Тайна Моники Джонс

– Я, конечно, могу положить на место…

– Мы можем нормально отдохнуть или нет?

– На нас уже смотрят…

– С вами только ходить куда-то гулять.

– Где моя текила?!

Все оборвалось в единый миг. И все последующие события сплелись воедино, не давая разуму сразу осознать, что произошло.

Какой-то ужасный грохот из гостиной, крики, вопли, а потом музыка стихла и само время как будто остановилось. В доме наступила тишина, она казалась оглушительной. Так звучит мир, когда происходит необратимое.

Тревога сдавила грудь, от страшного предчувствия бросило в холодный пот. Я смотрела из кухни в гостиную, где все застыли, словно ледяные фигуры. Когда ядовитый страх достиг апогея, я решительно двинулась вперед, школьники расступались передо мной, навевая этим чувство ужаса, от которого ноги становились ватными. Я подошла к подножию лестницы, и, когда пространство передо мной освободилось, увидела у самих ступенек Эмбер, лежащую на спине с неестественно вывернутой правой ногой. Ее зелено-голубые глаза были широко открыты и смотрели в никуда.

Кажется, я так стояла над ней целую вечность, пока со второго этажа не примчались Алекс с Питером. Первый непослушными от шока пальцами деликатно обследовал Эмбер и, подняв свое лицо, напоминающее застывшую маску, сказал слова, которые, несмотря на десятки присутствующих, предназначались именно мне:

– Она мертва. Свернула шею.

Затем гробовая тишина сменилась криками, превратившись в неописуемый шум.

Мужские и женские голоса раздавались отовсюду, то становясь громче, то затихая, а для меня слышимость была такой, словно я находилась под водой. В чувство привело то, что Кэтрин внезапно стошнило на небезопасном расстоянии от ног Эмбер.

«Поломанная кукла», – в ужасе подумала я, глядя на неподвижную подругу.

– Элисон, помоги, – простонала Моника, еле удерживая Кэтрин, которая, согнувшись, держалась за живот и никак не могла прийти в себя.

Я подбежала к ним и, встретившись взглядом с Моникой, в ее огромных карих глазах увидела свое отражение.

Странное было чувство.

Вдалеке слышались сирены мчащихся к дому Брайана машин. Значит, кто-то успел вызвать полицию и скорую.

– Что случилось? Как такое произошло?

– Оступилась, вроде…

– А может, кто-то случайно столкнул?

– С ума сошли?

– Да пьяная скатилась…

Разговоры, которые я слышала, пока мы пытались привести Кэтрин в порядок, сводили с ума. Никто не мог понять, в чем дело, что привело ко всему этому, и волнение дошло до предела. У Анны пошла носом кровь, я помогала ей, пока Моника возилась с Кэтрин.

Вскоре особняк Брайана заполнили полицейские. Медики «Скорой», осмотрев Эмбер, погрузили ее тело в машину и увезли. Я пыталась не смотреть в ту сторону, пока к нам не подошли шериф Хоук и мистер Роуз, отец Эмбер. Он, казалось, постарел лет на десять с момента нашей последней встречи. Кто позвонил ему, мне до сих пор неизвестно.

– Мистер Роуз, – Кэтрин каким-то чудом сделалась трезвее всех остальных, она непроизвольно начала всхлипывать, и слезы потекли по ее бледным щекам.

Отец Эмбер поднял правую ладонь, призывая ее к спокойствию, но прежде, чем он успел что-либо сказать, к нам подошел еще один шериф, прибывший в тот день из Сиэтла по делам Эмброуза.

– Ничего необычного. Мы осмотрели тело, это просто прискорбный несчастный случай. У нас в Сиэтле такое происходит каждый уикенд. Вечеринка, алкоголь… Подростки, что с них взять. И так к ночи еле стоят на ногах, а тут даже если кто-то и зацепил… ничего не докажешь. Но я бы всех отвез в участок, задал бы пару вопросов. Для профилактики.

И был таков.

Шериф Хоук с опаской посмотрел на мистера Роуза. Тот прикрыл глаза, постоял так пару секунд и сказал:

– Вы его слышали. Девочек Эмбер я сам отвезу. И на всякий случай: я представляю их интересы.

После чего мы сели в его «Рандж Ровер» и поехали за патрульными машинами, куда рассадили всех остальных школьников.

* * *

Неизвестный автор сказал: «Со временем ты поймешь, что времени нет, но на это понадобится время».

Именно это пришло мне на ум, когда я осознала, что не помню тот промежуток времени, когда мы ехали от Брайана в участок. Вот мистер Роуз забирает нас к себе в машину, я держу белую как мел Кэтрин за руку, Моника обнимает Анну, и тут – как так? – мы уже в участке.

А там создавалось невыносимое на тот момент ощущение, будто место вечеринки просто перенесли – гвалт стоял неимоверный. Каждый что-то кому-то доказывал, все пытались друг друга перекричать. Меня терзало желание оказаться с самой собой наедине, но в то же время я боялась этого больше всего.

Шериф Хоук вызвал нас с девочками первыми. В горле стоял ком, я мысленно повторяла себе: «Оставим истерику на потом, оставим истерику на потом». Я повторяла эту фразу, словно мантру, пока мне наперерез не выскочил Алекс, позади которого маячили Питер и Фред.

– Элисон, – Алекс мягко взял меня за локоть, в его глазах читалась растерянность.

Шериф в ту же секунду окликнул нас, и я, бросив на Алекса рассеянный взгляд, поспешила за девочками.

Разговор с шерифом был сродни фиаско. Ничего не видели, не слышали, не знаем. Описание всего предшествующего событию заняло от сил минут пять. Ко всем терзающим меня эмоциям прибавилось чувство бесполезности.

Все это время мистер Роуз, скрестив руки, пустыми глазами смотрел в одну точку. Он не пропустил ни единого слова, сказанного нами, так как сам время от времени задавал наводящие вопросы, но в целом в диалоге не участвовал. Отстраненный, собранный – так он выглядел со стороны, вот только кто его знает, как он себя поведет за закрытой дверью в своем теперь пустом доме.

Когда разговор с шерифом подошел к концу, мистер Роуз закрыл лицо руками и замер так на целую минуту, явно пытаясь прийти в себя. Мы молчали, не поднимая друг на друга глаз. Наконец он встал, застегнул верхнюю пуговицу пиджака и повел нас в другой кабинет, где нам предстояло ждать родителей.

– Никуда отсюда не уходите и ни с кем не говорите, за вами скоро приедут. Элисон, твоя мама задержится дольше всех – ей нужно распорядиться касательно бара. А я еще должен присутствовать при разговоре шерифа с Дэвидом… и его друзьями. Увидимся завтра.

Он поспешно покинул кабинет. Бледные, с потекшей тушью, мы обессиленно рухнули на стулья.

Жалюзи в кабинете не были закрыты, мы могли лицезреть школьников Эмброуза в приемной участка. Они звонили родителям, держали в дрожащих руках стаканчики с кофе и, разбившись на группки, уже молча ждали своей очереди. Время для обсуждений и сплетен еще наступит, сейчас же в участок царил шок, он окутывал всех страхом с головы до ног, отбирая желание разговаривать.

– Откуда мистер Роуз знает Дэвида? – не сумела я промолчать. Тишина усиливала тревогу, которая грозилась перерасти в паническую атаку.

– Кажется, он хорошо общается с его папой… – неуверенно сказала Анна.

– А она что здесь делает? – спросила Моника, обратив наше внимание на приемную.

Туда уверенным шагом зашла Лили, высокая, фигуристая и черноволосая, она, грозно размахивая сумочкой, направилась к близняшкам Мейбл.

– Заехала за «французами», – сказала Анна, глядя, как Лили, не дослушав девочек, села на стул под доской с объявлениями и, скрестив руки на груди, угрюмо уставилась на дверь, за которой находились ее друзья. – Стань мы свидетелями… такого, ты бы тоже примчалась на помощь. Ее ведь не было на самой вечеринке.

То, что Лили не было с парнями, меня озадачило: когда это они отдельно куда-то ходили? Но не успела я развить эту мысль, как приехали родители девочек.