Принцесса с револьвером

Сумела бы так поступить она сама, принцесса не знала. Кажется, не знала… Ей вообще тяжело было мыслить, сознание то и дело заволакивала странная пелена, и все происходящее начинало казаться сном, и приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы вернуться к реальности. Полноте, да было ли это реальностью?..

Скорее всего, решила она, в очередной раз усилием воли отогнав радужный туман. Ей никогда не снились подобные сны, такие… яркие и грубые. Но даже если ей все это лишь снится, вести она себя должна так, как подобает. И, как ни неприятно ей было смотреть на чужака, бесцеремонно сорвавшего корону с останков ее отца, она сумела перебороть себя. Чужак чувствует себя хозяином – что ж, пусть. Пока что он – единственный живой человек в замке. И пусть он простолюдин, грубиян и вор – достаточно посмотреть, как ловко он складывает в сумку лучшие драгоценности почивших придворных дам, чтобы убедиться в этом! – сейчас это не имеет значения. В конце концов, один ее предок когда-то укрывался от преследования в лачуге контрабандиста, а чем вор хуже?

– Эй, ты что делаешь? – окликнул ее бродяга.

– Я хочу взять на память прядь волос матери, – сказала она спокойно. Требовать от него именовать ее полным титулом – глупо и нелепо. Суть не меняется от того, каким именем тебя называют. – Могу я сделать это?

– Прядь волос, говоришь? – Мужчина подошел ближе, задумался. – А ведь мне и в голову не пришло… Ты бери, бери. Я тоже потом кое-что возьму…

– Что вы де… – Она проглотила вопрос, потрясенная немыслимым кощунством.

– Извини, детка, – покаянно сказал бродяга. – Так надо. Потом объясню…

…Жаль, он не прихватил вторую сумку. Впрочем, можно снять рубашку, завязать рукава – получится сносный мешок. Тащить будет тяжело, но своя-то ноша не тянет! Спросить бы еще принцессу, где тут у них сокровищница, но тогда и надорваться можно. Генри меру знал. Уже того, что он насобирал по полу в этом зале, хватило бы ему на три скромные жизни. Или две нескромные. Куда больше? Основать свою корпорацию, что ли? Нет, за королевские драгоценности пусть другие глотки рвут, ему и так достаточно… К тому же сокровищница наверняка защищена заклинаниями, а соваться под них без должной подготовки и защиты – это вовсе дураком быть надо!

Дураком Генри себя не считал, поэтому продолжал методично обшаривать зал, выбирая лучшее. Принцесса сперва молча стояла посреди зала, потом подошла к мертвым родителям. Попросила разрешения взять прядь волос, и вот тут-то Генри осенило…

Хоуэллы тоже молодцы! Ну, привез бы он эту девчонку, заявил, что она принцесса… А доказательства где? Может, он ее в ближайшем кабаке подобрал, научил, что говорить, вот и все… Генри бы на слово никому не поверил, почему ж другие должны верить?

А доказательство…

«Уж простите, ваше величество, – мысленно покаялся он, осторожно отделяя пясть руки королевского скелета. – Так надо. И по ночам мне являться не нужно, сердечно вас прошу! Ради вашей же дочурки стараюсь!»

Он проделал то же самое с королевой, увязал косточки в отдельную тряпицу и спрятал во внутренний карман куртки. Не сказать, чтобы это было приятным соседством, но что уж теперь…

Так любой маг определит, является ли девушка дочерью этих двоих людей. Вот как доказать, что они и были королем и королевой, Генри не знал. Может, поможет корона и прочее – навершие посоха, драгоценности королевы, перстень с большим темно-синим камнем с вырезанной на нем птицей, что он нашел у подножия трона… Об этом пусть голова у Хоуэллов болит, а он сделал все, что было в его силах.

– А теперь пошли, – сказал он принцессе, взвалив на плечо изрядно отяжелевшую и раздувшуюся сумку. – Здесь ночевать нельзя, а уже вечереет. У меня лагерь тут неподалеку…

Девушка молча кивнула и засеменила за ним, подобрав пышные юбки. Покорность ее Генри нравилась, но… Не попытается ли она сбежать при первой возможности? Или зарезать его во сне? Ну, этого Генри не особенно опасался, но что до остального… Впрочем, девица вроде неглупая, нужно будет попытаться объяснить ей, что происходит. Хотя бы частично. Она…

«Кстати, а как ее зовут?» – подумал Генри Монтроз, но решил отложить выяснение этого вопроса.

3

Против его ожиданий, принцесса не хныкала, не жаловалась и не требовала немедленно подать ей четверых носильщиков с паланкином, потому что у нее устали ножки! Нет, шла молча, только раз удивленно спросила:

– Мы ведь спускаемся в кухонные помещения, разве нет?

– Конечно, – ответил Генри и поправил на плече тяжеленную сумку. – А ты думала, подземный ход прямо в тронном зале начинается?

Вообще-то, там тоже имелся потайной ход, но куда именно он ведет, Генри не знал. Зачем время терять?

Принцесса ничего не сказала, послушно проследовала за ним, пробралась в темный лаз, собрав со стен всю грязь и пыль своим бесконечным шлейфом, пошла позади. Генри зажег фонарь, чтобы не оступиться в темноте. Когда-то этот ход, как и весь замок, освещался волшебными огнями, вспыхивавшими по команде вошедшего под низкие своды, но теперь то ли волшебство просто иссякло, то ли что-то разладилось, но света не было. Приходилось довольствоваться малым.

Если бы не дотошный Хоуэлл, Генри пришлось бы сложно. Окружавший замок черный лес (таких растений Монтроз никогда прежде не видел и предпочел бы больше никогда не видеть) не давал пройти. Не давал, и все тут! Сколько Генри ни бился, сколько ни пытался приспособить богатый свой арсенал фокусов и трюков для решения этой проблемы, на черные колючки ничто не действовало. Они не сгорали в огне (Генри зря истратил несколько флакончиков недешевого «белого пламени» и не на шутку разозлился), их не брало железо, а просто пробраться между стволами тоже оказалось невозможно: ветви смыкались, как живые, угрожая внушительными шипами, – и Генри отступился. Наверно, сильный маг или хотя бы умелый тоув справился бы с этой растительной напастью, но Генри был всего лишь рейнджером.

Соваться в потайной ход ему не хотелось, не любил он подземелий, но выбора не оставалось. По счастью, большая часть замков тех времен строилась по единому образцу, а потому Хоуэлл резонно предположил, что потайные ходы должны оказаться здесь, здесь и здесь – он тогда указал на схематичный план замка, – а уж куда они выводят, ищи сам, Монтроз! Исследуй прилегающую местность, пораскинь мозгами – голова у тебя не только для того, чтобы шляпу носить! – и сообрази. Он сообразил в конечном итоге… исползав на брюхе все окрестности. Если бы все осталось таким же, как четыреста с лишним лет назад, было бы проще, но теперь приходилось только догадываться, был ли на этом месте овраг, лес или заросли кустарника…

Единственный обнаруженный им ход оказался наполовину заваленным – видимо, свод обрушился еще во время Катастрофы, когда часть тоннеля просто оторвало и унесло в неизвестном направлении. С этим Генри справился, хотя и пришлось попотеть, не впервой было.

– Тут осторожнее, – предостерег он принцессу. – Под ноги смотри.

Девушка ничего не ответила. Пару раз споткнулась – он слышал краем уха, – но промолчала.

– А теперь стой, – скомандовал Генри. Загасил фонарь – снаружи пробивался свет. Наконец-то добрались. – Я вылезу, потом тебя вытащу. Ясно?

Принцесса снова ничего не сказала, не возразила, поэтому Генри, пристроив сумку поудобнее, начал карабкаться по каменным обломкам вверх, к дневному свету…

…О том, что в замке есть потайные ходы, принцесса, конечно, знала. Но, как выяснилось, ей рассказали далеко не обо всех таких лазах: во всяком случае, о том, который начинался в большой кладовой рядом с дворцовой кухней, она никогда не слышала. Может статься, о нем позабыли и ее учителя… Этот бродяга, однако, шел уверенно – а как иначе, если и в замок он пробрался этим же путем?

Идти было непросто: плиты под ногами то вставали дыбом, то проваливались, рассыпались щебнем, будто покореженные землетрясением. Наконец, дорогу преградил настоящий завал. Бродяга, недолго думая, полез вверх по ненадежным обломкам – сверху сыпался песок и мелкие камушки, – потом пробивающийся откуда-то дневной свет померк, загороженный широкой спиной, и снова появился.

Мужчина крикнул сверху:

– Эй! Руку мою видишь? Достанешь?

– Нет, – ответила она, оценив расстояние до дыры в своде тоннеля. Даже если она встанет на цыпочки, то все равно не дотянется до протянутой руки даже кончиками пальцев.

– Попробуй на камни забраться, – посоветовал бродяга. – Ты не бойся, они прочно держатся, подо мной не посыпались, а ты полегче будешь. Давай, чего телишься?

Она пропустила его слова мимо ушей: принцессе не пристало обращать внимание на речи простолюдина. Однако оставаться в темном подземелье было глупо, поэтому девушка, подобрав юбки, осторожно ступила на каменный обломок. Он шатался, но выдержал, не покатился. Следующий держался менее прочно, но малый вес принцессы не сдвинул его с места. Так, балансируя, она смогла немного подняться по импровизированным ступеням.

Она взглянула вверх. Бродяга, должно быть, лежал на животе: в дыру свешивалась лишь его голова да виднелись плечи.

– Руку давай, – скомандовал он, и девушка протянула руку. Ее ладонь полностью скрылась в могучей лапище бродяги. – Держу. Лезь вверх, я тебя вытяну…

И действительно – вытянул, руки у него оказались сильными. Поставил наземь, даже галантно отряхнул подол ее платья, хотя его уже было не спасти – все в пыли, в грязи, отделка местами оборвалась и висит клочьями…

Девушка оглянулась: замок, почти неразличимый за переплетением густых ветвей, нависал над ними. Потайной ход выводил за пределы волшебного леса – вот, значит, как бродяга пробрался внутрь, минуя заколдованные заросли! Но откуда он узнал?..

– Пойдем, – сказал мужчина нетерпеливо. – Тут еще неблизко, а темнеет быстро. Или ты устала?

– Ничуть, – ответила принцесса, как ответила бы, даже если валилась бы с ног от изнеможения. – Указывайте дорогу…

«Указывайте дорогу, вон как!» – дивился про себя Генри, размашисто шагая по высокой траве. Маленькая принцесса за ним едва поспевала, и ему приходилось умерять прыть. Признаться, ему не терпелось оказаться как можно дальше от заколдованного замка – ну не место там нормальному человеку, это он нутром чувствовал! Стоило, наверно, лошадей неподалеку оставить, но он ведь не знал, сколько времени проведет внутри, а бросать животных рядом с этой колдовской жутью… Нет уж, лучше своим ходом пройти немного! А принцесса… Потерпит принцесса. Если что, Генри ее и на руках донесет, она легонькая оказалась, совсем невесомая (да и то, поди, тут на платье больше тяжести приходится, решил он). Но – тут Генри покосился на девушку через плечо – не хлипкая. Он помнил, как она ухватилась за него, помнил ее руку в своей ладони – тоненькую, но не хилую. Вздумай он вот так выдернуть из подземелья какую-нибудь богатую девицу из тех, чьи отцы входят в состав правления какой-нибудь корпорации, не обошлось бы без охов и стонов, а эта молчала, будто воды в рот набрала. Оно, с одной стороны, вроде бы и хорошо, но с другой… С другой стороны, Генри предпочел бы иметь дело с нормальной девчонкой, которая и поплакать может, и поныть – с этими он хотя бы знал, как обращаться! Что делать с принцессой, он пока не представлял.

– Пришли, – сказал он с большим облегчением…

…Идти пришлось не так уж близко. Возможно, это расстояние и показалось бы девушке небольшим, если бы на ней было надето не придворное платье и бальные туфельки, а более подходящий для прогулок костюм, но чего не было, того не было…

– Это ваш лагерь? – спросила она, озираясь. Хранить гордое молчание не было смысла, а восстанавливать единственного живого человека в округе против себя никак не годилось. Гордость ее могла немного и потерпеть, если на то пошло…

– Ну да. – Бродяга сунул большие пальцы рук за ремень, огляделся, негромко свистнул.

Будто из ниоткуда появились две тени, два рыжевато-серых пса, почти неразличимые в густой, выгоревшей на солнце траве. Они были почти одинаковы – крупные, ростом выше колена хозяина, широкогрудые, поджарые, с крепкими лапами и умными мордами, только у одного пса левое ухо не стояло торчком, наполовину висело, а у второго оказались светло-желтые пятна вокруг глаз.

Псы обошли пришелицу с разных сторон, принюхиваясь – она видела, как шевелятся, втягивая воздух, мокрые черные носы. Это были не охотничьи собаки, совершенно точно, и не те, которых держали ради забавы. Нет, у них было совсем другое предназначение…