Вечное лето

Так мы болтаем ни о чем еще минут пятнадцать, пока не появляется мой дом. Разговор получается часто нескладным и грубоватым – он не ищет моего расположения, а я не скрываю, что о нем думаю.

Едва я показываю ему на крышу своего дома, Рамос «отсалютовывает» мне и молча удаляется, не попрощавшись.

Я равнодушно хмыкаю и захожу в дом. Главное, что теперь я дома и никакой Пит за мной не увязался. Остается лишь ожидать момента, когда Сантино сообщит, какова же будет моя плата за его помощь.

Глава 3.

–1-

Едва переступив порог, я перекусываю на скорую руку. Мама еще на работе – да и вообще после переезда с Канады я позабыла о больших вкусных обедах. Сэндвичи да по выходным курица – в остальные дни разморозка и все такое. Если сравнивать «разморозку и относительную свободу» с «шикарными обедами и тотальным контролем», то уж точно я выбираю первое.

А едва я поканчиваю с этим, как хватаю в руки мобильник, решив прочистить мозги сразу обоим. По первой конечно Тэду – о нет, я не прошу его провожать меня теперь и так далее. Все еще видя перед собой мерзкую морду Пита, которую я увижу и завтра – я буквально требую его провожать меня каждый день до дома, пока не закончатся эти треклятые отработки, или мы расстаемся. Понятное дело, мы бы не расстались, даже если бы он отказался, но так для него звучало куда как грознее, чем обычная просьба и жалобы. Когда он соглашается (на удивление быстро), заявив, что еще покажет этих придуркам что значит трогать меня, я немного остываю. Так или иначе, Тэд согласился еще две недели прогуливать конец тренировок и даже не ныл на этот счет. Напротив, оживился и стал эдаким рыцарем из старых времен.

После него перешла очередь к Кэт. Ей повезло больше – смягченная Тэдом, я уже без эмоций поставила ее перед фактом. Мол, обещала являться каждый день, а в итоге уже неделю не вижу не ее, не ее пончиков. Подруга на удивление меня тоже порадовала – тут же повинилась, извинилась, и все такое. Заверила, что будет вновь ходить ко мне каждый день в компании пончиков, хоть толком и не объяснила, почему перестала ходить на этой недели.

В общем, когда через полтора часа обзвон и надирание задниц было закончено, я осталась довольно. Тэд вновь встречает меня каждый день после отработки, а значит никакие Питы мне теперь не нужны, и в долги перед Сантино я тоже больше не залезаю. Еще и Кэти будет приходить – отдушина в середине этих четыре часов. Того и гляди, эти оставшиеся две недели не станутся такими уж адскими.

Вечером я, как и планировала, отпрашиваюсь у мамы погулять завтра с Кэти после школы до исправительных работ. Уму непостижимо! Мне 17 лет, мне полтора месяца до окончания школы, а я как к третьем классе отпрашиваюсь у нее погулять! И только из-за того, что подралась с кем-то на поле. Ну точнее, расцарапала кому-то лицо на поле.

Я уже готовлюсь к отрицательному ответу и тому, что все равно уболтаюсь завтра с подругой, но мама на удивление соглашается. Хоть я и не спрашиваю причин, она сама их оглашает – мол, так и так, я радую ее своей благоразумностью, школьными результатами (которые не упали даже при наличии работ) и вообще-то теперь они верит мне, что это была случайность и в принципе я совсем себя так не виду.

Отлично, мам, если бы ты поверила раньше – мне бы не пришлось околачиваться с этими уголовщинами, подметая тротуары, на которых не сегодня, так завтра могу встретить своих знакомых.

Поэтому на следующий день после школы мы, наконец-то, все вчетвером как и предполагалось, шаримся по городу, оттягиваемся. Мальчики покупают нам вату и мы ухойдокиваемся в ней с ног до головы. В итоге я даже не могу различить, что такое жую – вату или все-таки собственные светлые волосы. Тед с Бредом смеются, и я решаю, что это отличный день.

Когда я собираюсь уже на исправительные работы, которым подошел час, то совершенно не ожидаю, что Тед решит меня проводить, пропустив начало тренировки. Более того, совершенной неожиданностью становится то, что и Бред решает составить нам компанию.

– Научим этого ублюдка вежливости – объясняет Тэд.

Я тут же теряюсь. О боже мой, он не понимает, с кем идет на конфликт.

–Тед, не надо – говорю я – он довольно.. большой.

– Поэтому я и иду с вами – невозмутимо вмешивается Бред – ну и на тот случай, если за него вдруг впишутся дружки.

– Вы не понимаете – продолжаю я – они.. неблагополучные. Подстерегут вас потом где-нибудь да бутылку об голову разобьют.

– Детка – Тед пафосно сжимает руку, показывая бицепс, Бред со смешком делает то же самое – эти придурки нам не по чем. Или ты думаешь, я оставлю просто так, что какой-то урод лез к моей девушке?

Да уж, не такого я ожидала.

– Мне еще с ними две недели работать – пробую я последний аргумент, когда неожиданно вмешивается Кэти.

– Вот и отлично – кивает она со свойственной ей безбашенной воинственностью – значит эти две недели с тебя там будут пылинки сдувать. А если с ними не разобраться – то этот хрен пристанет и сегодня. У мужиков все одним местом.

Они кивает ниже, и Тед с Бредом разражаются смехом, не то высмеивая ее заключение, то ли наоборот целиком с ним соглашаясь. Так или иначе – шансов отговорить теперь их втроем у меня точно нет.

Остается лишь надеяться, что все пройдет хотя бы нормально. Что Пит не попытается накинуться, что его дружки, похватав метлы или достав из-за пазух ножи, не набросятся следом. Или что, даже если это все произойдет – куратор вовремя разнимет их нафиг, не позволив никого покалечить.

Собственно, целостность Пита меня мало волнует, но я совершенно не хочу, чтобы пострадали Тэд с Бредом. Надеюсь, у Кэти хватит ума не лезть туда третьей.

Однако, не могу не признать, что где-то в глубине моей эгоистичной души, мне очень даже лестно, что Тэд с такой бравадой встал на защиту моей чести. Я ожидала, что еще вчера он начнет канючить и напоминать, что у него тренировки – но он заставляет собой восхищаться.

Когда мы подходим к нашей локации, куратор скептично оглядывает мою группу поддержки. Кивает на метлу, и я тут же хватаю ее, чуть не дав ручкой себе по челюсти. Девчонка с ирокезом фыркает, но не отводит глаз от Теда с Бредом. Я смотрю на Пита.

– Какой ублюдок вчера приставал к моей девчонке? – Тед выходит вперед сначала один.

Все тут же перестают мести. Ожидаю, что куратор вмешается – но этому мужику, судя по всему, самому осточертело сидеть тут каждый день, наблюдая одно и то же. Очевидно, он не против как-нибудь поразвлечь себя, потому не мешает созревать конфликту, делая вид, что ничего не видит и не слышит.

Пара парней усмехается, с любопытством глядя на Тэда. Пит поворачивается и угрожающе делает шаг вперед:

– А, наша девочка наконец пришла – но говорит он это не мне.

Смотрю на Сантино – он равнодушно устроился на бордюре, наблюдая за происходящим, словно за цирком. Кто-то из его дружков что-то ему говорит. Рамос вытягивает мятую купюру и дает одному из них. Судя по тому, что такое же тихо продолжается между остальными – это какой-то..

Тотализатор? Они что, организовали тотализатор на то, кто выиграет? Боже мой, дикий мир. Нет, чтобы попытаться разнять их, не допустить конфликта, как то сделали бы друзья Тэда и Бреда, они с любопытством наблюдают за происходящем и делают ставки. Думаю, даже если Пита отлапатят – они огорчаться лишь тому, что проиграли свои деньги.

Потому что очевидно, что все они ставят на Пита. Хотя, некоторые дают мелочь, подумав. Может, берут в расчет Бреда, стоящего в стороне в позе ожидания.

Болтовни между Тэдом и Питом завязывается немного. По большей части говорит Тэд, вернее обвиняет и угрожает, а Пит на каждое его слово просто подходит на шаг ближе. Кажется, он не собирается оправдываться, молить о пощаде или заверять, что такого больше не случится. Хотя так было бы лучше для всех, но я сразу знала, что Пит не из таких.

Даже если он огребет, во что верится с трудом, сомневаюсь – что признает свою вину и пообещает исправиться.

Когда становится понятно, что драки не избежать, а Тед при всех своих мускулах, на голову ниже Пита – вперед выходит Бред. Но стоит ему сделать эту оплошность – как позади Пита тут же появляется свора его дружков. Ставки начинают делать активнее и уже по второму кругу.

Я не замечаю, как сильно сжимаю палку метлы, пока мои пальцы не начинают костенеть. Разжимаю и смотрю, что будет. А что я могу сделать? Все, что могла – пыталась сделать по дороге, но он и слушать меня не захотел. Вряд ли послушает теперь, стоя в центре, и просто уйдет, выставив себя, как они это называют, слабаком.

Да и Бред не уйдет.

Ох, проклятье. Кэт подходит ко мне и кивает на бордюр, где уже сидит не только Сантино:

– Они что, ставки делают? – но вижу в ее глазах настоящий азарт. Конечно, для Кэти это развлечение, даже если в этом участвует ее парень.

– Кэти.. – закатываю я глаза.

– Я поставлю на Бреда – заявляет она и тянет меня за руку в самый центр.

Когда мы останавливаемся в паре шагов от своры, они озадаченно поднимают на нас глаза. Конечно, мы загородили им обзор и вообще непонятно, какого фига тут встали. Но Кэти миролюбиво протягивает пять баксов:

– Мы хотим поставить на Бреда.

Едва они понимают, для чего мы подошли, как тут же оголтело улюлюкают и даже на губах Сантино вроде как пробегает одобрительная ухмылка. Конечно, они рады, что мы ввязались в их дикий тотализатор, поддерживая веселье. Точнее, Кэти ввязалась. Понятия не имею, какого черта она сказала «мы».

Так или иначе, деньги принимаются, а нас не прогоняют, потому мы садимся на свободный край бордюра. Я точно не собираюсь лезть, даже если мальчики начнут огребать, но вот на счет Кэти, которая первой ринулась с трибуны на поле, такой уверенности нет. Только здесь не поле – ей назвякают и глазом не моргнут, что она девчонка.

Наконец, неминуемо начинается драка. Первым бьет Тед и даже попадет по челюсти Пита, но тут же огребает по носу. В следующее мгновение шесть фигур (трое вместе с Питом, да Тэд с Бредом) смешиваются в один ком. Я не замечаю, как начинаю грызть ногти:

– Это не честно – говорю я растерянно – четверо на двоих!