Билет на поезд в один конец

Внезапно скрипнула дверь, вырывая Александра из цепких лап видений. Мужчина с трудом повернул голову.

– Доброе утро, мистер Харт. Я ваш врач Джованни Моретти. – В палату вошёл доктор, на его лице сияла доброжелательная улыбка. – Как вы себя чувствуете?

– Доброе утро, – с трудом прохрипел Александр. – Чувствую себя разбитым.

– Да, вы хорошенько приложились о землю, – полушутя отозвался доктор, склоняясь над пациентом и осматривая его. – Что последнее вы помните?

– Чёрный дым… белый туман, затем падение из поезда, – натянуто ответил Александр.

– Своё имя помните?

– Да, Александр Харт. Сколько я уже здесь?

– Вы пробыли в бессознательном состоянии 3 дня, но выглядите неплохо, – заключил врач, закончив осмотр. – С вами хотят поговорить полицейские. У них много вопросов. – В голосе доктора послышалась какая-то неуверенность. – Я скажу им, что вы пришли в себя, но ещё слишком слабы для долгих бесед. Удачи, – зачем-то добавил доктор.

– Спасибо, – только и смог выдавить из себя Александр. Понятное дело, что полиция хочет поговорить с ним, но почему доктор так обеспокоенно себя вёл? Но больше всего мужчину удивляло, что он пробыл без сознания 3 дня!

Не прошло и минуты, как дверь, закрывшаяся за врачом, снова открылась, впуская двух представителей власти.

– Мистер Харт, уделите нам несколько минут.

– Разумеется, – Александр указал на кресла для посетителей. Мужчины сели.

– Мистер Харт, – начал один из них, открыв свой блокнот, – доктор сказал, что вы ещё не до конца пришли в себя, поэтому мы не будем вас сильно утомлять. Расскажите, что вы помните о том утре, когда отправились в путешествие на новом поезде? Может, что-то было необычным? Или что-то показалось вам подозрительным?

– Или кто-то, – добавил второй полицейский. Его товарищ согласно кивнул.

Александр задумался. Ему почему-то вспомнилась Элиза. Но это не было тревожным воспоминанием. Напротив, он ясно увидел её прекрасное и грустное лицо. Как она читала письма. Как при этом слегка улыбалась, а по её щеке катилась маленькая слезинка. Это было чудесное воспоминание. Александр сам невольно улыбнулся, представив, как потешался бы над ним сейчас Альфред, услышав такие мысли. Внезапно улыбка померкла – Альфред! Что с ним? Что с остальными?

– Мой друг, Альфред, – взволнованно проговорил Александр, – где он? С ним всё в порядке?

Полицейские переглянулись.

– Мистер Харт, давайте разберём всё по порядку. Расскажите, что было тем утром.

– Но он жив? – Александр попытался встать с кровати. Он вдруг снова увидел пустые и совершенно чёрные глаза друга. А затем тот толкает его с поезда. И этот леденящий душу туман.

– Мы не знаем, мистер Харт, – ответил второй полицейский. – Лежите, вам нельзя вставать! Позвать доктора?

– Нет, нет, не стоит. – Александр лёг. Всё тело снова налилось свинцовой тяжестью. Дышать стало трудно. Мужчина постарался взять себя в руки, сделав несколько глубоких вдохов.

Полицейские терпеливо ждали.

– В то утро, – медленно начал Александр, – я не заметил ничего и никого подозрительного. Ничто не вызвало тревоги или опасений. Мы с моим другом Альфредом Ноланом прибыли на вокзал для увлекательного путешествия на новом поезде. Мы журналисты местной газеты, и нам дали поручение написать статью об удивительном тоннеле, сделанном прямо в горе. Вдобавок новый поезд совершал свой первый маршрут, это хотели осветить в прессе. И хотя я криминальный журналист, но вызвался составить Альфреду компанию.

– А дальше? – спросил полицейский.

Александр поморщился.

– Сначала всё было нормально. Мы спокойно ехали к тоннелю, любовались пейзажем. Но на подъезде к горе вдруг увидели клубящийся чёрный дым, выходящий из тоннеля, следом за которым появился густой молочно-белый туман. Поезд замедлил ход. Мы с Альфредом выглянули из двери, чтобы лучше разглядеть, что происходит. И в какой-то момент Альфред вытолкнул меня из поезда. Больше я ничего не помню. Так, а что это было? Взрыв? Но мы ничего не слышали. – Александр в упор посмотрел на полицейских.

– Мистер Харт, а как вели себя пассажиры? Были ли они напуганы? Может, кто-то волновался? – Один из полицейских продолжал делать записи в своём блокноте.

– Вы считаете, что среди пассажиров мог быть кто-то, устроивший взрыв или что-то в этом роде? – Мужчина задумался. – Я не заметил никого встревоженного или подозрительного. Хотя с появлением тумана люди были какие-то слишком спокойные, как будто в оцепенении.

Единственный человек, кто был встревожен – это юная Элиза. Но Александр не хотел упоминать имя девушки, он был уверен, что ко всем этим жутким событиям она не имеет никакого отношения. А что она делала с появлением тумана? Александр пытался вспомнить, но всё, что он видел – это прекрасное лицо, склонённое над письмами. А потом письма выпали из её рук.

– Вы говорили с остальными пассажирами? С Альфредом? – задавая эти вопросы, Александр почему-то чувствовал тот же леденящий ужас, который ощущал в поезде, окутанном туманом. – Что они говорят? Что было в тоннеле?

– Поезд не выехал из тоннеля, мистер Харт. – Слова полицейского не сразу дошли до сознания Александра. Он смотрел на посетителей, ожидая продолжения, но те молчали.

– Что значит, поезд не выехал из тоннеля? – глухо переспросил мужчина. – Он взорвался внутри? – Слова давались с трудом.

– Нет, мистер Харт, – следя за реакцией больного, ответил полицейский с блокнотом, – поезд не выехал, но и в тоннеле его нет. Ни взрыва, ни повреждений тоннеля, ни поезда, ни 99 пассажиров, ни машиниста. Других дорог в тоннеле тоже нет, свернуть ему было некуда. Поезд просто пропал. Он въехал в километровый тоннель, но из него не выехал. Следов какого-либо дыма или тумана тоже нет. Никаких следов. Ничего.

Глава 4

Полицейские оставили Александра полностью растерянного. Они взяли его координаты, оставили свои на случай, если он вспомнит что-то ещё и попросили не покидать город.

Остаток дня прошёл как в тумане. Врач заходил ещё несколько раз, медсёстры брали анализы, давали какие-то лекарства. Но всё это было для больного размыто, расплывчато. Обрывки воспоминаний того утра кружили вокруг Александра, цепко держа его сознание. Слова полицейского пульсировали ярко-жёлтыми буквами перед глазами: «Поезд не выехал из тоннеля. Его нигде нет».

«Что это значит? – Метался Александр. – Как поезд мог не выехать из тоннеля? Куда он делся? Где они все? Где Альфред? Элиза? Что с ними случилось? Почему они были такие спокойные? И почему Альфред столкнул меня с поезда? А его глаза! Такие чёрные, пустые!»

Сумерки незаметно накрыли город, увлекая Александра в беспокойную дремоту. Ему снились всё те же чёрные глаза Альфреда, но теперь из них выползали щупальца белого тумана и тянулись к Александру. Он убегал от них по вагону поезда, где все остальные пассажиры были похожи на призраков: полупрозрачные, воздушные, с такими же чёрными глазами. Александр добежал до двери поезда, выглянул наружу и увидел зияющую черноту тоннеля. Дрожь пробежала по спине мужчины, оставляя липкие следы страха. Александр развернулся и тут одно из щупалец тумана вытолкнуло его из поезда.

Мужчина резко открыл глаза. Вокруг было темно. Потребовалось несколько минут, чтобы он понял, где находится, и хоть немного восстановил дыхание.

Луна светила в окно. Александр вытер холодный пот с лица и перевёл дыхание, пытаясь привести мысли в порядок. Неровные лучи луны мягко проходили сквозь открытое окно, как вдруг мужчине показалось, что они засияли ярче, а потом внезапно луна исчезла. Не постепенно, как будто её закрыли облака, а резко. Александр часто заморгал, но луны по-прежнему не было на прежнем месте. Ещё минуту назад она ярко светила в окно, а теперь пропала.

«Как и поезд», – пронеслась тяжёлая мысль.

Александр не в состоянии был больше думать ни о луне, ни о поезде. Его мозг просто не выдерживал напряжения. Он встал и подошёл к раковине. Умылся прохладной водой, пытаясь скинуть липкие остатки гнетущих мыслей.

За дверью послышался какой-то звук, похожий на скрежет когтей. Александр замер прислушиваясь. Что это? Разыгравшееся воображение? Галлюцинации воспалённого мозга? Звук повторился более отчётливо, но теперь сопровождаемый негромким гудком поезда.

«Точно, галлюцинации, – подумал мужчина. – Посттравматический шок. Хорошенько же я приложился о землю».

Александр приоткрыл дверь и осторожно выглянул в коридор. Вокруг было тихо, тускло горел свет, скапливаясь вокруг поста медсестёр. Мужчина глубоко вздохнул, удостоверившись, что звуки ему только мерещатся. Он уже собрался было закрыть дверь, как вдруг воображение выдало новый фокус: по полу поползли тени щупалец, тянущиеся от поста медсестёр к его палате. Мужчина резко захлопнул дверь, пятясь спиной к кровати. Полоска света под дверью прерывалась неясными тенями. Волосы на теле Александра зашевелились, грудь сдавило, а в ушах раздался протяжный свист.

«Да что же это такое? Приди в себя, Александр! – шептал сам себе мужчина. – Ты сильно ударился головой, тебе всё это кажется. Всего этого нет на самом деле! Ты же не веришь в мистику!»

Александр включил свет. Свист в ушах поутих, остальные звуки тоже пропали. Даже луна вернулась на своё законное место. Александр глубоко вздохнул и сел на кровать.

«Так, надо собрать все факты, начать, наконец, мыслить рационально. Постепенно здравый смысл возьмёт верх, – уверенно проговорил вслух Александр. – Итак, что у нас есть? Ровно в десять часов утра поезд подъезжает к тоннелю (Александр вспомнил, как мельком посмотрел на часы и ему понравилось это совпадение). Из тоннеля валит чёрный дым, как после взрыва, но полицейские утверждают, что тоннель цел, следов взрыва нет. После дыма – молочно-белый туман. Слишком густой и необычный, чтобы вписываться в рамки нормы. Его источник также неизвестен. – Александр увидел на столе блокнот и карандаш, взял их и принялся записывать всё, что только что проговорил. – Так, ещё была встряска, как от слабого толчка при землетрясении. Дым и туман появились сразу после этого. Дальше, все пассажиры были словно в оцепенении, сидели неподвижно, не реагируя на происходящее. И ещё чёрные глаза Альфреда, пустые и холодные. Потом Альфред толкает меня с поезда, – слова отдались глухой болью в груди. Вдруг в коридоре скрипнула дверь, Александр резко вскочил на ноги – натянутые нервы давали о себе знать.

Сделав несколько глубоких вдохов, мужчина снова сел на кровать. Он провёл ладонью по лицу, собрался с мыслями и принялся записывать дальше: – два полицейских утверждают, что поезд не выехал из тоннеля. Сам поезд, машинист и 99 пассажиров бесследно исчезли. Следов никаких нет. Никаких!

Что мне с этим делать? Что вообще здесь можно сделать?»