Древние тайны (сборник)

– Как же я это сделаю?

– Вы отлично знаете, как это делается, – сказал Аркаша. – Вы же можете говорить с ними без слов.

– Я просто передаю им свои мысли.

– А вы передавайте не только мысли, но и слова, – попросил Аркаша. – Может, кто-нибудь из них окажется способным. А я пока подумаю.

Шпигли фыркнул, он был недоволен поведением своего практиканта. Но, как ни странно, послушался.

А Аркаша стал думать.

Если оставить пришельцев здесь, в надежде что они как-нибудь выживут, вернее всего, они не дождутся помощи. Ведь, судя по всему, все их соотечественники убиты. Надо будет обязательно выяснить потом у них, а почему эти кластапуги так жестоко на них напали?

Как назло, этих пришельцев нельзя взять с собой – они рассыплются через полкилометра. Оставить их на берегу – через полчаса какой-нибудь хищный динозавр или крокодил решит, что кто-то подбросил ему вкусный ужин, и полакомится несчастными насекомыми.

Значит, остается одно: первым делом отыскать для пришельцев надежное убежище, чтобы они могли потерпеть там, пока Аркаша со Шпигли найдет запасную машину времени.

– Ну и как у вас идут дела? – спросил Аркаша у Шпигли.

– К сожалению, никаких способностей к языкам они не обнаруживают, – ответил Шпигли. – Считай, что нам не повезло.

– Постольку поскольку мы все равно должны их спасти, – сказал Аркаша, – придется тогда вам обо всем договариваться. Нам надо отыскать для них убежище.

– Опасно задерживаться здесь, – сказал Шпигли. – Давление падает, погода портится, над нами образовалось облако пыли. Мне все не нравится. Оставим их здесь, пускай ждут.

– Нет, только не здесь, – возразил Аркаша, – здесь опасно.

– Но нам еще опаснее, – сказал Шпигли.

Аркаша уже привык к нему и научился не слушать поучений браслетика. Все-таки тот не человек. Это люди совершают неправильные поступки. Хорошие или плохие, но неправильные. И этим они отличаются от машин и биороботов, даже самых умных. Конечно, с точки зрения безопасности, как любит говорить Шпигли, разумно поспешить к машине времени. В задание нашей исторической практики не входит забота о каких-то непонятных уродцах. Но Аркаша не мог их бросить – разумно это было или неразумно!

– Как вы думаете, – спросил Аркаша у Шпигли, – где им безопаснее всего укрыться, пока мы будем искать машину времени?

– Не знаю, – ответил Шпигли. Он был недоволен своим практикантом. – К тому же я должен сообщить тебе, Сапожков, что я буду голосовать за неудовлетворительную отметку за практику. Ты был недисциплинирован и не занимался исторической тайной, а занимался неизвестно чем.

– Постольку поскольку… – начал было Аркаша, и тут один из детей пришельцев сказал:

– Постольку поскольку здравствуйте, здесь опасно, но где машина времени?

Аркаша даже рот разинул от удивления.

Но Шпигли его разочаровал:

– Этот пришелец повторяет твои слова, как попугай, а сам ничего не понимает.

Старый учитель Жи что-то начал говорить, размахивая четырьмя лапками, но Шпигли молчал.

– Шпигли! – Аркаша почувствовал неладное. – А ну-ка немедленно расскажите мне, что сказал учитель?

– Ничего особенного…

– Я никогда не думал, что роботы-охранники могут говорить неправду, – удивился Аркаша.

– Вопрос не в правде или неправде, – сказал браслетик, – а в том, что я оскорблен твоим недоверием. И непослушанием. Мне еще никогда не попадался такой непослушный практикант. И никто еще не называл меня роботом! Ах, как жаль, что у меня нет ног! Я бы убежал от тебя – и разбирайся в своих проблемах как знаешь.

Насекомые не слышали разговора между Аркашей и Шпигли, потому что Аркаша думал, а Шпигли читал его мысли и так же мысленно отвечал. Но они понимали, что дело неладно. И конечно же боялись остаться здесь без защиты.

– Учитель Жи, – медленно сказал маленький пришелец, – говорит, что я, Красивый Ай, гений. Я учил все языки моего дома Коо, я учил твой язык, я слушал твои слова, и постольку поскольку я все помню, я хочу говорить дальше. Слышишь, мой учитель Жи говорит тебе то же самое?

– Эх, Шпигли, Шпигли, – сказал Аркаша. – Вы неточный переводчик. Но давайте не будем ссориться. Вы же видите, что идет дождик, космические пришельцы замерзли и дрожат. Я тоже. Где нам спрятаться? Где здесь пещера или шалаш?

– Здесь нет шалаша, – сказал Шпигли. – И я не чувствую пещеры. Пускай пришельцы сами поищут себе убежище. Нам пора идти.

Аркаша обернулся к Красивому Аю. Теперь он уже был уверен, что через шестьдесят пять миллионов лет именно с ним он встретится в Москве. Он не знал, почему так случится, но по крайней мере меньше удивлялся тому, что какое-то разумное насекомое будет называть его папой и повторять любимое выражение Аркаши: «Постольку поскольку».

– Ты меня немного понимаешь? – спросил Аркаша.

– С каждой минутой я запоминаю все больше слов, – сказал Красивый Ай. – Скоро я буду все понимать.

– В этом нет нужды! – обиделся Шпигли. – Я всегда скажу тебе, Аркадий, о чем думает это насекомое.

Аркаша поморщился. Он услышал в тоне Шпигли презрение к несчастным пришельцам.

Он посмотрел наверх. Конечно, лучше бы, чтобы пришельцы подождали его возвращения наверху, на обрыве. Но он понимал, что насекомым, непривычным к силе тяжести на Земле, взобраться на обрыв невозможно.

– Ждите, – сказал он, – спрячьтесь среди обломков вашего корабля. А я пройду вдоль берега и поищу для вас убежище. Понял?

– Конечно, я понял тебя, мудрый старший брат. Мы затаимся, как ничтожные брамблюки при виде господаруса.

– Правильно, замечательно! – ответил Аркаша. Конечно, он не знал, кто такие брамблюки и почему они боятся господарусов. Но вряд ли это так важно! – Ждите. Мы со Шпигли вас не покинем.

– Не покинем, – подтвердил Шпигли, который не рад был задержке, но решил больше не спорить с Аркашей.

Аркаша посмотрел, как учитель Жи загнал своих подопечных под большой кусок обшивки корабля, и быстро пошел вдоль берега, глядя вверх на обрыв в надежде отыскать там черную дыру пещеры. Но ничего не находил.

Река бежала быстро, вода в ней была серой, дождь хлестал все сильнее, стало сумрачно, словно наступал вечер.

– Сколько сейчас времени? – спросил Аркаша.

– Девять тридцать утра, – ответил Шпигли. – Ничего мы не найдем.

Было холодно, и с каждым мгновением становилось все холоднее.

Дождь шел мутный, словно в нем мыли посуду. От этого сквозь струи было трудно смотреть.

Аркаша хотел спросить Шпигли, что он думает по этому поводу, но тот прочел мысль Аркаши и ответил:

– Постольку поскольку от взрыва в воздух поднялось много тонн пыли, она теперь смешивается с водой…