Герцогиня-служанка

– Госпожа, успокойтесь, гобелены дорого стоили до войны, сейчас они никому не нужны!

Мои слова лишь ещё больше разгневали «хозяйку» замка, она вырвала свою руку из захвата и сделала шаг ко мне.

– А не много ли ты говоришь, мерзавка?

Э, нет, второй раз я не позволю себя ударить.

– Осторожнее, блины! Падают!

На мой возглас в глазах мачехи промелькнул испуг, она резко развернулась к плите. Поняв, что я обманула, посмотрела на меня, но я была проворнее и уже держала в руках заветную тарелку с блинами. Пусть только попробует замахнуться, и завтрак окажется на полу.

– Приготовишь обед и отправишься зарабатывать деньги в город, драгоценная моя доченька, – последнее слово она практически выплюнула.

– Как зарабатывать, кто меня возьмёт на работу?

– А это не мои проблемы, Бель, но завтрак чтобы утром стоял на столе! И не смей опорочить фамилию отца! В прачки иди на пристань! Если ты думаешь, что хоть одну вещь сможешь прихватить из замка, чтобы продать, то сильно ошибаешься! – мачеха переводила взгляд с блинов на меня и обратно. – Лично буду тебя провожать и не побрезгую, обыщу.

Приплыли рыбы к акуле!

Я помогла подняться Роби.

– Зря вы так, хозяйка, – расстроенно произнёс моронг. – Аннабель никогда не перечила, даже слова не говорила госпоже.

– Ничего страшного, прорвёмся, – я погладила по плечу Роби и задумалась. – Скажи, а на кого в городе не позарятся лихие людишки?

Глава 4. И без фруктов не приходи!

После того как моронги накрыли в столовой завтрак, мы решили прибраться на кухне и поставить тушиться курицу на обед. Подумав, я вновь задала вопрос, кого не трогают в городе бандиты и другие асоциальные личности. Как же мне не хватало знаний о городе и этом мире.

Роби смешно почесал макушку и произнёс:

– Благородных, думаю, не тронут, потому что те всегда с охраной ходят.

– Нет, не вариант, охрану взять неоткуда, – я качнула головой.

– В городе более или менее спокойно, войска же квартируют. Часто улицы патрулируют. О, вдов ещё не трогают. Понимают, что кормильца в доме не осталось, да и что с одинокой вдовы возьмешь.

– А как все узнают, что идёт вдова?

– Вдовы всегда в чёрное облачены, а некоторые траурную вуаль носят, – прошептал Роби, оглядываясь на входную дверь.

Я тут же закрыла рот: раз моронг прислушался, значит, кто-то сюда идёт. Так и есть, двери распахнулись, впуская сестриц.

– Бездельничаешь? – Аделла с презрением обвела кухню. – Опять матушку прогневила? Сколько раз тебя учить, что благочестивая девушка должна старших молча слушать и со всем соглашаться. Матушка всерьёз подумывает отправить тебя в монастырь.

– Аделла, разве ту, что роется на кухне в грязи, чему-то можно научить? Это она и её отец виноваты, что мы оказались в таком ужасном положении. Я готова выйти замуж за старика, только бы выбраться из нищеты, – взгляд говорившей Виорики упал на сковороду, в которой остался одинокий блин. Она зыркнула глазами на сестру и тут же, не спрашивая, схватила блинчик.

– Виорика, отдай мне половину, я же твоя сестра!

Девушки, перетягивая блин, быстро его разорвали на две неровные половины.

– М-м… Как же вкусно! – не сдержала возгласа сестрица.

Как хорошо, что мы с моронгами поели до того, как я начала печь для оголодавших родственниц.

– Через сколько обед будет готов? – полюбопытствовала Аделла, осматриваясь.

– Только что завтрак закончился, не раньше чем через четыре часа, дорогая, – отвечая, я всеми силами пыталась спрятать сарказм, не время пока показывать зубы.

– «Дорогая»? – Виорика, облизнув палец, прищурилась и пристально на меня посмотрела. – После того как ты очнулась, очень уж разговорилась. То слова не вымолвишь, то болтаешь без устали.

– Подожди, Виорика, мы не за этим сюда пришли, – одёрнула девушку Аделла. – Аннабель, раз ты сегодня идёшь искать работу и деньги, то на обратном пути купи нам яблоки. Фруктов хочется.

Я протянула руку вперёд.

– Что? – вскинулась Аделла.

– Как что? Жду деньги на фрукты, – улыбнулась в лицо наглой сестрице.

– Да ты совсем совесть потеряла? На заработанные и купишь! А не купишь, матушке пожалуюсь! Она тебя выпорет! – судя по её выражению лица, не шутила. – Идём, Виорика. Всё этой простушке нужно разжевать.

Я выдохнула лишь тогда, когда голодные сестрицы покинули кухню.

– Значит, вдову не тронут. Покажете, где моя комната? Проведёте так, чтобы никто не заметил? – спросила у притихших моронгов.

– А зачем? – шёпотом спросил Роби.

– Чёрное платье поискать, волосы в порядок привести, – не собираюсь, не продумав всё до мелочей, отправляться на поиски еды, денег, а, может, и лучшей жизни. Ни в какие прачки идти я не собираюсь. Пусть мачеха сама в ледяной воде стирает.

– Госпожа, но в вашей комнате пусто, – Роби повесил голову. – Ваши вещи первыми были проданы и разобраны сестрицами. Даже расчёску умыкнули.

– Расчёску? Но как мне быть? Без чёрного платья я боюсь выходить, вуаль бы ещё.

– Подождите расстраиваться, Аннабель, – увидев моё погрустневшее лицо, заторопился Шусти. – Если вы не побрезгуете старыми вещами, то мы можем провести вас на чердак. Там много вещей осталось ещё от ваших бабушки и прабабушки. И мужские вещи есть, – зачем-то добавил он. – Чердак очень длинный, пыльный, и госпожа Генриетта никогда туда не ходит. Боится мышей. Но их там не водится. Это мы иногда там шуршим, хоть как-то пытаясь отомстить хозяйке за ваши и наши мучения. Аннабель знала про чердак и иногда пробиралась туда, когда никто не видел, перебирала старые вещи, рассматривала картины с родственниками и плакала так жалостливо.

– Мачеха же думала, что под потолком завелось приведение, и даже переехала с третьего этажа на второй, – добавил Роби.

Я повернулась вокруг своей оси и попросила моронгов выбрать мне наряд с чёрной плотной вуалью и, если есть, то принести расчёску, любую, главное – собрать и спрятать волосы.

Те поклонились, а я же приступила к приготовлению обеда. Куриные ножки были среднего размера, поэтому у меня получилось разделить их на четыре части, хотела одну себе оставить, но не удалось…

Всё, что было в моём арсенале, это лук, капуста, куриные ножки, масло и сокровище этой кухни – приправы в мешочках.

На ум пришла лишь тушёная капуста. Вымыв глубокую сковороду, оставила её в стороне. Четыре части курочки обмазала маслом, перенюхала и перепробовала все приправы, нашла сушёный толчёный чеснок с примесью ещё чего-то, аналог кардамона, тмина и ароматный чёрный перец.

В тарелке замариновала курицу с луком и приправами. Не откладывая, приступила к нарезке капусты. С ней справилась быстро, жаль, морковки не было, но и так неплохо. Капуста не казалась жесткой, но я всё равно помяла её руками, предварительно посолив. Приправила маслом, перцем, переложила в сковороду.

– Эх, сливочного маслица бы сюда, – прошептала я, раскладывая курицу поверх капусты. В этот момент на кухне появились моронги, один из них нёс чёрное платье, а в руках другого был небольшой мешок.