Шепот дьявола

– Я же сказала, я вообще не уверена, что хочу продать землю.

Макс сел напротив нее.

– Почему?

Нелл не стала тратить время и энергию на комментарии по поводу его манер.

– Потому что не уверена. Послушай, Макс, я знаю, ты хочешь получить эту землю, и ты хочешь, чтобы я уехала. Но, может быть, я не очень тороплюсь разорвать последние связи с родными местами. Но ты не волнуйся, никому другому я эту землю не продам. Она граничит с твоей собственностью, так что за тобой приоритетное право.

Вместо того чтобы возражать или уговаривать, Макс неожиданно спросил:

– Еще обмороки были?

Нелл отрицательно покачала головой.

– А как насчет… эпизода в лесу? Такое снова случалось?

– Ничего не было, Макс, – с досадой произнесла она.

– Только не пудри мне в следующий раз мозги насчет снов наяву, Нелл. Думаешь, я не помню, что когда-то с тобой случалось? Эти видения?

Она с трудом выжала улыбку:

– Я надеялась, что ты забыл.

– Они все еще случаются?

– А ты думал, они прекратятся? Что я их перерасту? – Нелл рассмеялась, хотя ей вовсе не было смешно. – Проклятия, они на всю жизнь, Макс, разве ты не знал?

– Ты это раньше так и называла. Проклятие Галлахеров.

– В большинстве семей что-то есть. Двоюродные братья, которые ни с кем не могут поладить. Ссоры насчет имущества. Разные болезни. Сумасшедшая жена, которую прячут на чердаке. У нас – проклятие.

– Ты никогда не говорила, у кого из членов семьи оно еще было.

Нелл потрясла головой, напоминая себе, как легко бывает исповедоваться некоторым людям. Ему, например.

– Ладно, проехали. А что касается твоего вопроса, то да, со мной это снова происходит. Я вижу вещи, которых нет. Я даже иногда слышу голоса. Так что, если ты захочешь доказать, что я не гожусь для принятия решений насчет наследства, ты, по крайней мере, можешь дать судье повод для размышлений.

Он сжал губы.

– Я совсем не к тому веду, черт возьми.

– Разве?

– Представь себе.

Нелл пожала плечами, но не отвела от него взгляда.

– Ладно, тогда прости меня. Я слишком чувствительна, когда дело касается этой темы. Кивер был достаточно болтлив, чтобы поведать мне, что кое-кто интересовался, достаточно ли я разумна, чтобы распоряжаться наследством.

– Кое-кто? Он не сказал, кто именно?

– Он не до такой степени разболтался.

Макс нахмурился.

– Хейли была лишена наследства, и, насколько я слышал, в завещании не было никаких двусмысленностей по этому поводу. Так?

– Да, по крайней мере, с юридической точки зрения.

– Могла это быть Хейли?

– Конечно.

– Но ты не думаешь, что это была она?

Нелл снова пожала плечами.

– Мне кажется, не в ее духе прятаться в тени, если она решила бороться, но она могла измениться за двенадцать лет.

– Но если это не она, а других Галлахеров в нашем городе нет, то кто мог выгадать, если тебя посчитали бы неспособной распоряжаться собственностью или лишили наследства?

– Насколько мне известно… никто. – Ее тон был двусмысленным.

– Кроме человека, который хочет купить землю, которую ты отказываешься продать? Господи, Нелл, а я-то думал, ты достаточно меня знаешь, чтобы понять, что я такими способами не действую.

– Я не видела тебя и не разговаривала с тобой двенадцать лет, если не считать последнюю неделю.

– И кто в этом виноват?

Нелл в первый раз отвела глаза и уставилась на стоящую перед ней чашку с остатками кофе. Проигнорировав повисший в воздухе вопрос, она ровным голосом спросила:

– Насколько хорошо мы разбираемся в людях в семнадцать лет? Тогда я думала, что знаю очень много. И многих людей. В основном я ошибалась.

– Нелл…

Ей хотелось прекратить этот разговор, он шел явно не в ту сторону. Поэтому она перебила Макса, прежде чем он успел заговорить на интересующую его тему. Нет, Нелл ни за что не могла позволить ему это.

– Я сообщу тебе по поводу земли, когда что-нибудь решу. А пока, как мне кажется, нам с тобой особо не о чем разговаривать.

Макс криво усмехнулся, молча выскользнул из кабинки и вышел из кафе.

Из-за спины Нелл низкий и слегка насмешливый голос пробормотал:

– Похоже, ты до сих пор не забыла, как можно его достать.

Она взяла чашку и отпила глоток практически холодного кофе, одновременно оглядывая кафе, не заметил ли кто, как она разговаривает с человеком в соседней кабинке, которого даже не видит. Она проговорила так же тихо, как и он: