Повелительница соблазна

– Я поведу, если не возражаешь. Тебе не стоит пока садиться за руль, ты только что свалился с дерева.

Истон пожал плечами, медленно поднимаясь на ноги.

– Да ради бога! Почему я должен возражать?

– Большинство мужчин предпочитают сами водить машину.

Порша вспомнила, как отец говорил, что ее мать слишком легкомысленна, чтобы водить машину. Поморщившись от неприятных воспоминаний, Порша поднялась и отряхнула шорты.

– Я не большинство. И ты права: я только что свалился с дерева. – Он снял с волос обломок ветки и подошел к своему четырехдверному джипу.

– Тогда решено, поведу я.

Управление массивным джипом даст ей некую иллюзию контроля, именно то, что сейчас нужно.

– Ты в любом случае водишь лучше, чем я. Даже когда я не падаю с деревьев на задницу.

– Ни один человек на планете не признал бы этого. – Порша заправила за ухо выбившуюся прядь волос, и Истон хитро взглянул на нее.

– Просто никто не обладает той же уверенностью в себе, что и я.

– Или высокомерием. – Она саркастично изогнула бровь.

– Тоже правда. – Он скользнул на пассажирское сиденье. – Ты сегодня хотела мне что-то сказать, когда нас прервали срочным вызовом в заповедник. По дороге в клинику у нас будет достаточно времени. О чем ты хотела поговорить?

Рассказать ему о беременности вот так? Нет, она совсем не так это планировала. Порша расскажет ему обо всем в подходящий момент, в спокойной обстановке.

– Сейчас не самое подходящее время.

– Почему нет? Это что-то серьезное? Если так – говори сейчас, – твердо сказал он, повернувшись к ней лицом.

– Давай сначала позаботимся о птице.

Ее губы сжались в тонкую, упрямую линию. Ее мать во всем зависела от мужа, а потом осталась ни с чем, когда он обанкротился и попал в тюрьму. Порша пообещала себе, что никогда не будет ни от кого зависеть, что будет уверенно стоять на собственных ногах. Она не разрешала себе думать о том, как тяжело быть матерью-одиночкой.

Истон прищурился, перебирая в голове возможные темы.

– Это личное? – спросил он.

– Я этого не говорила.

– Это о той ночи несколько недель назад? – Довольная улыбка засияла на его лице.

Какой он догадливый, черт возьми! Тем более ей стоит быть осторожной.

– Сейчас не время говорить об этом.

– Ты не хочешь говорить об этом с того самого дня, как все произошло. Когда мы поговорим?

Порша знала, что не может до бесконечности откладывать этот разговор, но сейчас она была слишком взволнована из-за падения Истона. К тому же для начала она хотела посетить врача, чтобы удостовериться, что беременность развивается нормально, а потом уже огорошивать новостью Истона.

Порша пыталась придумать причину, по которой может отсрочить этот разговор, потому что, как только Истон узнает о ее беременности, она навсегда потеряет контроль над собственной жизнью.

* * *

Доктор Истон Лурдес откинулся на спинку пассажирского сиденья, голова у него все еще немного кружилась. Отчасти из-за падения с дерева, но главным образом из-за женщины, сидящей рядом с ним, и воспоминаний о единственной ночи, проведенной с ней. С тех самых пор, как она начала работать у него два года назад, он подозревал, что за ее скованным поведением таится огонь. Но Истон даже приблизительно не мог себе представить, насколько обжигающее пламя бушует в ней.

Порша Сото, самый организованный секретарь на свете. Женщина, которая до недавних пор держала свою эксцентричную натуру в узде. Но та ночь во время шторма показала ему, насколько дикой и необузданной она может быть, когда распускает свои роскошные волосы. Но на следующий день она снова собрала свои карамельно-каштановые кудри в тугой пучок и стала выглядеть даже неприступнее, чем раньше.

Ему нужна была его секретарша. «Приют для живой природы» Лурдесов быстро стал всемирно известным научно-исследовательским центром, а Истон был главным человеком, ответственным за науку. Чтобы сделать нечто важное, способное изменить мир, ему нужна была его секретарша. Но при этом он хотел Поршу. И он не был уверен, что он сможет совместить эти две ее ипостаси.

Если бы он понимал людей так же хорошо, как животных! Когда Истон был маленьким, его родители, всегда много путешествовавшие, открыли ему мир, полный удивительных животных, он любил их и понимал их молчаливый язык. И все же Истону не хватало умения общаться с другими людьми, а не только с родителями и братом. Не успевал он с кем-то подружиться, как семья снова собирала чемоданы и отправлялась в новое экзотическое место.

Истон осторожно покрутил головой, и в шее что-то хрустнуло. Это движение наконец-то ослабило боль в спине, и он повернулся, чтобы посмотреть на Поршу. Ее длинные пальцы с безупречным маникюром уверенно сжимали руль, карие глаза полностью сосредоточены на дороге.

Целеустремленная, вот как бы он назвал Поршу. Целеустремленная и правильная. И дикая.

Несмотря на ухоженную внешность, она прекрасно вписывалась в дикую природу, которую охраняла его семья. Истон вносил свой вклад в семейное дело как ученый и ветеринар, специализирующийся на редких видах животных, а его старший брат Ксандер руководил бизнесом и привлекал инвесторов.

Было, конечно, немало сборов денежных средств и политической подоплеки, связанной со спасением животных, и прекрасные организационные способности Порши были как нельзя кстати и на этом фронте работы совместно с Ксандером. Истону нужно было только раз в несколько месяцев облачаться в смокинг, чтобы рассказать о своих любимых научных исследованиях.

Большую же часть своего времени он проводил на спасательных и исследовательских работах, и способности Порши позволяли ему тратить на это максимум времени. Он был счастлив, что мог доверить финансовую сторону вопроса брату и делать то, что любил больше всего. И он сделал все, что мог, чтобы Порша была практически постоянно рядом с ним.

Взгляд Истона скользнул к лицу Порши, позолоченному мягким светом фонарей. Заповедник растянулся на несколько акров в Ки-Ларго, маленьком острове в архипелаге к югу от Флориды. Истон, как и новый совет директоров, считал, что это необходимый ответ на повсеместную урбанизацию и развитие туризма.

Ему чертовски повезло: он жил своей мечтой каждый день. Несомненно, многие люди могли бы обратить мечту в звонкую монету, но Истон был ветеринаром по призванию и велению сердца. Он признавал, что во многом ему помогли семейные деньги и это позволило ему следовать своему призванию, не беспокоясь о материальной стороне вопроса. Для Истона деньги не имели большого значения, потому что он работал с единственной целью – помогать животным, сделать что-то хорошее в этом мире. Деньги никогда не заботили его лично, но реалии небольшого приюта для животных, подотчетного совету директоров, заставляли его беспокоиться о финансировании.

Порша была великолепным секретарем – организованная, преданная делу, именно такая, которая нужна такому легкомысленному парню, как он. Но помимо этого он хотел ее как женщину, и это делало совместную работу очень и очень непростой.

Все два года, что они проработали вместе, Истон всегда был полностью сосредоточен на деле. Но теперь он то и дело ловил себя на том, что отвлекается на ее нежные губы, на то, как она в задумчивости поправляет волосы. Он снова и снова проигрывал в голове события той ночи. В идеальном мире у него могло быть и то и другое: его идеальный секретарь и сексуальная любовница. Но Порша чертовски ясно дала ему понять, что не приветствует этого. Наутро она отправила ему коротенькое сообщение и игнорировала все его послания, только если они не были связаны с работой.

Его сердце начинало бешено стучать, когда он думал о той единственной ночи, проведенной вместе с ней. Заставив себя сосредоточиться на настоящем, он посмотрел на Поршу. За последние несколько минут она почти ничего не сказала, но тишина, казалось, тяготила ее.

– Как ты думаешь, птица сломала крыло?

Он моргнул, озадаченный ее сухим, деловым тоном.

– Возможно. Нужно сделать рентген, чтобы удостовериться.

– Хорошо. Рада, что мы смогли ему помочь.

Как обычно, сухая констатация факта. Ни единого намека на что-то большее.

Порша свернула на подъездную дорожку к клинике и припарковала джип. Когда она повернулась к Истону лицом, он заметил беспокойство в ее глазах. Неужели она настолько переживает из-за его падения?

Ему так хотелось прикоснуться к ней, провести пальцами по ее нежной коже, накрыть ладонями грудь. Пространство между ними сократилось, и воздух словно заискрился от напряжения. Истон увидел, что в ее глазах горит та же искра, что и в ту ночь, и ему захотелось снова высечь из этой искры пламя.

И он поцеловал ее. Боже, он снова ее целовал! Он пытался сдерживать себя, чтобы насладиться моментом, а не набрасываться на нее с яростным желанием, чтобы не спугнуть ее. Но, черт возьми, как же она хороша! Истон обхватил ладонью ее лицо.