Кошачьи ушки

– Как насчёт каруселей?

– Опять? – не удержалась я от удивления. После встречи и расставания с Егором я больше ни разу не каталась ни на одном аттракционе. И раньше не любила, а потом и вовсе возненавидела.

– Испугалась? – Егор откровенно дразнил меня. Но дожидаться моего ответа он не стал, а схватив за руку, потащил на «сюрприз». Снова эта центрифуга.

На карусели, да и после неё, голова моя кружилась, ноги подкашивались, но почему-то это всё равно было весело. Как и 10 лет назад. Потом Егор повёл меня на колесо обозрения, правда, без сахарной ваты, её сегодня никто не продавал. Но это не испортило нам впечатления.

Воспоминания вихрем обрушились на меня. На Егора, кажется, тоже. Внезапно он поймал, пролетавший мимо, лист клёна и протянул мне. Мы вместе прислушались к ветру, закрыв глаза, и отпустили листок. Он закружился по спирали и поднялся высоко вверх.

Глядя вслед листу, Егор проговорил:

– Такой лёгкий и воздушный. Совсем как ты, Мира.

Я не знала, что ответить. Я тоже чувствовала себя легко рядом с ним. Как и тогда. Не было неловкости и притворства. Мне казалось, что я всю жизнь себя сдерживаю: родители ждали от меня ответственности, серьёзности; Макс тоже говорил, что дурачиться должны только дети. Но сейчас я чувствовала какую-то свободу, словно я сбросила все оковы и стала собой. Но я не хотела поддаваться этим чувствам, я почти связала свою жизнь с Максом, он доверяет мне. И я не хочу его подводить.

Глава 7

Уже начинало слегка темнеть, когда мы с Егором подходили к моему дому. Мы весело болтали.

Но внезапно моё веселье испарилось. Возле моего дома стоял Макс с букетом красных роз. При виде нас лицо его побагровело, он опустил букет.

– Привет, – с трудом нашлась я. – Что ты здесь делаешь?

– Приехал к невесте, чтобы скрасить её одиночество, – грубо ответил Макс. – Но вижу, ты в этом не нуждаешься.

– Ты всё не так понял, – попыталась улыбнуться я.

– Мы просто случайно встретились, – дружелюбно проговорил Егор.

– А ты, вообще, закрой рот, – рявкнул Макс. – Я не с тобой разговариваю.

Я опешила. За 2 года, что мы вместе, я ни разу не видела его таким.

– Макс, что ты такое говоришь? – я попыталась призвать к его благоразумию.

– А что я не так говорю, Мира? – ещё больше вспыхивал Макс. – Я там работаю, зарабатываю для нас деньги – мы ведь хотели квартиру купить, помнишь? Вдобавок я оплачиваю нашу съёмную квартиру, бензин для машины, купил тебе дорогущее кольцо с этим гигантским камнем, а ты что делаешь? Шатаешься тут неизвестно с кем? Для этого ты сюда приехала? К нему? А я для тебя тогда кто? Рогоносец?

Честно, у меня совсем пропал дар речи. Я стояла, вытаращив глаза на Макса, не зная, как такое, вообще, могло со мной случиться. Как я не разглядела в нём раньше такую злобу? Но внезапно Егор со всего размаха заехал Максу кулаком прямо в челюсть. Макс упёрся в стену дома, если бы не дом, он бы наверняка распластался на земле. Меня это отрезвило.

– Егор, не надо, – я подошла к нему, – оставь, его. Только не драка. Как два самца из подростковой мелодрамы.

Я направилась к двери дома.

– Мира, ты как? – Егор попытался взять меня за руку, но я забрала её.

– Всё хорошо, но тебе лучше уйти.

– Ты уверена? – забота в голосе Егора тепло отозвалась у меня в сердце. Но от этого стали накапливаться слёзы. Я старалась сдержать их изо всех сил.

– Уверена, – тихо ответила я.

Макс в это время отлепился от стены. Я не переживала особо, будут ли они драться, когда я уйду. Макс в принципе никогда не был расположен решать вопросы грубой силой, он был слишком дипломатичным. Хотя, как оказалось, я многого о нём не знала. Я сняла кольцо, подаренное Максом, и положила ему в карман. Развернулась и вошла в дом. Через окно я видела, как Макс пошёл прочь от дома. Через несколько минут ушёл и Егор.

Я прошла на кухню, поставила чайник и села на стул. Я смотрела в окно, но ничего не видела, пелена слёз застилала глаза. Мне было невыносимо больно. Конечно, если бы я увидела Макса с другой девушкой, мне наверняка тоже было бы неприятно. Но не до такой же степени! Я доверяла ему и думала, что это взаимно. А он не стал даже разбираться, просто наговорил оскорблений, да ещё с такой злобой! Никогда не смогу забыть его лицо!

Выпив горячего чая, я стала думать, как быть дальше. Сегодня суббота, завтра мой день рождения, хотя праздновать его я точно не хотела. А в понедельник интервью. А что потом? Надо будет, наверное, попросить Инну забрать мои вещи из квартиры Макса. А что он говорил, оплачивает квартиру, бензин? Вообще-то, мы платим поровну. Хотя Макс говорил, что когда поженимся, большую часть расходов он возьмёт на себя. Но на квартиру мы всё же будем собирать вместе. Что ж, теперь придётся менять планы. И мне, и ему.

Слёзы всё ещё текли из моих глаз медленными струйками, я поминутно смахивала их, раздражаясь всё больше. Не люблю реветь. Знаю, что выплакаться полезно, но не люблю это, и всё тут. За окном уже окончательно стемнело, налетел сильный ветер и заморосил мелкий дождь, словно моё состояние передалось и природе. Хотя на дворе осень, она и без меня бывает печальной.

Оторвавшись наконец от окна, я быстро соорудила нехитрый ужин, хотя аппетита совсем не было. Но я знала, что должна поесть, должна жить дальше. Я взяла «Зефирные приметы» и заставила себя отвлечься от тяжёлых мыслей.

Книга эта небольшая, я проглотила её довольно быстро. И так как время было ещё раннее, я пошла за новой книгой, да потолще. Я понимала, что быстро не усну, а лежать и снова страдать мне совершенно не хотелось.

Среди ночи я проснулась от настойчивой вибрации телефона. А ведь только недавно заснула. На экране высветилось имя Макса. Я сбросила звонок. Но он был настойчив, и после 7 или 8 звонка, я взяла-таки трубку.

– Мир-ра, – послышался пьяный голос Макса, – ты не спишь?

– Уже нет, – недовольно ответила я.

– Я х-хочу поговоррить, – слышно было, что слова даются ему с трудом.

– Макс, проспись, завтра поговорим, – я надеялась, что утром он ничего не вспомнит.

– Мирра, – настаивал Макс, но я отключила телефон. Причём полностью выключила.

На часах было 2 ночи. А сон прошёл бесследно. Помаявшись с полчаса, я пошла на кухню заварить ромашковый чай, в надежде, что он меня успокоит. Но он не успокоил, и уснула я уже совсем под утро.

Глава 8

Проснулась я от сильного стука в дверь. Что ж, это было ожидаемо. Естественно, на пороге стоял Макс, весь потрёпанный, грязный и с ужасно неприличным перегаром. Я никогда его прежде таким не видела. Как, вообще, можно за такой короткий срок столько нового узнать о человеке, с которым я прожила два года?

– Мира, нам нужно поговорить, – говорил он уже без запинок, но разило от него на версту. И при каждом слове Макс так сильно морщился, что даже жалко было смотреть. Видимо, голова сильно раскалывалась.

– Макс, нам не о чём говорить, – я хотела закрыть дверь, но он поставил ногу.

– Нет, есть, – Макс повысил голос, при этом снова поморщился.

Мне не хотелось, чтобы он поднимал шум на всю улицу, люди и так уже косились на нас, и я посторонилась, чтобы он зашёл. Мы прошли на кухню, и я поставила чайник. Пусть выпьет чай, скажет, что хотел и убирается, решила я.

– Макс, говори только быстро, мне некогда, – твёрдо сказала я.

Он достал из кармана кольцо, которое я ему отдала, и положил на стол.

– Это твоё, – не глядя на меня, сказал Макс. – Я подарил его в знак нашей любви.

– Какой любви? – холодно спросила я. – Любить – это никогда не делать больно. Ни в гневе, ни в обиде, ни в ярости. Любить – это охранять чьё-то сердце, понимаешь? И охранять не только от внешнего мира, но и от себя – своей злости, своего дурного настроения и раздражительности. Любить – это значит беречь. Помнишь, мы читали это вместе? А что получается? Ты увидел меня с мужчиной, и сразу начал оскорблять! Ты даже не разобрался, кто он, что происходит. Ты просто выплеснул на меня свой гнев, которого я, кстати, раньше никогда не замечала в тебе.

– Так раньше ты не давала повода, – промямлил Макс.