Случай из практики. Осколки бури

– Ну хорошо, хотя бы пару стихов, прославляющих мои деяния. Так нечестно, в конце концов: про Даллаля и прочих ты сочиняешь, а про меня не желаешь!

– Так ведь ты, шади, ни в чем скверном не замечена, – выкрутился Чайка.

– Неужели? Я ведь якшаюсь с джаннаями и прочими странными существами, а еще, как болтают на базаре, едва не разрушила дворец рашудана, когда тот повелел мне пасть перед ним ниц.

– Что, правда повелел? – удивился я.

– Я же говорю – болтают, – вздохнула Фергия, щелкая орехи.

– А что там на самом деле случилось? Может, скажете наконец? Чайка, ты-то хоть не молчи!

– Шади чуть не разнесла дворец, – ухмыльнулся он, подливая нам ойф. – Вот это чистая правда. А с чего все началось и чем закончилось, пускай шади сама говорит. Я только зарево видел. В Нижнем городе так перепугались, что чуть не кинулись в пустыню среди ночи. Я бы и сам удрал, да жена вовремя про пустынных падальщиков напомнила.

– Чем она тебе напоминала-то, сковородой или котелком? – поинтересовалась Фергия. Судя по всему, успела уже познакомиться с супругой нашего поэта. Она общительная, в отличие от Флоссии.

– Не разобрал в темноте, – признался Чайка и потрогал макушку. – Но звенело знатно…

Глава 2

– Фергия, ойф уже скоро закончится, а вы так и не перешли к рассказу, – напомнил я.

– В самом деле… – Она поерзала, поудобнее поджала скрещенные ноги и начала: – Дело было так… Вы же помните, я пообещала старшему придворному магу, как его?…

– Руммалю?

Будто она сама не помнила имени… Но, видно, подхватила такую манеру рассказывать у адмарцев.

– Да, ему. Так вот, я пообещала ни за что не вмешиваться в дворцовые дела, если меня не попросит сам рашудан.

– Но вмешались, и неоднократно, – кивнул я. – Хотя вас не просили.

– Просили, но не рашудан. Сперва главный советник, потом наследники престола… Одним словом, нужно было как-то утрясти это недоразумение. Конечно, я хозяйка своему слову: хочу – даю, хочу – беру обратно… Но в чужих краях нужно соблюдать хотя бы видимость приличий, верно? – без тени улыбки произнесла Фергия.

– Гм… да. Вы что, хотели, чтобы рашудан как бы… дал вам все эти поручения задним числом? Формальности ради?

– Вроде того, только не знала, с какого бока к нему подступиться. Вернее, ходы-то есть, только как его убедить? Он же не помнил, что творилось той ночью, – напомнила Фергия, а я невольно улыбнулся.

Да уж, такое зрелище не забывается: сонный рашудан, сидя под сливами в цвету, декламирует стихи собственного сочинения…

– Так вот, помнить-то о ночном путешествии он не мог, Лалира постаралась, – продолжала Фергия. – А вот цветущие и не увядающие ветви сливы узнал. И пожелал узнать, откуда они взялись в покоях и не обманули ли его тридцать лет назад, сказав, что Маддариш погиб.

– Подозреваю, гнев рашудана обрушился на главного советника? – сообразил я.

– На кого же еще? Ларсию, знаете ли, очень были не по душе отлучки рашудана в заколдованный оазис. Не сомневаюсь, если бы он мог, то непременно прикончил бы Мадри-Маддариша. Но он не мог, – ухмыльнулась Фергия, – хотя, как выяснилось, неоднократно пытался и платил за голову торговца большие деньги. Только у того была Лалира, сами знаете…

Еще бы! Когда тебя охраняет джанная, привязанная не заклятиями, не цепями, а любовью, ни один наемный убийца не сумеет даже близко подойти, а и подойдет – не обрадуется.

– Надеюсь, Ларсию не поздоровилось? Ну, когда все это всплыло?

– Рашудан кинул в него туфлей, – ответила Фергия. – У него на удивление верный глаз, несмотря на все излишества, так что он попал советнику точно в лоб, и у того выросла изумительная шишка, почти как у зверя-однорога, только фиолетовая.

– Ну повезло советнику, рашудан мог бы повелеть казнить… – пробормотал я.

– Так он и повелел. Только сыновья схватили его за обе руки и принялись убеждать, что Ларсий Адмару еще пригодится. Даже не знаю, кто сильнее удивился – рашудан или сам Ларсий.

– Погодите, это что, все при вас происходило?

– Конечно, иначе бы откуда я знала такие подробности?

– Ладно, вернемся немного назад… – я постарался говорить спокойно. – Как вас занесло во дворец?

– Так рашудан пригласил, – удивленно сказала Фергия. – Неужели не понятно? Вернее, он прислал гонца и повелел прибыть, ну так я не гордая, собралась да поехала. А то когда еще дворец изнутри увидишь?

Ну конечно! Не надо быть великим мыслителем, чтобы сообразить: если рашудан вспомнил цветущие в неурочное время сливы Мадри, то наверняка велел узнать, что теперь происходит в оазисе. Ему и доложили, что теперь там хозяйничает колдунья с Севера, ее он и призвал пред свои очи. Вот я балбес! Не иначе, весенним ветром все мысли из головы выдуло…

– Что это ты, шодан? – спросил Чайка, когда я в досаде хлопнул себя по лбу. – Мух вроде нету…

– Не обращай внимания, это он так мозги на место ставит, – хихикнула Фергия. – Что, дальше рассказывать?

– Конечно!

– Я приехала, представилась чин по чину… Руммаль и его помощники, конечно, скорчили недовольные рожи, но им слова никто не давал, – с удовольствием сказала она. – В некоторых отношениях Адмар мне нравится даже больше Арастена: там покуда договоришься с Коллегией магов о чем-то существенном, дюжина потов сойдет, а тут рашудан ногой топнул, туфлей кинул – и все стало, как он желает!

– Если его самого не заколдуют, – вставил Чайка.

– Э, не так-то это просто, я уже разузнала. Чародеи спят и видят, как бы выслужиться, а потому следят друг за другом и за придворными в оба глаза. Там такая яма со змеями, какая Коллегии и не снилась, – покачала головой Фергия. – Конечно, если зреет большой заговор, то скольких-то чародеев сумеют переманить, но и то… Уж скорее они отойдут в сторонку и станут ждать, кто победит, а потом поклянутся в верности новому рашудану.

– Так и случилось, когда на золотой трон сел нынешний правитель?

– Ну да. Руммаль прекрасно помнит те времена… Эх, расспросить бы его подробнее, да он даже смотреть в мою сторону не желает! Впрочем, я опять отвлеклась…

– Вы все время отвлекаетесь, – проворчал я и встал, чтобы пойти на кухню: на дне ойфари осталась одна жижа, а разговор грозил затянуться.

– Погодите! – Фергия поймала меня за штанину, и я от неожиданности уронил посудину. Ей ничего не сделалось, медной-то, хотя звона было много, только остатки ойфа живописно расплескались по камням. – Ну вот, а я хотела попросить какое-нибудь блюдо… теперь уже не надо.

– Это вы о чем? – осторожно спросил я, подобрав ойфари.

– Осторожно, не наступите, – шикнула она, встала на четвереньки и принялась всматриваться в темные пятна, подсвечивая себе волшебным огоньком.

– Да объясните вы, в чем дело!

– Это гадание такое, – пояснил Чайка, – Хаксют мне рассказывал. Надо вылить жижу и смотреть, какие получатся фигуры. Только это ерунда, потому что вот то пятно, как по мне, похоже на собаку с большими ушами…

– А по-моему, на осла…

– Так а я о чем, шодан? Все разное видят, а гадатель может толковать, как ему удобно. В смысле, за что больше заплатят.

– Ну тебя с твоими теориями, – беззлобно сказала Фергия. – Гляди лучше: вот однозначно дракон!