Козлик Иван Иванович
С поля доносился богатырский храп.
– Совсем забыла, – сказала Алиса. – Надо богатыря Силу разбудить. Он обидится, если мы его с собой не возьмем. Он подвиги любит.
– Пускай спит, – сказал мальчик. – Начнешь его будить, зашибет. Он дурной.
– Нет. – Алиса повернула к полю. – Я его сама разбужу. Он нам в лесу пригодится.
Она подошла к богатырю, который мирно спал, раскинув руки.
– Сила, – сказала она. – Пора идти.
Сила продолжал храпеть.
Козлик подбежал к богатырю и дернул его губами за рукав.
Сила продолжал храпеть.
Козлик боднул богатыря.
Никакого результата.
Алиса толкнула богатыря.
Богатырь поморщился во сне, пошевелил губами, но не проснулся.
– Си-ла! – крикнула Алиса в ухо богатырю.
Богатырь отмахнулся мощной рукой, Алиса и козлик еле успели отпрыгнуть. Герасик отбежал в сторону.
Тогда Алиса подобрала с земли сучок, вытерла о сарафан и пощекотала богатырю в носу.
Богатырь по-богатырски чихнул и проснулся.
– Кто смеет меня беспокоить? – спросил он грозно. – Раздавлю, как козявку!
– Силушка, – сказала Алиса. – Ты с нами идти собирался.
– Никуда я не собирался. Я теперь собираюсь спать тридцать лет и три года. Накоплю мощи и всех разгромлю.
– Нельзя тебе спать тридцать три года, – сказала Алиса. – Тебя ледником накроет.
– И ледник разгромлю, – сказал Сила.
– Ну, как хочешь, – сказала Алиса. – Мы тебя хотели на подвиги позвать, в разбойный лес.
– В разбойный лес? На подвиги? Так чего же раньше-то не сказала! – Богатырь поднялся с пашни и потянулся, хрустнув костями. – В разбойном лесу я еще не был. Ого-го-го! Как мы там повеселимся, как мы там побезобразничаем!
– Ты бы лучше меня слушался, – сказала Алиса. – Безобразие может все испортить.
Тут богатырь рассмеялся, ему показалось очень смешным слушаться девчонку, и так, хохоча, он и пошел вслед за мальчиком, который показывал дорогу.
«Странно, – думала Алиса, – ведь мы все это время ходим по Москве. Вернее, по земле, где потом будет Москва. Может, даже до центра ее не дошли. А если не считать нескольких избушек, вообще жилья не встретили».
Солнце поднялось уже высоко, пригревало, они миновали небольшой густой лес и остановились на берегу широкой медленной реки. «Наверное, это Москва-река», – подумала Алиса и спросила мальчика:
– Эта река у вас как называется?
– Большая, – сказал мальчик. – Мы ее Большой называем, а есть еще Маленькая, но до нее идти далеко.
– Это Москва-река? – спросила Алиса у козленка.
Козленок кивнул головой.
– Что-то он у тебя неразговорчивый, – сказал Сила. – Язык, что ли, проглотил? – И Сила засмеялся собственной шутке.
– Так он же заколдованный! – сказала Алиса.
– А, заколдованный, – вспомнил богатырь. – Тогда понятно.
Они спустились к воде. Вода в Москве-реке была хрустальной, чистой, прозрачной, в глубине резвились рыбешки, на секунду из воды показалась здоровая гигантская щука.
– Погодите тут, – сказал мальчик. – Я лодку достану.
Он отбежал к кустам, что росли у воды, и вскоре оттуда показался нос лодки, выдолбленной из большого ствола. Лодка была узкой и на вид неустойчивой, но мальчик сказал, что она всех выдержит, даже богатыря. Богатырь поглядел на лодку и сказал:
– А может, я вас здесь подожду?
– Боишься? – спросила Алиса.
– Не боюсь, я плавать не умею, – сказал богатырь. – В моей кольчуге я как топор на дно пойду. Жалко меня.
– А подвиги? – спросила Алиса. – Ты хотел подвиги совершать.
– А если я утону, – резонно ответил богатырь, – то и подвиги некому будет совершать. Пустое дело. Хотя, конечно, подвиги совершать имею желание.
В конце концов богатыря уговорили. Он поехал отдельно, после того как перевезли Алису с козликом. Он сидел в самой середине лодки, неподвижный, как железная статуя, зажмурив глаза, и так крепко держался за борта, что на том берегу всем вместе пришлось разгибать его пальцы, а в бортах остались глубокие вмятины.
Когда все поднялись на высокий дальний берег, Герасик показал на синеющий впереди лес и сказал:
– Вот это и будет разбойный лес. Дорога туда через луг, другой дороги нету.
– Спасибо тебе, Герасик, – сказала Алиса. – Возвращайся домой, дедушка будет волноваться.
– Домой я пока не пойду, – сказал маленький изобретатель, шмыгнув носом. – Торопиться мне некуда. Я здесь посижу, подумаю. У воды мысли лучше приходят.
– Ты это брось, – вдруг вмешался в разговор богатырь Сила. – Ты это брось, думать. Ты же не сказочный, а, можно сказать, обыкновенный человечек. Думают волшебники и колдуны. Твое дело землю пахать и лапти плести.
Сила уже отдышался, страх его пропал, да он и сам о нем позабыл.
– Иди, – сказала Алиса богатырю. – Иди вперед, мы тебя догоним.
Богатырь послушался и побрел вверх по откосу.
Алиса сказала:
– Если мы долго не будем возвращаться, ты нас не разыскивай. Ты в деревню возвращайся. Мало ли что – а вдруг нам придется дальше идти Кусандру искать?
– Хорошо, – сказал мальчик. – Я дотемна подожду и поеду обратно.
Сверху послышался тихий плач.
Прислушались – точно, кто-то плачет.
Они побежали наверх.
Там, над рекой на обрыве, не было ни одной живой души. Богатырь уже ушел далеко к лесу.
– Я знаю, кто плачет, – сказал Герасик.
Он показал на яблоню, усыпанную тяжелыми плодами. Ветки ее согнулись под тяжестью яблок почти до самой земли.
– Странно, – сказала Алиса. – Еще только май месяц, а яблоки уже созрели.
– Я не знаю, что там у вас, – сказал мальчик, – но у нас лето уже кончается. Только год выдался холодный, яблоки упасть не могут. Вот яблоня и плачет.
– Ясно! – сказала Алиса. – Сказочной яблоне надо помочь. И она нам когда-нибудь поможет.
– Как хочешь, – сказал Герасик. Я в эти сказочные дела не вмешиваюсь. Я сегодня яблоню потрясу, а завтра меня за это какая-нибудь ведьма заколдует.
Но Алиса подошла к плачущей яблоне и как следует потрясла ее ствол. Яблоки покатились на землю.
– Еще, – прошептала яблоня с наслаждением, расправляя ветви. – Еще, моя дорогая!
Козлик разбежался и со всего размаха ударил рожками в ствол, яблоки покатились на землю с новой силой.
– Еще, – повторяла яблоня. – Еще-оо!
Герасик тем временем собирал яблоки за пазуху.
– Дома пригодятся, – сказал он.
Алиса кончила трясти яблоню, та пошевелила ветками и проворковала:
– Спасибо. При первой же возможности отплачу.
– Не стоит благодарности, – сказала Алиса.
– Ты возьми яблочко, – сказала яблоня. – Хорошие яблоки, добрые.
Алиса подобрала яблоко и надкусила его. Яблоко было кислым до невозможности. Яблоня оказалась дикой, некультурной. Но Алиса, стараясь не морщиться, съела все яблоко, чтобы не обидеть яблоню. Ни одной матери нельзя говорить, что у нее неудачные дети.
Алиса ела яблоко и смотрела на мальчика Герасика.
– Ты чего задумался? – спросила она.
– Как-то раньше в голову не приходило, – сказал мальчик. – А сейчас увидел и удивился. Почему яблоки падают на землю, а не в небо? Что их притягивает?
– Как что? – удивилась Алиса. – Земля.
– А почему?
Алиса открыла было рот, чтобы объяснить мальчику законы тяготения, но козлик сильно боднул ее в ногу.
– Ты чего? – спросила Алиса.
И поняла. Нельзя подсказывать. Если мальчик сможет, пускай сам придумает этот закон, без подсказки. А если не придумает, подождем Ньютона, английского ученого, который этот закон придумает наверняка.
И, оставив мальчика в задумчивости возле сказочной дикой яблони, Алиса с козликом побежали вслед за богатырем, который остановился на опушке леса и махал мечом, тренировался.
Глава одиннадцатая
В РАЗБОЙНОМ ЛЕСУ
Разбойный лес оказался еще темнее, чем тот, в котором была спрятана в дупле машина времени.
Казалось, он хранит в себе холод зимы, холод ночи, холод страшных подземных пещер.
Подлеска в нем не было. Стволы седых елей стояли, как колонны, ветви их нависали, как своды подвала, и травы никакой в нем не росло, только на черной земле, прикрытой упавшими с елей иголками, стояли кое-где бледные поганки на тонких ножках.
Скоро они увидели развалины каменного замка. Неизвестно, кто и почему решил строить замок в таком темном и пустом лесу, и неизвестно, кто и почему покинул этот замок. Как светлячки, из черных дыр светились зеленые глаза – и тоже неизвестно, чьи глаза. Ни Алиса, ни Сила подходить поближе, чтобы узнать, не захотели.
Потом они прошли мимо круглого озера. Вода в нем была странной – она ничего не отражала. Поэтому озеро казалось просто бездонной дырой. На берегу сидела лягушка в царской короне, и, когда Алиса окликнула ее и спросила, как пройти к разбойникам, лягушка ничего не ответила, прыгнула в озеро и пропала в нем, даже кругов по воде не пошло.
Но когда путникам уже казалось, что они заблудились и не выйдут отсюда, впереди послышалась песня. Песня была скучная, грубая, и пели ее грубые и скучные голоса.
Сила остановился, подумал, потянул носом и сказал:
– Похоже, разбойники. Поют плохо.
Поляна, на которой сидели разбойники, была такой же темной, как и весь лес. Так же смыкались над ней ветви вековых елей, и если бы не большой костер из толстых бревен, который горел посреди поляны, трудно было бы разобрать, что там происходит.
Хотя, в общем, ничего особенного там не происходило.
У костра спали вповалку несколько дикого и неопрятного вида разбойников, одетых как попало в украденные и отобранные вещи. На одном – роскошный бархатный камзол и лапти с золотыми шпорами, а вместо штанов – женская шелковая юбка. Другой одет в медвежью шкуру, в железные рыцарские штаны, а пятки голые. Бороды и волосы у разбойников оказались такими спутанными и длинными, что было ясно – они с детства не причесывались и не стриглись.
Три разбойника не спали. Они сидели обнявшись, раскачивались и тянули скучную песню.
На краю поляны стояла изба на больших курьих ногах, дверь в нее была открыта, оттуда спустилась по ступенькам отвратительного вида горбатая старуха с ковшом в руке. Ковш дымился. Она подошла к разбойникам и сказала:
– Нате, чайку попейте. И идите на работу. Что-то сегодня с утра человечьим духом тянет. А вы все валяетесь!
Разбойники взяли ковш, первый отхлебнул, закашлялся, потом утерся рукавом и сказал:
– Славный у тебя чаек, старуха, крепкий, кусается!
– Сама варю, сама настаиваю, – сказала Ведьма. – Ну вставайте, идите! Всю добычу прогуляли и пропили!
– Погоди, бабка, – сказал второй разбойник и отдал ей пустой ковш. – Перерыв еще не кончился. И нету никого в лесу. Всех, кого только можно, мы уже ограбили.
– Нет в жизни счастья! – закричал третий разбойник.
Алиса обернулась к козлику и сказала шепотом:
– Кусандры не видно.
– Эй! – закричал тонкий голос над головой. – К вам гости, дорогие разбойнички!
И тут же раздался такой свист, что зашатались ели, а избушка на курьих ножках сама перевернулась спиной к поляне, чтобы не слышать ужасного свиста.
Алиса зажала уши, подняла голову и увидела, что на ветке сидит очень большой Соловей, растрепанный и грязный, как все разбойники, а на шее у него золотое кольцо с рубином, видно, снял с кого-то.
– Замолчи, разбойник! – закричала на Соловья Ведьма. – Избу испугал! Чего тебе почудилось?
– Люди! – завопил Соловей и снова засвистел.
– Откуда здесь людям быть? – засмеялся разбойник. Другие разбойники от свиста начали просыпаться, ругались, что не дают поспать. – Кто сюда сунется, кто сюда дорогу найдет?
Алиса решила, что прятаться поздно. Она велела козлику и Силе подождать ее, а сама вышла на поляну к костру и сказала:
– Я сюда сунулась. Мне поговорить с вами надо.
От изумления разбойники онемели, а Ведьма даже села на землю.
– Не бойтесь, – сказала Алиса. – Я у вас спрошу и уйду.
– Девочка, – сказал один из разбойников. – Живая.
– Дура, – сказал другой разбойник. – Мы же тебя ограбим!
– У меня нечего взять, – сказала Алиса. – Хотите, проверьте.
Разбойники повалились на землю от хохота.
– Доверяем, но проверяем, – сказал, отсмеявшись, их Атаман с черной повязкой на правом глазу. – А ну, выкладывай, с чем пришла, смелая кроха, а то скучно.
– Скучно, – повторили разбойники.
– Я ищу волшебника Кусандру, – сказала Алиса. – Вы такого не видели?
– Кого-кого?
– Кусандру. Может, он настоящий волшебник, а может, просто самозванец, но он заколдовал моего брата.
– Кусандра-то? Заколдовал? – сказала Ведьма. – Ну, ты меня рассмешила. Никакой он не волшебник, и заколдовать он никого не умеет. Это я тебе точно говорю.
– И все-таки заколдовал, – сказала Алиса. – Поглядите.
Козлик выбежал на поляну и встал рядом с Алисой.
За ним вышел богатырь Сила.
Разбойники вскочили, схватились за оружие.
– Не бойтесь, – сказала Алиса.
– Мы никого не боимся, – сказал Атаман разбойников. – Кто из них заколдованный?
– Козлик, – сказала Алиса. – Кусандра дал ему из какой-то лужи напиться.
– Ну, это еще не волшебник, – сказал Атаман, – если воду подсовывает. Не ищи ты Кусандру, не поможет он тебе.
– Но я хотела с ним поговорить, – сказала Алиса. – К тому же он украл у нас курочку Рябу.
– Украл? Не может быть, – сказал Атаман. А остальные разбойники почему-то снова рассмеялись.
Тем временем Баба-яга подошла к Алисе, погладила ее по щеке и проскрипела:
– Ах ты, какая гладенькая да красивенькая, человечьим духом пахнешь, вкусная будешь.
– Бабка! – прикрикнул на нее Атаман разбойников. – Ты эти штучки брось! Человек к нам по делу пришел, без страха, доверился, а ты уже ее готова на лопату и в печь!
– А я чего? – Бабка сразу отпрыгнула от Алисы. – Я только сказала.
– Горе мое, горе! – послышался новый голос. – Я сплю, а тут люди. Где здесь люди?
Из кустов поднялся разбойник в два человеческих роста, заросший бородой до колен – лица не видно. Он распахнул, зевая, такой огромный рот, какого Алисе вообще видеть у людей не приходилось, да что у людей – у бегемота такого рта не бывает.
– Почему не разбудили вовремя? – спросил этот страшный человек. – Подавайте сюда людей!
– Вот видите, – сказала Ведьма, – господин Людоед тоже беспокоится.
– Садись, Людоед, успокойся, – сказал Атаман. Он, видно, и в самом деле был отважным разбойником. Не испугался Людоеда. – Ты не на работе.
– Жан! – раздался тут громкий крик богатыря Силы. – Как ты изменился! Тысячу лет тебя не видел.
Людоед оглянулся и тоже узнал богатыря.
– Сила! – воскликнул он. – Сила Пудович! Какими судьбами?
Богатырь и Людоед обнялись так, что захрустели кости, потом сели рядом у костра.
«Ну и хорошо, – подумала Алиса. – По крайней мере, этот Людоед о нас забыл. А с Ведьмой мы как-нибудь справимся. Надо отсюда поскорей убираться. Не место здесь нормальному человеку».
– Как ты? – спрашивает Людоед, хлопая Силу по колену. – Как наши? Как Илья Муромец? Как Самсон Семенович? Как Алеша? Роланд как? Как благородный Ланцелот? Зигфрида давно не видел?
– Долго рассказывать, – отвечал Сила. – Кто жив, кто погиб в честном бою, кого волшебники погубили… все по-разному. С Ильей Муромцем дня два назад встретились. Он как раз дракона свалил. Крупный был дракон, девять голов.
– А Руслан? Русланчик жив? А как Тариэль? Автандил, его дружок, как? Ты-то сам как?
– Погоди, – сказал Сила. – Про меня все ясно. Я по-прежнему подвигов ищу, слабых защищаю, принцесс освобождаю, славу добываю. А ты чего здесь делаешь? Почему в таком виде? Почему без доспехов и доброго коня? Ты же один из самых сильных был, Жан!
– Ушел я из рыцарей, – сказал Людоед. – Устал по полям и лесам гоняться. Решил отдохнуть. Считай, на пенсии я.
– Может, тебе есть нечего? Может, обеднел ты? Мы тебе всегда поможем.
– Все у меня есть… живу зажиточно, тихо… только скучаю.
Разбойники прислушивались к разговору двух силачей.
– Чем же занимаешься? Чего в гости не зовешь? – спросил Сила.
– В людоеды я подался, – сказал его старый приятель. – Людоедствуем помаленьку.
– Не понял, – сказал Сила, который большим умом не отличался.
– Камень на перекрестке видел? – спросил Людоед.
– Видал, – сказал Сила. – Лучше бы мне его и не видеть. Я в ту сторону пошел, где написано, что коня потеряешь. И потерял. Безлошадный я теперь.
– Ну вот, а пошел бы ты туда, где жизнь потеряешь, меня бы встретил. Там у меня засада. Какой путник рискнет, пойдет по той дороге, или если неграмотный попадется. Я их и ем.
– Постой, постой. А если бы я пошел?
– Пришлось бы и тебя съесть.
– Не понимаю я тебя, Жан, – сказал Сила, – как можно меня съесть, если я твой старый друг, если мы с тобой вместе принцесс освобождали и драконов резали?
– Ну что поделаешь, – сказал Людоед. – Такая у меня работа. Да ты не отодвигайся, не бойся, сейчас я отдыхаю, сейчас я не на работе. Я с тех, кого съел, одежонку снимаю, несу к разбойникам. Им отдаю. А Бабушка-яга мне зеленого зелья дает.
– Даю, миленький, – сказала Ведьма, – как же не дать хорошему человеку.
– Но ведь это подло! – закричал тут Сила и вскочил. – Как так можно? Ты что, и прохожих лопаешь, и мирных лиц?
– Приходится, Силушка, – сказал печально Людоед. – Иногда даже жалко их, невинных. Но приходится. А так работа тихая, спокойная…
– Защищайся, подлец! – закричал тут Сила. – Я не позволю тебе позорить славное богатырское звание! Лучше погибну с тобой в честном бою!
– А вот этого делать не надо, – сказал Людоед и, отпрыгнув в сторону, спрятался за дерево.
Меч Силы, сверкнув в воздухе, вонзился в ствол.
– Погоди! – кричал из-за дерева Людоед. – Я же боевую форму потерял, я же давно боевого оружия в руки не брал! Нельзя меня убивать! Я долг исполняю! Я не хотел!..
– Нет уж, – ответил Сила, вытаскивая меч из дерева. – Мы этого уже наслушались! Нам это уже Великан-коноед говорил. Значит, если у тебя должность такая, можно подлецом быть и даже людоедом? Не выйдет! На любой должности богатырь должен богатырем оставаться!
– Пощади! – кричал Людоед, убегая от Силы. И всем было ясно, что Людоед, конечно, сильнее богатыря, но на людоедской должности он обленился, растолстел и, главное, потерял смелость, без которой против рыцаря не устоять.
Но когда Людоед понял, что ему грозит бесславная смерть, он взмолился:
– Разбойники, спасите! Остановите его! Он же отсталый, он ничего не понимает! Я же вам добро приносил, с вами водку пил!
Разбойники только улыбались в усы и в бороды, но помогать Людоеду не стали. Может быть, боялись Силу, а может быть, не жалели Людоеда.
Баба-яга тоже Людоеду не помогала, но уселась на ступеньках своей избушки и оттуда сочувствовала:
– Да что ж за напасть на тебя такая? И за что невинного труженика преследуют? И чем это его труд хуже любого другого?
Наконец, совсем перепугавшись, Людоед подпрыгнул и уцепился за толстый сук дерева. Сила догнал его и вонзил в него сзади конец меча. Страшно взвизгнув, Людоед буквально взлетел выше.
– Выкуп! – взмолился Людоед. – Любой выкуп. По закону рыцарей, если ты сдался, то можно откупиться!
– Чем же ты откупишься, живой мертвец! – закричал Сила. – Колечками, которые содрал с убитых тобою вдов и сироток?
– Нет! У меня есть вещи и получше! Только перестань меня колоть.
– Ну, показывай, – сказал Сила, отступив на шаг, но не опуская меча.
Людоед достал из кармана золотое куриное яйцо и показал Силе.
– Дай-ка, – сказал богатырь.
– Только на время. Пока оно не твое. Ты правила рыцарской чести знаешь, – сказал Людоед.
– Правила чести? Не тебе о них говорить, – сказал Сила и подкинул яйцо на руке. – Что-то легкое. Наверное, позолоченное. И ты хочешь за него свою паршивую жизнь купить?
Козлик боднул Алису в колено.
– Вижу, – сказала она. – Конечно, вижу. Неужели Людоед Кусандру съел?
Алиса подбежала к Силе и сказала:
– Отойдем на секунду. Дело есть.
– Яйцо! Яйцо не унесите! – крикнул Людоед. Сила только отмахнулся. Они отошли с Алисой к кустам на краю поляны.
– Это яйцо украл у нас негодяй Кусандра, – сказала Алиса. – Ты понимаешь?
– Нет, – сказал Сила. – Но если тебе нужно, возьми, я не жадный.
– Мне не яйцо нужно! – прошептала Алиса. – Мне нужно найти Кусандру. Он же козлика заколдовал и убежал.
– Понял, – сказал Сила. – Сейчас сделаем.
Сила повернулся и огляделся. Людоеда и след простыл.
– Где Людоед? – спросил он. – Где он прячется? Не сознаетесь, всех разгоню.
– Ты нас не пугай, – сказал Атаман. – Думаешь, первый раз богатыря видим? Сам начал драку, сам и кончай.
– Далеко ему не убежать, – сказал Сила. – Прячется…
Тут козлик побежал через поляну к избушке Бабы-яги.
Он не стал подниматься по лестнице, а заглянул под дом и громко заблеял. И тут же из-под дома показалась ножища в сапоге и брыкнула так, что козлик отлетел в сторону.
– Ах, вот ты где? – разгневался Сила. – Со мной драться не хочешь, а на маленьких нападешь? Ну-ка, вылезай!
Людоед вылез из-под избы и сказал:
– Мы же с тобой квиты. Ты яйцо взял.
– Нет, яйцом ты не отделаешься, – сказал богатырь. – Ты мне скажи, откуда оно к тебе попало.
– Нашел, – сказал Людоед быстро. Так быстро, что Алиса сразу поняла, что Людоед говорит неправду. Даже Сила это понял.
– Где нашел? – спросил богатырь грозно.
– В лесу. На дороге.
– Так и лежало? – спросил Сила и начал помахивать мечом. Все ближе к бороде Людоеда.
– Лежало! Лежало! – крикнул Людоед. – Не бежало же! Конечно, лежало.
– А может, ты его в чужом кармане нашел? – спросил Сила и, ловко взмахнув мечом, отхватил клок от бороды Людоеда. – Давно ты у брадобрея не был, – сказал Сила. – Придется тебе бороду подровнять.
– Ой! – Людоед схватился за остатки бороды. – Ты с ума сошел! Меня же никто бояться не будет!
– Это даже к лучшему. Тебя не бояться нужно, а уничтожать, – сказал Сила. – Сознавайся!
– Я его не ел! – закричал Людоед. – На нем мяса ни кусочка нету.
– Он видел Кусандру! – закричала Алиса. – Он его видел!
– Никого я не видел, – сказал Людоед. – Я глаза закрыл.
– Где Кусандра? – спросил Сила, и его меч снова взвился в воздух.
– Не знаю! – сказал Людоед. – Я его отпустил. А что с ним потом было, пусть разбойники расскажут. Я его отпустил, а потом его разбойники встретили.
– Это правда? – спросил Сила у разбойников.
– Чего правда? – спросил Атаман.
– Вы видели Кусандру?
– Приходил такой, – сказал Атаман. – Предлагал нам союз и дружбу, говорил, что вместе с нами весь мир покорит. Подкупить нас хотел.
Тут разбойники, которые оказались смешливым народом, повытаскивали из карманов и из-за пазухи золотые яйца и принялись их подкидывать, крутить, катать по земле, и поляна засверкала золотыми искрами.
Ведьма прыгала на порожке избы и причитала:
– Не уроните!
– Где Кусандра?! – закричала Алиса. – Вы же знаете, где он!
Как по колдовству, все яйца тут же исчезли, смех прекратился, и разбойники обратили к Алисе совершенно серьезные физиономии.
– Вы о ком, девочка? – вежливо спросил Атаман.
– Но я сама только что видела золотые яйца.
– Она видела яйца? – удивился Атаман. – Но я не видел.
– И я не видела! – крикнула Ведьма.
– И мы не видели, – сказали разбойники.
– Сила! – взмолилась Алиса. – Подтверди.
– Они, видно, меня за дурака считают, – рассердился богатырь.
Он обернулся к разбойникам и так грозно посмотрел на них, что они стали хвататься за кинжалы и палицы и подниматься на ноги, понимая, что теперь не до шуток.
И неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы на поляну не ворвался молодой разбойник с криком:
– Скорей, скорей! Там дракон напал на купеческий караван! Он их сейчас растерзает, а добыча наша!
Разбойники тут же забыли о богатыре и Алисе.
– Добыча! – завопили они.
И толпой побежали вслед за вестником, под свист Соловья-Разбойника.
– Дракон? – сказал Сила. – А у меня нет коня! Полцарства за коня!
Но никто его не слышал.
– Эй! – сказал Сила. – Придется идти на подвиг пешком.
– Погоди, Сила, – сказала Алиса. – Мы же не нашли Кусандру.
– Ничего ты не понимаешь, – ответил богатырь. – Ты не создана для подвигов.
Богатырь с размаху кинул золотое яйцо в Людоеда. Яйцо разбилось, и по лицу Людоеда потек желток. А богатырь, ломая кусты, бросился в чащу вслед за разбойниками.
На поляне наступила тишина. Только слышались стоны Людоеда, который сидел на траве, обхватив руками мохнатую голову.
– Ну вот, Иван Иванович, – сказала Алиса. – Не надо было нам надеяться на Силу. Что теперь будем делать?