Только одна ночь

А потом я беру этот откровенный топ – тот, в котором никогда не покажусь на людях, – заворачиваю его в бумагу и кладу в портфель. Сама не знаю зачем. Просто хочу, чтобы он был рядом.

Я гляжу на женщину в зеркале: распущенные волосы спадают на плечи, властная, чувственная.

– Я хочу узнать тебя, – говорю я ей.

И она улыбается мне в ответ.

Взгляды в офисе немногим менее напряженные, чем почти позабытые взгляды Вегаса. Том Лав удивленно приподнимает бровь, когда я прохожу мимо него в коридоре, и дарит мне одобрительную улыбку.

– Сделай их всех, – мурлычет он.

Распоряжение возбуждает меня. Сегодня я готова поставить на колени весь мир.

Но когда я захожу в кабинет, меня ждет там не мир, а сообщение от секретаря Дейва с просьбой перезвонить ему. Дейв всегда звонит мне напрямую. Он никогда ничего не передает через секретаря, если только не хочет сообщить мне что-то, что может мне не понравиться.

Я набираю номер, стоя у своего рабочего стола. Я не собираюсь общаться с посредниками и звоню на сотовый.

– Кейси, у меня собрание через пять минут… – начинает Дейв, но я обрываю его:

– Тогда быстро скажи, что хотел.

Я не собиралась грубить ему, но в данный момент мне не до интонаций. Я вижу, как вдали маячит красный флаг, и готова к сражению.

Это почти возбуждает.

– Я сегодня разговаривал с той продавщицей… ну, у которой серебряные пряди в волосах, из ювелирного…

– С той, которая показывала нам рубин.

– Да. – Он помолчал в нерешительности. – Они не хотят скидывать цену.

Я ничего не говорю. Просто смотрю на свой палец. Мы вполне можем позволить себе рубин. Мы можем позволить себе заплатить за его недостатки.

– И я тут думал, – продолжает он, – я думал о тебе… и вспомнил чудесное кольцо в витрине магазина недалеко от моей работы, настоящая классика… Сегодня утром я заглянул туда прямо после открытия. Оно идеально, Кейси. Просто идеально. Поэтому я оставил залог, чтобы они придержали его, пока ты не посмотришь. Оно больше подходит нам, чем любое другое.

Мой палец впивается в ладонь, приглашая прочие пальцы присоединиться к нему и сжаться в кулак.

– Это бриллиант.

– Но бриллианты не трогают меня, Дейв, – обрываю я его. – Если мы не можем позволить себе тот рубин, есть другие…

– Поверь мне, Кейси, это кольцо с бриллиантом… оно не похоже на остальные. Я сказал, что это настоящая классика, так? Оно очень элегантное, но в то же время оригинальное. Как ты.

Как я. Я смотрю на свой костюм. Узнает ли меня в нем Дейв? Он считает меня скрытым оружием в сумочке от Hеrmes. Он думает, что я букет белых роз.

Он полагает, что я бриллиант, хотя я открыто заявила ему: я – рубин.

– Послушай, мне действительно пора на собрание. Я позвоню тебе вечером, хорошо? Мы встретимся завтра после работы, и я покажу тебе кольцо. На самом деле ты не хочешь рубин на помолвку. Поверь мне, ты будешь жалеть об этом.

Я вешаю трубку без лишних слов.

Он не знает меня.

Но сегодня утром… та женщина в зеркале, чувственная царица, незнакомка, которая спит с незнакомцами, женщина, которая пугает и интригует меня… откуда Дейв может знать ее? Я сама ее не знаю.

Я провожу рукой по отвороту. Ткань не гладкая, но приятная на ощупь. Толстая и жестковатая, как на мужских костюмах, но покрой откровенно женский. Она напоминает мне курс философии в колледже. Профессор объяснял нам истинный смысл инь и ян. Инь и ян не противоположности, они дополняют друг друга: мужское и женское, активное и пассивное, видимое и невидимое, луна и солнце. Все это должно быть связано друг с другом в единое целое, чтобы быть частью подневольной и активной системы.

Я хихикаю при мысли о том, что мой костюм тоже может быть частью чего-то одновременно подневольного и активного.

Но смех покидает меня, когда я начинаю думать о себе в тех же терминах. Те ранние философы даосизма, они не считали темное начало плохим, а светлое хорошим. Это вообще не имеет никакого отношения к морали. Они просто воспринимали это как две неотъемлемые составляющие целого.

Интересно, каково это: по-настоящему ощущать целостность? Не это ли со мной происходит?

Потому что вины я не испытываю, а вот гораздо сильнее стала.

Ну и ладно тогда.

Я приглашаю свою команду к себе в кабинет, собираю полученную информацию, объясняю, в каком направлении двигаться дальше, а что можно вовсе отбросить. Они делают заметки, впитывают мои слова, воспринимают мои инструкции без агрессии. Только Аша колеблется, ее собственные расчеты мешают ей трезво взглянуть на мои. По крайней мере, так мне кажется. Она слишком внимательно изучает меня, ходит вокруг да около. От нее определенно исходит угроза. Теперь я в этом абсолютно уверена.

Но ей и самой грозит опасность. Она не знает, с кем имеет дело. Я чувственная, я властная. Меня ласкал незнакомец.

И только далеко за полдень я вспоминаю, что не такой женщиной я должна быть. Не такую картинку я рисовала, когда вчера вечером желала Дейву спокойной ночи и целовала его на прощание.

И сегодня я не разговаривала с Робертом. Мы даже электронным письмом не перебросились, и все же он со мной, во мне, руководит моими поступками, строит трамплин для новых соблазнов.

Я не разговаривала сегодня с Робертом, но это не имеет никакого значения.

Мой дьявол побеждает.

Глава 11

Я работаю допоздна, что для меня вполне обычно. Я осталась последней. Даже Том Лав ушел около часа назад. Но меня распирает энергия. Виной всему костюм… или секс. Я смеюсь над собой. Да, конечно же секс, а не костюм.

По моему столу разбросаны факты, статистика, цифры. Я пользуюсь ими, как строительным материалом для осуществления профессиональных мечтаний Роберта.

И если я преуспею, что тогда? Что, если мне удастся проложить тропинку для полного доминирования Maned Wolf на рынке? Что, если я преподнесу Роберту карту сокровищ на блюдечке с голубой каемочкой? Удивится ли он? Начнет ли боготворить меня?

Но я хочу не этого. Мне нравится то, какой Роберт видит меня сейчас. Его обожание не отделено от реальности. Наше влечение чуть ли не грубое… и в то же время наши занятия любовью не имеют ничего общего со страданием или печалью.

Мне всего лишь хочется, чтобы он поблагодарил меня, глазами, губами, языком. Мне хочется, чтобы он опустился на колени, но не для того, чтобы молиться на меня, а чтобы угодить мне.

На этой самой мысли раздается звонок телефона.

Это он. Как обычно, время он выбирает весьма… подходящее.

– Где ты? – спрашивает он.

– На работе, играю с цифрами… для тебя.