Хроники идеального города

Старик нахмурился, но быстро сменил выражение лица.

– А если мы ничего не скажем твоему отцу? – лукаво подмигнул наставник. – Сегодня ведь твоё совершеннолетие. Я хотел порадовать тебя. Чтобы этот вечер был для тебя особенным. И ещё… почтить память твоей мамы.

Афина хотела снова возразить, но не нашла слов, задумавшись о маме. Тут мастер Хан издал немного приглушённый хрип и резко схватился рукой за сердце.

– Что с вами, мастер Хан? – Афина подскочила к наставнику.

– Всё в порядке, сейчас пройдёт. – Он присел на стул.

– Это уже третий раз за эту неделю, – обеспокоенно отозвалась девушка. – Вам нужен врач.

– Наверное, ты права, дочка. Завтра обязательно схожу к врачу. Что ж, ещё раз с днём рождения, моя дорогая. Увидимся завтра.

Старец тяжело поплёлся к выходу, придерживая рукой область сердца.

– Постойте! – Афина догнала наставника и взяла его под руку. – Я провожу вас. Хотя лучше бы вызвать такси.

– Да где же их сейчас взять? Все ведь на празднике. Но как же ты пойдёшь со мной? Ведь твой коммутатор передаст тревожный сигнал герцогу, что ты покинула центр города.

Афина достала коммутатор, выключила его и положила в шкаф.

– До завтра пусть побудет здесь.

Наставник грустно улыбнулся.

Они обогнули площадь, стараясь держаться подальше от чрезмерно развеселившейся публики. Но когда подходили к границе между центральным районом и рабочими кварталами, Афина непроизвольно замедлила шаг, обдумывая, что скажет стражникам.

Районы Амекиро не были поделены границами. Но между центральной частью, где жила элита, и рабочими кварталами регулярно дежурили стражники – для поддержания порядка, так сказать.

Но чем дальше шли путники, тем легче становился шаг магистра Хана, про сердечную боль он не вспоминал. А приближаясь к стражникам, потянул Афину в сторону небольшого дикого леса.

– Я не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала, – объяснил старец. – Здесь есть обходной путь.

Рабочий квартал произвёл на Афину сильное впечатление. Если в центре города всё было пёстрое, разноцветное до ряби в глазах, весёлое и модное, то здесь можно было описать всё одним словом «просто». И глаза девушки отдыхали на простоте всего окружающего. Тут было не серо и уныло, а именно просто и спокойно.

– Надеюсь, ты не против, если мы всё-таки испечём греческий торт, – ласково обратился наставник к девушке. – Сегодня твой отец занят праздником города. А я бы хотел заняться твоим праздником. Мы недолго, он и не заметит твоего отсутствия.

Афина согласилась, но настаивала на том, чтобы купить продукты для торта, но магистр отказался – ему хотелось сделать подарок.

– Продукты у меня есть, моя девочка, – улыбался старец. – Магистру храма Истории неплохо платят. А куда мне тратить деньги? Я живу один, да и почти всё время провожу в храме.

– Ну а меня ругаете за то, что я тоже провожу в храме большую часть времени, – улыбнулась Афина.

Старик рассмеялся.

– Дочка, ты молода, перед тобой открыто столько возможностей, столько всего тебе предстоит узнать, а ты хоронишь себя в книгах. Тебе ещё предстоит влюбиться…

Девушка вздрогнула при этих словах, почему-то перспектива влюбиться её вовсе не радовала. Она не знала, как это, ведь мама умерла при родах, а отец практически не говорил о ней. В те редкие моменты, когда он что-то говорил о жене, в его голосе не было любви, лишь презрение, злость и гнев. Однажды он обронил, что зол на жену за то, что она умерла, не родив ему сына. Поэтому представления о браке и любви у Афины были не самые приятные. Конечно, что-то она читала в книгах, но ведь то всего лишь книги.

– Моя покойная миссис Хан была прекрасна, как утренняя заря, – сквозь мысли до Афины дошли слова наставника.

– Вы её очень любили, мастер Хан? – неожиданно спросила девушка.

– Очень! – не задумываясь, ответил старик. – Она была моей богиней, моей фиалкой с нежными лепестками. Она не подарила мне детей, отчего мы оба грустили, но наша любовь была сильнее всех невзгод. В день, когда сердечный приступ остановил её дыхание, я был готов отправиться следом. Но не смог бросить тебя, моя девочка, – голос старца слегка дрогнул. Он сделал глубокий вдох и продолжал: – В тот год родилась ты, Афина. А твоя мама умерла, даже не успев обнять своё дитя. Она была прекрасной женщиной, необычайно доброй, нежной и любящей. Она так ждала твоего появления на свет, так хотела прижать тебя к груди. Но не смогла. А когда я увидел твои фиалковые глаза, так похожие на глаза моей горячо любимой миссис Хан, я не смог тебя бросить одну. Особенно с твоим отцом, – последние слова магистр проговорил с примесью осуждения.

Афина несколько минут обдумывала слова наставника. Они давно пришли к нему домой и начали готовить торт и какие-то ещё закуски. У мастера Хана, действительно, нашёлся рецепт греческого торта. И сейчас, перебирая пальцами муку на столе, девушка обдумывала услышанное.

– Мастер Хан, а почему моя мама вышла за отца? – внезапный вопрос осенил девушку, раньше она об этом не задумывалась. – Мой отец, действительно, жёсткий и очень строгий человек, это ни для кого не секрет, – продолжала развивать свою мысль Афина, – а мама, по вашим словам, была очень доброй и нежной. Как же так вышло, что они поженились? Ведь отец даже ни разу не вспомнил о ней с тёплыми чувствами, вот так, как вы о своей жене.

Мастер Хан несколько минут обдумывал ответ. Затем, тяжело вздохнув, проговорил:

– Твоя мама была сирота. – Афина кивнула, так как знала об этом. Магистр продолжил: – Но у неё была какая-то дальняя тётка, которая кое-как помогала, пока твоя мама не достигла совершеннолетия. После этого родственница потребовала выплату долга, то есть той суммы, что была потрачена за несколько лет на содержание Нианы, твоей мамы. Ниана обещала всё выплатить, но постепенно, устроившись на работу. Однако тётка не намерена была столько ждать. Она предложила Ниане выйти замуж за герцога, который как раз подыскивал жену для продолжения рода. Герцог готов был выплатить долг твоей мамы.

Глаза Афины расширились от ужаса.

– Неужели он просто её купил? – девушка с трудом выдавила из себя эти слова.

Магистр с сочувствием кивнул.

– Но зачем? Зачем ему это понадобилось? – всё с тем же ужасом в голосе спросила Афина.

– Ему нужна была рабыня, – негромко отозвался старец, – безвольная кукла. А Ниана была очень красива. Ему нужна была та, кто молча будет делать всё, что он захочет и будет терпеть все его выходки. А характер у него тот ещё!

– Но почему мама на это согласилась? – снова спросила девушка.

– Думаю, поначалу твой отец не проявил весь свой характер, – пожал плечами старик. – Да и выбора у твоей мамы особо не было. Тётка заклеймила бы её, как воровку, которая не хочет выплачивать долг, с такой репутацией трудно было бы найти работу, уж тётка постаралась бы, у неё было кое-какое влияние в городе.

Афина, девочка моя, прости меня, старого дурака. Я не должен был тебе всё это рассказывать. Ещё и в твой день рождения. – И без того узкие глаза старца сделались ещё уже, наполнившись слезами. – Я уверен, с того момента, как твоя мама узнала, что носит тебя под сердцем, она была невероятно счастлива. Да что там, она сама не раз мне об этом говорила. Мы вместе выбирали тебе имя. Твоя мама тоже любила Древнюю Грецию, потому и назвала тебя Афиной. И в тебе я вижу многое от неё: та же добрая душа, та же нежность.

Девушка улыбнулась.

Остаток вечера прошёл за поеданием вкусностей и приятной дружеской беседой. Но пришло время возвращаться. Мастер Хан настаивал вызвать такси, но девушка торопилась, поэтому сказала, что найдёт машину по дороге. Если сейчас хоть одно такси будет ездить.

Поначалу девушка шла по улице быстро, торопливо. Но постепенно, бредя вдоль тихих улиц, она безотчётно замедлила шаг, желая, как можно дольше отсрочить тот момент, когда вынуждена будет окунуться в атмосферу центра города с его вечным разгульным весельем. Но пока ещё было далеко, и звуки с площади не доносились. В некоторых окнах начал зажигаться свет.

Одно из окон не было завешено, и Афина увидела в нём семью. Они сидели за столом и ужинали, весело болтая о чём-то. Вот мама нежно обняла дочь, а отец что-то увлечённо показывает сыну, который смотрит на папу с обожанием. Они вели себя так непринуждённо, так легко и свободно, наслаждаясь временем, проводимым вместе. Девушка сама не поняла, как остановилась, глядя на этих людей, окутанных тихим семейным счастьем.

Тут Афина услышала окрик – кто-то ехал на велосипеде и чуть не врезался в неё. Девушка вовремя отскочила в сторону, но велосипедист всё равно свалился на землю.

– Ох, простите, пожалуйста! – протянул юноша, поднимаясь. – Не знаю, что со мной сегодня. Уже дважды налетаю на людей. Я вас не задел? – он виновато улыбнулся.

– Вроде нет, – подумав, ответила девушка.

Молодой человек вдруг как-то странно на неё посмотрел.

– А мы, кажется, с вами уже встречались сегодня, – неуверенно проговорил юноша. – Не на вас ли я налетел в храме Науки?

Афина тоже пригляделась. Хотя на улице уже темнело, но она точно узнала эти озорные тёмно-серые глаза и копну русых волос. Всё верно, это был именно тот юноша, который столкнулся с ней утром в храме, когда она хотела пройти через главный вход. И тогда у него тоже были коробки.