Странники

Не знаю, сколько времени я предавалась вселенской скорби, но, во всяком случае, солнце успело взойти высоко и теперь шпарило вовсю. Я последний раз шмыгнула носом и огляделась. Все равно непонятно, куда идти. То есть прежнее направление я выдержать бы смогла, главное, чтобы холм оставался за спиной… А смысл? Лучше вернуться к холму, там хоть вода есть, а если маги объявятся, то искать меня они точно будут здесь. А что до еды… ну что ж, говорят, насекомых можно есть, а уж они тут водятся в изобилии. Умереть я от этого не умру, а что противно будет – переживу как-нибудь.

Решив так, я с тяжким вздохом поднялась на ноги, повернулась к холму, сделала один-единственный шаг… И поняла, что падаю в какую-то бездонную дыру и удержаться, как ни стараюсь, не могу.

Вообще-то, это падение здорово напоминало путешествие между мирами (а я уже считала себя специалистом в этом вопросе), только гораздо короче. Осторожно открыв глаза, я обнаружила, что сижу… в каменной чаше фонтана! На мое счастье, фонтан не работал, а чаша его оказалась забита сухими листьями и прочим мусором. Надо мной возвышался каменный голоногий мужик в доспехах наподобие древнеримских, с пузатым кувшином подмышкой. Наверно, из этого кувшина должна была литься вода, но, повторяю, фонтан не действовал.

Впрочем, долго озираться мне не пришлось. Не успела я обрадоваться, что попала в более-менее цивилизованные места, – как же, фонтаны, пусть и неработающие! – и узреть некое подобие живой изгороди, как из-за этой самой изгороди с бряцаньем и топотом выскочила целая толпа вооруженного народа. Одеты они были неброско и как-то несовременно. Ну, то есть, для моих магов, быть может, и вполне современно, но мне они напомнили картинку из учебника истории Средних веков. Впереди этого войска бодро поспешал высокий худой субъект с обширной лысиной, в длинном балахоне и с какой-то книжищей наперевес. Надеюсь, он не намерен меня этой книжкой по голове бить?

Эта нелепая мысль промелькнула у меня в голове и тут же сгинула. Вооруженные люди мигом извлекли меня из фонтана и поставили на посыпанную гравием дорожку, а лысый субъект, ткнув в меня пальцем, рявкнул:

– Что ты делаешь здесь, исчадие Тьмы?!

Я как-то сразу поняла, что отвечать на подобный вопрос будет, по меньшей мере, неразумно. (Вот любопытно, куда бы мы ни попали, язык местных жителей понимаем прекрасно, это я уже уяснила. А если в этом же мире заплыть куда-нибудь к диким островитянам, их язык мы тоже понимать будем? Ну вот, вечно не вовремя лезут такие мысли…)

Я сделала благостную физиономию и попыталась улыбнуться как можно более глупо. Может, если они увидят, что я их не понимаю, они от меня отстанут? Хотя в одежде от «кутюрье» Марстена немудрено сойти за «исчадие Тьмы». Дальтоник он, что ли, такие цвета подбирать? Обещал ведь меня научить чему-то, так и не сподобился… а я не напомнила, хоть и собиралась…

Мысли мои опять завели меня куда-то далеко, а когда я опомнилась, оказалось, что хмурые личности с оружием влекут меня по направлению к приличных размеров дому, скрывающемуся в громадных кустах чего-то вроде шиповника, разросшегося до неприличия.

Без лишних слов меня проволокли по лестнице, засунули в какую-то каморку и захлопнули дверь. Судя по звукам, ее снаружи заложили на засов. Если учесть, что крохотное оконце оказалось забрано толстенной решеткой, то о побеге и думать нечего было. Хотя… куда мне бежать-то? Тут хоть кормят: вон, на столе стоит кружка с водой, накрытая ломтем хлеба. Не сказать, чтобы очень свежего, но я так оголодала, что и кирпич сгрызла бы за милую душу!

Еще в каморке имелись дощатые нары без каких-либо признаков постельного белья или хотя бы охапки соломы (этим мои познания в истории средневековых казематов исчерпывались). По идее, тут должно было быть сыро, на стенах непременно наличествовала бы плесень или паутина в больших количествах, а по гнилому полу шныряли бы здоровенные крысы. Ан нет. Сухо, довольно тепло, никакой тебе паутины, плесени и крыс. Даже скучно как-то…

Впрочем, долго скучать мне не дали. Примерно через полчасика дверь распахнулась, на пороге возникли давешние хмурые личности при оружии, подхватили меня под белы рученьки и повлекли в неизвестность. Я решила, что все происходящее больше всего напоминает поимку шпиона бравыми спецслужбами. Поскольку на шпиона я никак не тянула, то решила валять дурака, искренне надеясь, что до психиатрической экспертизы здесь пока не додумались. О том, что означенную экспертизу тут наверняка с успехом заменяют орудия пытки, я старалась не думать.

Тащили меня вниз по лестнице, так что логическим завершением пути явился обширный подвал. Там, в этом подвале, за широким столом восседал уже знакомый мне лысый тип. Хмурые ребята передали меня с рук на руки еще двоим амбалам в балахонах, те усадили меня на узкую скамейку перед этим столом, встали позади, а я сразу почувствовала себя, как на экзамене по философии, которую толком не знала, не понимала и терпеть не могла (равно как и преподавателя вышеозначенного предмета). Тем не менее, я одарила «экзаменатора» лучезарным взглядом и улыбнулась как можно шире. Что мне не понравилось, так это наличие в подвале крупного улыбчивого мужика, голого по пояс, если не считать кожаного фартука. Так… если это – не палач, то я – китайский император! Какие тут экспертизы! Да мне достаточно показать какие-нибудь щипцы, и я мигом сознаюсь в подготовке покушения на местного правителя!..

– Имя! – гаркнул лысый, вперившись в меня пронизывающим взглядом. Я трогательно улыбнулась. – Как ты, исчадие Тьмы, оказалась в дворцовом саду?! Что на тебе за непотребные тряпки, и где твои сообщники?!

«Ух ты, это, оказывается, дворец!» – восхитилась я. Что до тряпок, я была полностью согласна – модельером Марстену не бывать, вот только дискутировать по этому вопросу с лысым типом мне как-то не улыбалось.

– Отвечай! – гаркнул лысый, нависая надо мной, как коршун над добычей.

Я скосила глаза к носу, широко, по-идиотски улыбнулась и чуть-чуть высунула прикушенный язык. Я знаю, вид у меня при этом получается – дебильней некуда. Я вообще хорошо притворяюсь идиоткой. Некоторые злопыхатели утверждают, что это у меня врожденное, но на самом деле я просто хорошая актриса.

– Говори!.. – взвыл лысый. – Где твои сообщники? Кто они?!

Я глупо хихикнула и пустила слюни. Еще чуть-чуть, и я вспомню, как в детстве виртуозно пускала пузыри…

Лысый задумался, а я повертелась на лавочке из стороны в сторону, потом обратила внимание на пояс одного из моих балахонистых стражей. Пояс был то ли плетеный, то ли вязаный, с замысловатыми кисточками на концах. Я цепко ухватилась за одну такую кисточку и принялась разглядывать ее с преувеличенным любопытством. Знаете, как шимпанзе: если обезьянке в руки попадает что-то интересное, она подносит это близко к глазам, вертит, рассматривает со всех сторон, обнюхивает, пробует за зуб, что-то лопочет в полном восторге… Вот я примерно тем же и занималась, видя краем глаза, что лысый тихо сатанеет.

– Отведите ее назад! – решил он в конце концов. Я мысленно перевела дух, а улыбчивый мужик заметно огорчился. – Завтра приедет хозяин, тогда решим, что с ней делать…

Кисточку от пояса бесцеремонно выдернули у меня из рук, и я жалобно захныкала, окончательно вжившись в роль дебилки. Хныкать я продолжала до своей камеры, куда меня почти что несли под руки, потому что идти своими ногами я наотрез отказалась.

Оставшись наедине с собой, я прочно задумалась. Интересно, что это за хозяин завтра приедет? И что он может со мной сделать? Что-то мне кажется, даже если я расскажу местным «следователям» правду, только правду и ничего, кроме правды, участь мою это отнюдь не облегчит, скорее, только усугубит. Ох… И во что же это я умудрилась влипнуть?

С этими невеселыми мыслями я прикорнула на жестких нарах. Лежать было неудобно, а еще привязался какой-то гнусный комар, избавиться от которого не представлялось никакой возможности. Дома я поступала просто: зажигала свет, брала в руки швабру и пристально рассматривала потолок, зная, что эта зудящая тварь непременно там усядется. Тогда достаточно уверенного движения шваброй – и победа за мной! Но тут, понятное дело, не было ни света, ни тем более швабры. Так я и просыпалась раз сто за ночь, когда эта жужжащая зараза принималась меня жалить. Черт бы с ним, пусть кусается, но зачем же так противно зудеть над ухом?!

Когда рассвело, комар, судя по всему, насосался моей кровушки до отвала и затих (надеюсь, он лопнет от обжорства!). И только-только я вздохнула с облегчением, подсунула ладошку под щеку и собралась вздремнуть без помех, как дверь распахнулась, и на пороге воздвиглась целая делегация. Возглавлял сие посольство давешний лысый тип в балахоне. Вокруг суетилась уйма народу, судя по подобострастному виду – слуги. Впрочем, сам лысый тоже сгибался перед высоким пузаном с роскошной черной бородой, в богато расшитых золотом тряпках и мехах. (И это по такой-то жаре! Я потянула носом и едва удержалась, чтобы не поморщиться от источаемых этими людьми ароматов.)

Поняв, что это и есть здешний хозяин, я быстренько вспомнила о своей роли тихой идиотки, склонила голову набок и принялась рассматривать новые лица с преувеличенным любопытством, аж приоткрыв от удивления рот.

– Это и есть наше новое приобретение? – густым басом спросил златотканый пузан.

Штаны у него оказались совершенно изумительные: короткие, едва ниже колен, но необыкновенно широкие. Поскольку по низу штанин они были собраны на шнурочек, то здорово напоминали воздушные шарики приличных размеров. Ниже штанин виднелись упитанные икры хозяина в клетчатых чулках и солидного вида ботинках с золотыми пряжками. Я представила, как мои маги будут маскироваться, одеваясь по местной моде, и меня разобрал смех. Сдержаться я не могла, но, решив, что моему образу идиотский смех без причины точно не повредит, глупо захихикала.

– Именно, господин, – склонил лысую башку балахонистый тип.

– Говоришь, прямо из фонтана выудили? – спросил пузан и гыгыкнул, колыхнув животом. – И что это за чудо? Скажешь, опять шпионка? Однако смотрю я, любезнейший, и вижу перед собой совершеннейшую идиотку!

– Похоже, это результат контакта с магическими силами, – со сдержанной гордостью разведчика, изобличившего вражеского агента, произнес лысый. – Ибо, судя по следам, кои носит на себе эта юная особа, воздействию оных сил она подвергалась неоднократно и в течение довольно долгого времени.

Пузан заметно посмурнел и даже попятился.

– Однако сама она ни к какой волшбе неспособна, в чем я могу вас авторитетнейше заверить, господин. – Довольный произведенным эффектом, лысый снова поклонился. Судя по всему, своего хозяина он давно держал под каблуком. – Видимо, прежние ее хозяева, зловредные колдуны, производили над нею свои мерзкие опыты. Когда же подопытная пришла в жалкое состояние, в коем можно ее ныне наблюдать, они попросту выкинули ее вон. Таким образом, сейчас перед нами безобиднейшая дурочка, вреда от которой, равно как и пользы, нет.

– Что же с ней теперь делать? – спросил пузан, раскачиваясь с пятки на мысок.

– Господину виднее, – еще раз поклонился лысый. И как только у него голова не отвалится!

– Безобидная, говоришь, – задумчиво произнес пузан, разглядывая меня, как зверя в зоопарке. Я сунула в рот большой палец и проникновенно улыбнулась, мерцая глазами. – Дурочка… Ну конечно! Жена моя давно просит меня раздобыть ей обезьянку, чтобы та развлекала ее с придворными дамами… Всю плешь проела! На кой мне в доме обезьяна? Шум, вонь и грязь… Как думаешь, эта дурочка подойдет? Смотри, смотри, манеры у нее в точности обезьяньи!

Я обиделась не на шутку: уже второй человек сравнил меня с обезьяной! Однако пузан был моим шансом выбраться из этого застенка, а потому я решила его не разочаровывать, завертела головой, почесала в затылке, старательно копируя виденных когда-то в зоопарке шимпанзе. Потом решила, что кашу маслом не испортишь, и попробовала закинуть ногу за голову. Этим я сосредоточенно занималась до тех пор, пока пузан, захохотав, не сказал лысому:

– Жена будет в восторге! Только переодеть ее надо, а то что это на ней за непотребное тряпье? Ладно, отведите-ка ее пока что на кухню и накормите. – Это уже относилось к слугам. – Найдите заодно какое-нибудь платьишко, пускай прикроется…

Я послушно пошла, куда повели. А повели меня через парк, мимо того самого фонтана. Как оказалось, дом, где обитал лысый, – не единственное строение в этих зеленых насаждениях. Домина, куда меня привели, то есть, конечно, дворец, оказался раз этак в пять больше и куда как пышнее. Фасад его был не на шутку обезображен всевозможными колоннами, барельефами, кариатидами и прочими архитектурными излишествами. На мой взгляд, без них стало бы значительно лучше. Конечно, я не авторитет в области архитектуры, но на мой художественный вкус еще никто не жаловался!

Понятное дело, через парадный вход меня никто вести не собирался – пузан, как я поняла, собрался сделать своей дражайшей половине сюрприз. Меня подобные перспективы совершенно не устраивали. Возможно, моих скудных актерских способностей еще хватит на то, чтобы провести недалеких мужиков, но вот с дамами это может и не пройти… Даже наверняка не пройдет! У нас это на подсознательном уровне заложено – подозревать подвох. Но деваться мне все равно было некуда, так что оставалось только положиться на волю обстоятельств.

Обстоятельства сложились таким счастливым для меня образом, что ее сиятельство (во всяком случае, так я воспринимала титул жены пузана; он, стало быть, тоже был сиятельством) изволили отправиться на конную прогулку, а потому меня сдали с рук на руки какой-то служанке, велев переодеть и накормить.

Служанка оказалась толстой и доброй. Не переставая охать надо мной и причитать о несчастной моей судьбе, она прежде всего содрала с меня одежду и засунула в корыто с горячей водой, чему я несказанно обрадовалась: подозреваю, от меня исходил отнюдь не аромат французского парфюма! А чего ждать после путешествий с этими ненормальными магами?! Ни тебе переодеться, ни тебе нормальных бытовых удобств… Впрочем, судя по царившим тут запахам, частыми помывками слуг не баловали. Наверно, ограничивались одним разом – при найме на работу.

В рекордно короткие сроки я была отмыта до скрипа, впихнута в довольно уродливое цветастое платье и усажена за стол.

– Звать-то тебя как? – жалостливо спрашивала толстуха, суетясь вокруг. Я чуть не ляпнула «Юля», но вовремя прикусила язык и ограничилась невразумительным мычанием. – Ох, бедолага, ни словечка ведь сказать не можешь! А худенькая-то какая, ну чисто доска стиральная!.. – Толстуха, пригорюнившись, подперла щеку рукой и воззрилась на меня. – Ешь, ешь горемыка…

Меня так и подмывало сказать ей, что я вовсе не идиотка, но приходилось сдерживаться. Добрая-то она добрая, а как пойдет да расскажет обо мне лысому – вот тут-то мне и не поздоровится! Поэтому я молчала и сосредоточенно, маленькими кусочками откусывала от предложенного мне здоровущего пирога с капустой. Пирог был невыносимо вкусным, а я – дико голодной, поэтому больше всего мне хотелось вцепиться в него зубами и проглотить одним махом. Но я опять-таки сдерживалась, изображая из себя то ли грызуна, то ли мартышку. Отщипывала от пирога крохотными кусочками, то и дело настороженно зыркая по сторонам.

По счастью, толстуха никуда не торопилась, поэтому трапеза моя длилась довольно долго – добрая тетка, похоже, поставила себе целью впихнуть в меня как можно больше всевозможных лакомств, а я, понятное дело, не сопротивлялась. Хоть раз в неделю поесть по-человечески!

– Жить рядышком со мной пока будешь, – сказала мне толстуха. Как я поняла из ее разговоров с другими служанками, то и дело заглядывавшими в кухню подивиться на меня, звали ее Бентой. Или теткой Бентой. – А там, глядишь, понравишься хозяйке, она тебя к себе в покои возьмет. А забижать кто будет – мне ска… Ох, ты и сказать-то не можешь! Ладно, пальцем покажи, если кто тебя тронет, я ему устрою взбучку! Поняла?

Я посмотрела на тетку Бенту как можно более проникновенно и пару раз хлопнула ресницами.

– Вроде поняла, – сама себе сказала толстуха. – Ну, посиди тут, пока хозяйка не вернется… И была охота по оврагам в такую погоду скакать? Вон дождь какой полил! И лошадям ноги переломать – раз плюнуть, да и самой шею в два счета свернуть… Господа, ох уж господа эти…

Так она и бурчала себе под нос, занимаясь готовкой и то и дело подсовывая мне еще что-нибудь вкусненькое. В конце концов, я решила, что мне, наверно, можно объясняться жестами. Как ни странно, тетка Бента мои незамысловатые гугуканья и размахивания руками прекрасно понимала. Во всяком случае, она не стала мне совать очередной пирог вместо того, чтобы показать, где тут уборная, и даже умилилась, что я такая чистоплотная. Дескать, хозяйке понравится, все лучше бестолковой обезьяны… Что и говорить, меня роль шутихи при дворе ее светлости вовсе не прельщала! «О такой ли карьере я мечтала!» – во второй раз за последнее время подумала я. Надо было что-то предпринимать, но что? Оставалось только надеяться, что, во-первых, эта самая светлость меня не раскусит, а во-вторых, что кто-нибудь из магов все же найдет меня прежде, чем я состарюсь…