Спастись от мужа

– О девственности.

– А, об этом! – засмеялся он. – Нет, ночь длинная, а ты у меня страстная штучка. Все ещё впереди.

Глава 5. Мари

Впереди? О Боже! Что-то я слишком часто обращаюсь к богу. Моя бабушка говорила, что нельзя поминать имя господа всуе, но оно само вылетало изо рта в эмоциональные моменты.

Я ласково погладила руку мужа.

– Может, оставим это дело на завтра? Я устала.

– Не могу, майне либе, не могу. Утром я должен доказать родным, что женился на девственнице. Пошли в душ.

– Погоди! Постой! – я была настолько поражена, что на минуту забыла, что живу в двадцать первом веке. – Откуда такие традиции?

– Родители потребовали. Они не понимают мою любовь к тебе, моя русская крошка.

Душ мы принимали вместе, и вскоре я забыла о сомнениях и страхах. Генрих умел надавить на нужные точки и эрогенные зоны, сказать правильные слова. Из ванной мы вышли разгоряченные ласками и отправились в постель. Шелковые простыни холодили пылающую кожу, эмоции зашкаливали.

Генрих, как был, голым, направился к выходу из спальни.

– Ты куда, дорогой?

– Прикажу принести шампанское.

Я встрепенулась и натянула край простыни. Спальня напоминала сексодром, на котором развлекалась оргия. Повсюду валялись осколки разбитого хрусталя, смешанные с фруктами и канапе. Непросохшие лужицы воды и шампанского бриллиантовыми каплями играли в лучах свечей. Единственным местом, нетронутым погромом, была кровать.

Я забыла о скромности и закричала:

– О, дорогой! Пожалуйста! Я больше не могу! Пожалуйста!

– А ты горячая малышка! – муж прыгнул ко мне. – Не зря я тебя выбрал.

Для чего выбрал, я не задумывалась: некогда было. Тело уже не слушалось меня. Оно выгибалось, тянулось за руками мужа, из горла вырывались стоны разочарования, когда он ловко отодвигался.

А я совсем потеряла стыд. Вывернулась из-под мужа, толкнула его и опрокинула на спину.

– Ты хочешь сама? – удивленно хохотнул он.

Но мне уже было все равно. Не волновали ни размеры члена, ни боль, которая непременно должна была быть. Я исступленно гладила руками возбужденный орган, облизывала его, брала в рот и, наконец, попыталась на него сесть.

«Вот сейчас, ещё чуть-чуть, и я узнаю, что такое стать женщиной», – билась в висках лихорадочная мысль.

Я чувствовала, как натягиваются стенки влагалища, испытывала даже ноющую боль, но, увы, ничего не происходило. Генрих тяжело дышал, позволяя мне играть с его членом, но не помогал.

– Ну, хватит, майне либе! – воскликнул он, резко опрокинул меня на спину и раздвинул ноги.

Я и опомниться не успела, как огромный член уже с силой упирался во влагалище, вызывая нестерпимую боль.

– Ой, нет! – вскрикнула я. – Не так быстро!

– Да, куколка, да!

Генрих раздвинул лепестки губ и надавил. Я взвизгнула, но муж отстранился и ударил снова. И тут почувствовала, как головка провалилась внутрь. Боль стала влажной и глухой. Казалось, что меня разрывает изнутри железная палка.

Я тяжело задышала, отчаянно оттолкнулась пятками, поползла по кровати, не давая гиганту проткнуть в меня ещё глубже. И Генрих понял меня. Он выскользнул, метнулся куда-то к прикроватной тумбочке.

Я всхлипнула от облегчения и соединила ноги. Одного взгляда на простыни было достаточно, чтобы понять, что вижу разбрызганные вокруг редкие капли крови, а значит, больше не девственница. Наконец-то я женщина!

«Черт! Но как же это больно! Больше ни за что! Ни за какие коврижки не позволю к себе прикоснуться!» – кричала во мне маленькая девочка.

Но эти вопли перебивал голос взрослой женщины, умудренной сексуальным опытом: «О, так нельзя! Не будь дурой! Миллионы женщин теряют девственность, и еще ни одна не умерла во время этого процесса!»

– Спасибо дорогой, – наконец пролепетала я нужные слова. – Ты был нежным. Спасибо.

– Я? – муж странно посмотрел на меня. – Я ещё ничего не сделал.

– Как? Разве это не все? – рыдания вырвались из горла. В груди все сжалось.

Я широко раскрытыми глазами наблюдала, как Генрих достал какой-то пакетик и белым порошком посыпал головку члена.

– Раздвинь ноги, Мари!

– Зачем? – я плотнее сжала бёдра и даже закрыла ладонями промежность.

– Не бойся! Будет здорово!

– Я не хочу! Давай завтра!

– Неужели ты оставишь мужа неудовлетворенным?

– Но ты уже… несколько раз кончил.

– А главного и не сделал.

Генрих раздвинул мои колени, наклонился и посыпал порошком больное место, куда тут же уперлась и головка члена. Я в ужасе напряглась, но поняла, что чувствую только отголоски боли. Наоборот, по коже стало распространяться тепло и… желание. Через мгновение я извивалась под мужем, как безумная, и просила:

– Ещё! Ещё!

Генрих больше не миндальничал. Он заходил на всю длину члена, крепко сжимая мои бедра и бил, бил, как боксёр на ринге, без промедления и устали.

– Вот так, крошка! Вот так! – рычал он. – Молодец! Поддай ещё бёдрами! Поддай! Ты такая сладенькая, майне либе. Такая узенькая!

И я рычала, царапала спину мужа ногтями, кусала его плечо. Оргазм был похож на взрыв сверхновой звезды. Он накатился мощной волной и скрутил меня в кольцо. Я выгнулась дугой и, уже ничего не соображая, закричала в приступе страсти:

– А-а-а! А-а-а!

А следом появилась вторая волна, и третья. Меня трясло, мокрое от пота тело билось в агонии наслаждения. Я собирала в горсть простыни и расправляла пальцы. И снова собирала и расправляла. Мир перестал существовать, а превратился в кисель, в котором я сейчас плавала и стонала от счастья.