– Расскажи, чем занимаешься после работы? – ухожу от скользкой темы, пока не хочу признаваться Павлу в своих грехах.
Мы пару часов катаемся по городу, пьем кофе в «Шоколаднице», заворачиваем в кинотеатр на какой-то фильм и болтаем. Пашка еще несколько раз попытался распустить руки, получил хорошенько по пальцам и обиделся на меня. Я не назвала свой адрес, попросила высадить возле какой-то высотки, забежала за угол и караулила, пока охранник не скрылся за углом. Домой приехала уже вечером, сразу сбежала в свою комнату, чтобы не обсуждать провалившийся обед с сестрой и родителями.
Следующий день пролетает на нерве. Я постоянно поглядываю на часы, но не могу решить: ехать в бар к назначенному часу или проигнорировать записку. Но позиция страуса не для меня, всегда иду грудью на амбразуру.
– Мам, я к Линке. Мы договорились позаниматься, – говорю и исчезаю за дверью.
В бар приезжаю вовремя, но, увидев Павла на входе, замираю. Если пойду напролом, он примет мое появление за сигнал к действию, и без того целый день названивал. Прятаться долго тоже не могу.
«Черт! Черт! Черт!» – злюсь на Эндрю, на ситуацию и на свою нерешительность.
И тут Пашку куда-то вызывают, я сразу проскальзываю в бар, ныряю в служебный коридор и ловлю первого попавшегося сотрудника.
– Слушай, друг, как пройти к кабинету твоего босса?
– А тебе зачем? Жаловаться хочешь?
– Нет, что ты! На работу устраиваюсь, – ляпнула первое, что пришло в голову.
– А, да! Шеф на днях уволил несколько человек. Шагай до поворота, поднимайся по лестнице на второй этаж, дальше сворачивай вправо, там найдешь. Только…
– Что?
– Босс сам персонал не нанимает. Может, тебе к админу?
– Разберусь. Сенкс!
Бегу по указанному маршруту, а сердце бешено колотится в груди. Неужели этот гад на меня иск хочет подать? И где. Ему возьму три лимона? Разве что почку продам. Или суррогатной матерью стану. Но вот это уж дудки!
Пока добегаю до нужного места накручиваю себя до предела. Перед дверью с табличкой: «Директор Поляков Андрей Николаевич» на секунду замираю, выравниваю дыхание и стучусь.
– Входите!
От бархатного голоса мурашки бегут по спине, и все заготовленные слова вылетают со скоростью ветра. Не успеваю взяться за ручку, как дверь распахивается и хлопает меня по лбу.
– Да, что б тебе! – вырывается от боли.
– Проходите, Соня, мы вас ждем.
Я, держась за лоб, перешагиваю порог и столбенею: на меня смотрит Пашка, а рядом за столом сидят еще несколько человек.
Глава 6
Я на миг теряюсь, чувствую себя террористкой, нарушившей покой в чужом государстве. Но почти сразу разворачиваюсь и… налетаю на Андрея. Он, как железобетонная стена, стоит и играет каменными мышцами.
– Ты куда? – насмешливо спрашивает меня, прожигая насквозь искрами взгляда.
– Ты занят, я чуть позже зайду.
– Не стесняйся. Ради тебя, дорогая София, мы здесь и собрались.
Вспыхиваю до корней волос, в голове паника, в душе полный раздрай. То ли идти на таран и пробиваться с боем, то ли выслушать все до конца и смириться с судьбой. Но проклятый Эндрю не дает даже подумать: он хватает меня за локоть и втаскивает в кабинет.
– Пусти!
Я выдергиваю руку, но уже поздно, Светкин женишок захлопывает дверь.
– Господа, вот она, причина наших неприятностей, – Эндрю толкает меня в спину, а в голосе уже нет ни насмешки, ни ехидства. Он звучит холодно и по-деловому. – Прошу любить и жаловать.
Я ловлю удивленный взгляд Пашки. Он явно не догадывался, с какой целью босс пригласил его в кабинет.
– Это Соня сорвала рок-фестиваль, Андрей Николаевич? – спрашивает он и с сомнением качает головой. – Не может быть!
– А ты будто не знаешь?
Теперь все смотрят на охранника.
– Н-нет.
– А если подумать? Разве не ты прятал ее на галерее второго этажа?
– Он не прятал меня! – не выдерживаю я давления. – Это я ему зубы заговаривала.
– Глеб Валентинович, – Эндрю обращается к крупному статному мужчине. – Как считаете, нам нужен охранник, который халатно несет свою службу?
Я перевожу взгляд с одного на другого. Это что сейчас происходит на моих глазах?
– Пашка не виноват! – выкрикиваю фальцетом. – За что вы с ним так? Он принял меня за посетительницу бара.
– Павел, вы всех посетительниц знаете по именам? – сквозь зубы спрашивает босс.
– А это преступление?
Я не сдаюсь, но понимаю, что все больше погружаюсь в болото словесной лжи.
Андрей проходит к своему креслу в центре кабинета, садится, вальяжно развалившись, только что не задрав ноги на стол, и постукивает кончиком карандаша по столешнице. И этот мерный звук, похожий на маятник, гипнотизирует, сводит с ума.
– Н-нет, но… тут особый случай, – лепечет растерянный Пашка.
– Все, хватит! – выкрикиваю я, и все смотрят на меня. Чувствую себя на педсовете, когда ты стоишь в центре кабинета директора, а тебя все отчитывают за разбитое стекло книжного шкафа. – Павел не виноват. Скажите, что требуется от меня?
– С вами мы еще разберемся, – женщина средних лет с безобразной прической в кудряшках раскрывает папку и двигает ее на край стола. – Посмотрите, барышня Куликова.
«Они и фамилию мою знают?» – от паники перестаю соображать, хотя это вполне естественно, что Эндрю знаком с биографией своей невесты. Или не невесты? Леший их разберет!
Я делаю шаг к столу. Читаю, а буквы расплываются перед глазами. Вижу большой столбик каких-то цифр, итоговую сумму с несколькими нулями, опускаю взгляд ниже, натыкаюсь на свою фамилию.
– Что это? – шепчу пересохшими губами.