Книга Авроры. Свет как тьма

Наконец, двери лифта открываются. Мысленно поблагодарив вселенную за то, что внутри никого нет и мне, рожденному интроверту не придется дружелюбно скалится и потеть от самых неловких пятнадцати секунд в моей жизни, я захожу внутрь. Откидываю прядь темных кучерявых волос с глаз и нажимаю на кнопку «5». Лифт пищит, кнопка загорается зеленым и створки плавно закрываются.

Все время, пока он, мерно урча, поднимается – я сам с собой репетирую оправдание перед мисс Эштон на счет причины своего опоздания. Говорю вслух ее возможные недовольные вопросы – и с невероятной актерской игрой сам же на них отвечаю. Если в лифте есть камеры со звуком – охранник наверняка повеселится на славу. А если они без звука – уже точно наложил в штаны. Еще бы, парень с таким рвением и активной жестикуляцией что-то доказывает металлической стене лифта.

Наконец, лифт останавливается и я мгновенно затыкаюсь. Будет неловко, если кто-то все-таки решит зайти в него на этом этаже. Однако, выхожу я в пустой холл и несусь к своей аудитории. Четыре ярда, три..

Когда я оказываюсь уже почти возле самых закрытых дверей, из-за угла, в такой же сдержанной спешке, появляется мисс Эштон.

-2-

Мгновение мы смотрим друг на друга несколько растерянно и я понимаю, что надо что-то сказать. Но уже не могу перенастроиться с заученной речи на что-то более подходящее и лишь неуверенно бормочу:

– Бабушке на переходе стало плохо, и я..

– Господи, мистер Колрайт – недовольно произносит она, оставляя закатанные глаза за ширмой, и, цокая каблуками, обгоняет меня, подойдя к двери – сделаем вид, что я задержалась из-за вас.

Не веря своему счастью, я лишь иступлено киваю, улыбаясь.

– Стяните свою глупую улыбочку.

Это было настолько клево и складно – что даже не верилось. Именно по той причине, что она никогда не опаздывала сама, мисс Эштон грубо карала любые опоздания учеников. Ни то, чтобы она, как в школе, просила наши дневники или звонила родителям, но вот сдать зачет ей в конце семестра становилось куда сложнее.

Вообще, лично мои отношения с этой дамой не заладились с самого начала. Она ведет философию и как-то раз, еще на первом курсе (три года пролетели, как три дня) я, будучи в наивном заблуждении, что мое мнение здесь кого-то вообще трогает – решил поспорить с ней по одной теме урока. Я думал, это наоборот хорошо. Я пытаюсь объяснить и доказать свое мнение, она видит, что я не просто просиживаю штаны – да и вообще, нахождение истины через дискус – разве это не цель, с которой нам был дан дар речи? Однако, привело это лишь к глубокому оскорблению достоинства Ее Величества. Оказывается, в стенах ее кабинета – есть лишь ее мнение и неправильное. Мое мнение, как логично, оказалось неправильным, а я в ее глазах – дерзким и наглым. С тех пор исправить ситуацию не получалось. А окончательно все испортить – еще было можно.

Она придиралась ко мне по любому поводу и пыталась насолить везде, где только могла. Потому то, что только что произошло сейчас – было что-то из грани фантастики. Начиная от ее собственного опоздания – кончая тем, что она сказала.

Может, утро не такое уж и неудачное.

Я забегаю следом за ней и, едва не пригибаясь, добираюсь до своего места в аудитории, которое Ник мне, как всегда, застолбил. Мы делали это постоянно друг для друга – в зависимости от того, кто опаздывал. Да и не так сложно удержать за собой место – если никто особо и не рвется в бой за право сидеть рядом с тобой.

Ник – мой друг. Пожалуй, единственный в вузе. Был еще Грег, но его отчислили в прошлом году за кучу долгов и пропусков. Так сказать, Грег подсел на крэк. А жаль – веселый был чувак. Мы втроем отлично тусовались, но и с Ником тоже особо не заскучаешь. Этот азиат никогда не может удержать язык на привязи, словно невоспитанную дикую собаку. И мне это чертовски нравится, потому что из меня самого и слова лишнего не вытянешь, а для поддержания дружбы кто-то должен хоть иногда трепаться.

– Че, видел снег? – шепчет он мне, едва я сажусь на свое место.

Я недоуменно вскидываю брови.

– Ты обдолбался что ли? Какой снег, апрель на дворе.

– Ну как же, наша Мисс-Нельзя-Опаздывать впервые за историю существования человечества зашла в аудиторию позже меня! – шепчет Ник и закрывает рот ладонью, сдерживая смех – не иначе пойдет снег или упадет метеорит. Я лично больше за снег, ну так что, видел?

– Да иди ты, чувак – усмехаюсь я, стараясь говорить одними губами.

Несмотря на всеобщие закономерности – волосы у Ника натурального светлого оттенка. И прямые. Отчасти я ему даже завидую. Сейчас они зачесаны так же, как и всегда, с пробором на правую сторону, челка слегка закрывает бровь. Небольшое стальное колечко сверкает в языке, когда он слишком широко отрывает свой рот.

Зато рубашка застегнута на все пуговицы, включая горловину. Странный он чел, Ник, но мне нравится. Про меня он, наверное, думает так же.

Кладу ручку с блокнотом на стол и, наконец, могу откинутся на спинку стула. Мой взгляд невольно первым делом падает, куда и всегда – на спину Нары Шеврет, что сидит через ряд передо мной. Ее темные длинные волосы спускаются по шелковой бежевой блузке. Она так облегает тело, что я могу рассмотреть каждую деталь.

Спины. Потому что вижу только ее. Но мне хватает и этого. Заметив мой взгляд, Ник самодовольно толкает меня локтем в бок.

– Слюни подбери, а то тетрадь мне намочишь.

– Отвали.

Однако, наблюдать за ней я не перестаю и даже не поворачиваюсь на друга.

– В чем твоя проблема, чувак? – не унимается Ник – пригласил бы ее хоть раз в кино.

Я фыркаю.

– Ага. Нару Шеврет? Представляю, что она мне скажет.

Нара наша главная красотка потока, и обычно обращает внимания больше на тех тупых придурков, типо того, кто выбил мое кофе из рук, чем на интеллектуалов типо меня. С хорошими манерами. По крайней мере я пытаюсь находить плюсы в этом положении, раз уж в нем оказался.

Короче, единственное, на что я я могу рассчитывать с Нарой – так это на ее спину на общих парах. И все тут.

– Слушай, ну лучше бы уже сказала, а? – Ник вновь толкает меня, пытаясь привлечь внимание – ну послала бы она тебя, ну ты хотя бы попытался. А так сидишь и дрочишь на ее спину второй год подряд.

– Отвали, а?

– Трус.

– Отвали.

– Тр-ус.

Ник, конечно, был более храбрее – но нельзя сказать, что от этого имел больший       успех у девчонок. Скорее, гораздо чаще слышал слово «нет». Однако, никогда этому не огорчался. Но и радоваться здесь особо было нечему, как по мне.

Наконец, друг отвязывается и так же откидывается на спинку стула. Я продолжаю смотреть на спину Нары – впереди еще две общих пары, где мне доступно это удовольствие.

На перемене Ник рассказывает мне про грядущую выходную поездку к его тетке. Мы проходим по коридору первого этажа, соединяющему два корпуса. Ник как раз доходит до той части рассказа, насколько терпеть не может многочасовые автомобильные переезды в предками, когда что-то за окном привлекает мое внимание.

Краем глаза я вижу там, за ближним деревом в каких-то ярдах пяти от нас, неясный черный силуэт. Два желтых огня вместо глаз которого смотрят прямо на меня.

-3-

Вздрогнув всем телом, я резко поворачиваю голову.

– Ты чего, чувак? – хмурится Ник.

Но теперь за окном ничего нет. Только деревья, да вид на главный двор вуза, как всегда. Но я был готов поклясться, что еще мгновение назад там был какой-то темный силуэт. Что-то.. расплывчатое.. Это не было похоже на человека.

Но и слишком большое для кота.

Оно стояло в тени дерева, как бы выглядывая из-за него. Оно вообще не имело какой-то формы, словно смог, но я хорошо запомнил два желтых огня. Одно время я сидел в старшей школе за партой с девчонкой, что ходила с внушительными декольте – и хорошо развил боковое зрение. Косится я умел.

И я был уверен в том, что видел.

Или мне все-таки примерещилось? Вряд ли у тени могли быть желтые глаза? Скорее всего, блики солнца..