Больше жизни, сильнее смерти

Еще беспокоили те ребята, что чуть не скрутили Золота (он и по сию пору кривился и кособочился). Они покуда не появлялись, но кто их разберет? Лошади меня и в темноте перепугаются, оно даже лучше, понесут, не разбирая дороги, но я все же предпочитаю хорошо видеть, кто на меня бросается. Пусть у меня ночное зрение отличное, но мало ли?

– Я спать хочу… – жалобно сказала Злата, когда начало темнеть.

– И я, – вздохнул Золот. – Но лучше пойдем дальше, вдруг погоня?

– Ага, а мы с Везунчиком на ходу спать умеем, – хмыкнул я. Вообще давно пора было устраиваться на ночлег, но я не знал здешних мест, поэтому медлил. – Мы еще в Алиции?

– Не знаю, – вздохнула Злата и покосилась в собственный вырез. Красиво, красиво, мог бы я сказать, но промолчал. Мне эти вещи без надобности, я их оцениваю исключительно с эстетической точки зрения. Да-да, я и таких словес от хозяина набрался! – Хорошо, если нет…

– Ладно, сворачиваем с дороги, – решил я. – Вон тропинка какая-то. Посмотрим, что там. Вдруг жилье!

Глава 4

Жилья никакого не отыскалось. Почти до темноты шли, тропинка вскоре пропала, но Везунчик уверенно шагал вперед, и я ему поверил. В итоге мы выбрались на большую поляну, а на ней обнаружился вросший в землю дом. Старый-престарый, кровля давно обрушилась, стены прогнили, только зиял ход в подпол…

– Я посмотрю! – вызвался Золот и, прежде чем я успел хоть слово сказать, сунулся вниз.

Ну и вылетел оттуда как ошпаренный: глаза навыкате, челюсть трясется, слова, похоже, по пути прожевал!

– И что там? – спросил я.

Везунчик спокойно щипал траву на лужайке.

– Не-не-не… – сказал Золот и сел в мох.

– Я сам гляну, – отстранил я Злату и подошел к темному провалу.

Там было тихо, пахло грибами.

Я, ухватившись за балку (крепкая оказалась, почти не гнилая, на голову не рухнула), спрыгнул вниз и осмотрелся. Толку-то – ничего тут не было. И почему вдруг Золот так ошалел? Обернулся было сказать, что здесь безопасно, можно спускаться: хоть заночуем в относительной безопасности и сухости (не так тут оказалось сыро, как казалось), – но не успел.

В лицо бросилось что-то злобное, ожегшее холодом, пахнувшее открытой могилой… разбившееся о меня.

– Ты кто? – спросил я, озираясь. – Где ты, покажись? Я не причиню тебе вреда!

– Уходи отсюда! – расслышал я и увидел-таки какие-то полупрозрачные лохмотья. – Уходи!

– Еще чего! Это отличный подвал, я намерен тут остаться, и ты мне не помеха!

– Вот как?

И она появилась, это жуткое потустороннее создание, клочья плоти и ткани на непрочном костяке, кривая ухмылка черепа, облезлые пальцы с когтями…

– Слушай, перестань. Мне не страшно, а те ребята вообще тебя не видят. Напугать ты их можешь, но надолго ли тебя хватит?

– А ты, – чудовище остановилось, – ты меня видишь?

– Да, – неохотно ответил я. – Можешь прекратить притворяться.

– Я привыкла, – сообщило привидение, застыв на расстоянии вытянутой руки. – Я очень мерзко выгляжу?

– Очень. Может, примешь тот вид, в котором умерла?

Возникла пауза.

– Нет, – сказало привидение. – Никогда.

– Ну хотя бы стань такой, чтобы на тебя не противно было смотреть.

– Это я могу, – прозвучал ответ, и мерзкая харя напротив изменилась.

Она по-прежнему была полупрозрачной, но теперь я видел не облезлый череп, а хорошенькую маленькую синеглазую девушку с каштановыми волосами. На ней было… ох, сколько лет я не видел таких нарядов? Словом, она носила синее, затканное золотом многослойное платье с высокой талией и летящими рукавами и драгоценный убор. А еще она показалась мне очень грустной. Ничего удивительного для привидения.

– Красиво? – спросила она и повернулась, взмахнув рукавами.

– Не то слово, – честно ответил я. – А ты и правда так выглядела?

– Знаешь, то, что ты меня видишь, еще не дает тебе права задавать подобные вопросы!

– А все же?

– Ну… почти, – призналась девушка-привидение. – Понимаешь, у меня никогда не было такого платья при жизни, так неужели я не имею права надеть его теперь?

– Думаю, имеешь, – серьезно ответил я. Ей было лет пятнадцать, не больше, и я мог только гадать, что же случилось с девочкой много лет назад. – И тебе очень идет этот наряд. Но все же, кто ты?

– А ты? Ты первый пришел в мой дом, так назовись!

– Меня зовут Север, – пожал я плечами. – Больше я ничего не могу сказать.

– Ты меня видишь, а значит, ты не простой человек. Остальные чувствуют, когда я их пугаю, но…

– Ну, пускай, – согласился я. – Я не простой человек. Я вижу то, чего не видят другие. Как тебя зовут?

– Эстриель. Княжна Ольсийская.

«Везет мне на княжон», – подумал я, а вслух сказал:

– Никогда не слышал об Ольсии.

– Я не удивлена, – ответила она. – Это ведь было давным-давно…

– Ну так расскажи, как ты очутилась здесь и почему пугаешь путников!

Это оказалась очень короткая и очень гнусная история. Ее выкрали накануне свадьбы, чтобы получить выкуп, вот и все.

– Наше княжество было бедным, – сказала Эстриель. – Но оно могло похвастаться храбрыми мужчинами!

– За тебя не заплатили выкуп? – сообразил я.