на то, чтобы «молодежь могла полноценно раскрыть свой потенциал, одновременно способствуя развитию молодежного сообщества». Четыре H официально обозначают «head, heart, hands, and health» («голова, сердце, руки и здоровье»).].

4-Н? Я об этом слышала. Но в Лос-Анджелесе не так много детей участвовали в этом состязании. Нашими 4-Н на самом деле были Hollister, H&M, Hot Topic (для самых продвинутых девушек Долины) и в довершение всего чуть-чуть Haagen-Dazs[3 - Hollister и H&M – марки одежды, Hot Topic – компания, которая продает музыку и мерч андеграундных и альтернативных музыкальных групп, Haagen-Dazs – марка мороженого.].

– Что такого важного в этом 4-Н, что вам понадобилось похищать Джека?

Я никак не улавливала связь. Как и не могла понять, как они умудрились похитить ламу из загончика за пабом, хотя им это удалось. Пришло время заняться системой безопасности.

Джанин улыбнулась моей недостаточной информированности. Учитывая мои познания о 4-Н, я и правда чего-то не понимала.

– На самом деле в наших краях это очень важно. Ученик, который выступает с лучшим животным, выигрывает стипендию в колледже.

– Типа выставки?

Джанин кивнула.

– Именно, и это очень высококонкурентное мероприятие. Эшли подает документы в разные колледжи, и победа дала бы ей больше возможностей. – Она вздохнула. – Она могла бы поступить в такое место, которое мне не по карману. Так что я придумала этот безумный план. Мы выращиваем коз и цыплят. Эшли всегда выступает с ними на ярмарках. Но козы и цыплята не производят впечатления на судей. Мы искали что-то, что поможет ей выделиться.

Объяснение Джанин казалось разумным. Если не брать во внимание то, что у нее нет ламы и что ей пришлось похитить мою, чтобы произвести впечатление, и что в результате у них с дочерью могут быть проблемы. Как минимум дисквалификация с состязаний. В худшем случае арест.

И поэтому я не верила, что настоящим вором была она. Джанин слишком здравомыслящая для такого безумного плана. Кроме того, она сказала, что в этих краях все знают Джека. Джанин Харрис чересчур умна для того, чтобы думать, что это сойдет ей с рук. Воровать Джека – это слишком рискованно.

Я взглянула на Эшли, которая снова уставилась на асфальт и играла со шнурком своего голубого худи. Типичное поведение для тинейджера. Или двух тинейджеров.

– Что ж, все это очень мне льстит. – Надо было что-то сказать для поддержания разговора. – Я имею в виду, должно быть, вы считали, что Джек лучший из лучших и точно выиграет. – Для меня это очевидно, но приятно думать, что другие люди тоже считают его идеальным образчиком ламы на земле. Должна признать, я была польщена, ведь ничего не знаю о параметрах лам-чемпионов. – Хочу, чтобы вы знали: я не собираюсь выдвигать обвинения. Джек снова дома, и это все, что меня волнует.

Секунду Джанин смотрела на меня.

– Вы очень добры.

Но ее лицо говорило совершенно другое. Она что, пытается меня сглазить? Я занервничала.

И тут зазвонил телефон. Мы все полезли по карманам в поисках мобильников, хотя не знаю, зачем я тоже это сделала. На мне были брюки без карманов, а телефон, насколько я помню, остался на кухне рядом с тарелкой с недоеденным тостом.

Это оказался телефон Джанин. Она вытащила древнюю раскладушку из кармана флисовой куртки. Посмотрела на экран.

– Извините. Это по работе.

Я кивнула, и она отошла в сторону, чтобы ответить, оставив меня наедине с недовольной Эшли. Она с тоской взглянула вслед матери, явно желая пойти за ней. Но осталась на месте. Начала теребить завязки худи, избегая смотреть мне в глаза.

Я посмотрела на ее мать, явно увлеченную разговором. Было заметно, что она говорит на пониженных тонах, что не очень обычно для звонка по работе. Но сейчас у меня была возможность переговорить с Эшли.

– Это вы с Брэндоном придумали план по похищению Джека, не так ли? – спросила я.

Эшли вскинула голову, продолжая держаться за завязки. Ее глаза вспыхнули, но не от возмущения, а от страха.

– Не беспокойся, – сказала я, сочувственно глядя на нее. – Я говорила серьезно. Я не стану подавать заявление. Честно говоря, я даже не сержусь. Джек в порядке. – На самом деле я была зла, но зачем ей об этом знать?