Гусляр-2000 (сборник)

– Я сегодня наблюдал, какие товары привозят из будущего мои земляки. И это впечатляет.

– Ты меня пугаешь, Лев.

– Толя, неужели в других городах это явление не наблюдается?

– Не только в других городах, но и в других странах. Нигде в мире.

– Провокация?

– Но чья? Кому выгодно отправлять в будущее жителей Великого Гусляра?

– Может быть, нас хотят отравить? – произнес Минц, но тут же сам себе возразил: «Если они нас отравят, то как же они родятся на свет?»

– Что за товары? – спросил президент.

– Странный набор. Надувные женщины…

– С какой целью?

– Может, с эротической.

– Для мастурбации?

– Прости, Толя, но они такие убедительные, что даже разговаривают. Кроме того, в нашем городе появились надувные слоны и тигры.

– Прости, но это какой-то детский сад.

– Индивидуальные средства для полетов под кодовым названием «Малыш Карлсон»…

– Кухонные комбайны, которые картошку в мясо превращают, – подсказал Удалов.

– Кухонные комбайны, – повторил Минц. – И многое другое, о чем мы еще не успели узнать.

– Ясно, – сказал президент. – А что им нужно?

– Молодец, – одобрил вопрос президента Минц. – Нас тут снабдили списком вещей, которые рекомендуется брать с собой в шоп-тур для обменных операций. Погоди, погоди… «Фрукты и овощи свежие, кедровые орешки… ткани хлопчатобумажные и шелковые…» Не вру я! Слушай, не перебивай… «Драгоценные и полудрагоценные камни, янтарь, нефрит, агат…» Хорошо, пойдем дальше: «Книги с иллюстрациями в хорошем состоянии, выпуска до 1945 года, изделия из натурального меха…» Да тут больше ста позиций!

– Любопытно, – заметил президент. – Судя по твоему чтению, практически каждый житель города, независимо от благосостояния, может набрать дома материалов для шопа… для обмена, для бартера! Лев, ты должен будешь сделать для меня лично и для науки одну вещь…

– Мы с моим другом Корнелием Ивановичем Удаловым завтра с утра берем паспорта и отправляемся.

– И сколько стоит путевка?

– Не надо, Толя, я знаю, что на науку у нас дают скудно.

– На науку – скудно, а на разведку – сколько надо. У меня есть один академик во внешней разведке.

– По сто долларов, – сказал Минц.

– Двести долларов перевожу сегодня телеграфом, тебе и товарищу Удалову. Завтра жду от тебя звонка. На всякий случай с утра будем держать в боевой готовности парашютную бригаду.

– Только не это! – взмолился Минц. – Мы не знаем, кого спугнем и во сколько это нам обойдется.

– В зависимости от твоего доклада, Лева, – сказал президент. – Россия не забудет твоего подвига.

– Пока еще я ничего не совершил, – скромно ответил Минц.

Он попрощался с президентом и объяснил Удалову, что был у Толи научным руководителем на кандидатской диссертации. Много лет назад.

Вечером Удалов отведал пищи из кухонного комбайна. На этот раз Ксения набрала на кнопках рагу из зайца под бургундским вином и омаров под майонезом. И все из той же картошки.

Омары Удалову понравились. Наевшись, он взял у Ксении пропеллер, попробовал полетать по квартире, ушиб голову о люстру – к счастью, люстра осталась цела. Удалов упал, но не огорчился. Только сказал:

– К Максимкиному приезду спрячь эту штуку.

Ксения не ответила, но поняла, что Удалов беспокоится, как бы «Малыш Карлсон» не попал в руки внуку, который отдыхал с родителями на острове Кипр.

Удалов долго не засыпал, сидел у окна. По улице брели парочки, возвращались из парка. Удалову казалось, что многие девицы не настоящие, а надувные, но из-за плохого освещения он не был уверен в своих наблюдениях.

Ксения мирно спала – русские женщины быстрее привыкают к необычностям судьбы. Ну где бы вы увидели в Европе, чтобы женщина на шестом десятке, купив на толкучке пропеллер, стала бы летать с ним над городом? А у нас это бывает.

Взгляд Удалова упал на хозяйственную сумку, которую Ксения собрала ему в шоп-тур. Когда она узнала, что Удалов отправляется в будущее с государственным заданием и на государственные деньги, как бы в командировку, она обрадовалась и надавала ему поручений, записала их под номерами на бумажке – оказывается, Ксении было отлично известно состояние рынка будущего и знакомы цены. Она еще и не побывала там – и может, не побывает, – но разбиралась в особенностях экономики будущего лучше любого футуролога.

Удалов старался следить за ее инструкциями, но голова была переполнена информацией, и потому он мало что запомнил из поучений жены. Даже бумажку затерял. А Ксения так старалась! Сложила в сумку отрез крепдешина, палехскую шкатулку, хохломские ложки, пепельницу из малахита, янтарные бусы и множество вещей, которые не очень нужны дома, но выбрасывать их нельзя.

Заснул Удалов перед рассветом и во сне высоко летал, погружаясь в облака.

* * *

Минц вышел с портфелем.

– Боюсь, – сказал он, – что у меня никуда не годный бартер.

– Я поделюсь, – пообещал Удалов.

Перед агентством «Голден гууз» было людно. Отправляли группу. Вчерашняя женщина проверяла сумки, а нервный кавказец, сидевший в конторе, собирал деньги и шустро прятал их в сейф. На паспорта Минца и Удалова он взглянул мельком, словно они его на самом деле не интересовали.

– На улице ожидай, – говорил каждому кавказец. – На улице ожидай.

Получалось словно песня.

Выходя, они столкнулись с Мишей Стендалем.

Миша Стендаль – сотрудник газеты «Гуслярское знамя», раньше органа горкома, а теперь – владения коллектива редакции из шести человек во главе с товарищем Малюжкиным.

Миша склонился к уху Удалова и громко прошептал:

– Никому ни слова. Я выполняю редакционное задание.