Дыши со мной. В плену у зверя

Однако поднялась и даже не позволила мне взять себя на руки, хотя сильно хромала и морщилась. Только теперь я знал, что боль, которую она испытывала раньше, была сильнее вывиха ноги. И не стал настаивать, хотя и наблюдал внимательно, чтобы успеть подхватить при необходимости.

Мы вышли из комнаты, но увидев в коридоре милую оборотницу в возрасте, помогающую мне по хозяйству, она шарахнулась в сторону и ударилась о стену. Та воззрилась на нас огромными глазами, но поняв всё без слов, тут же скрылась за одной из дверей. Собственно, именно поэтому именно она мне и помогает, более мудрую и тихую женщину я в жизни не встречал.

– Тише, Элисса, тебе ничего не угрожает. Это и твой дом тоже. И все эти люди здесь, чтобы помогать тебе, а не наоборот.

Признаваться ей из людей она тут одна, было пока преждевременно, пусть пока привыкнет к ним, а уже потом объясню ей, что у нас тут несколько домов подряд – оборотни нашего прайда. У нас не принято, как у волков, всем селиться рядом, но те, кому это не доставляет дискомфорта, предпочитают держаться недалеко. На всякий случай.

Ну и конечно, в свои дома мы чужих не пускаем. Только тех, кому можем доверять. И как правило, это не бывают люди.

На моё замечание Элисса промолчала, но я увидел, как стискивает губы и снова морщится, приподнимая повреждённую ногу. Вот больно же… но ведь не попросит.

– Нам нужно вниз по лестнице, тебе будет сложно идти, поэтому я донесу тебя, ладно?

Видел, что её трясло, глаза слезились. Может снова думала, что вру и хочу отдать им? Но я уже несколько раз повторил, что этому не бывать, а она не слышит. А если оставить её в комнате, то как ещё смогу доказать, что их правда больше нет?

Пусть она испугается меня, пусть ей станет плохо от картины нескольких трупов, но зато она убедится, что я не вру, что уничтожу каждого, кто сделал ей больно. Может это может ей поверить мне хотя бы в этом?

И всё же я поднял её на руки (которые она не оттолкнула, словно смирилась со своей участью. Будто тоже, как и я, решила идти ва-банк) и принёс на парковку. Издали дал команду всем исчезнуть, потому что она напряглась всем телом, заметив вдали нескольких других мужчин. А когда мы вдвоём подошли ближе, я поставил её на пол и решительно откинул брезент, под которым лежало два тела.

Будь что будет. Оглянулся, уже ожидая вторую волну истерики и злясь на себя, что не взял хотя бы воды или какого-то успокоительного.

Но она судорожно выдохнула и, напротив, смотрела будто с облегчением. Даже не тряслась больше, разглядывая изуродованные трупы своих мучителей с каким-то жутковатым выражением лица. Нет, не радости и удовлетворения, а словно… злого любопытства, будто пыталась понять, что именно с ними произошло и как долго они страдали.

– Это сделали Вы?

–Я, – было страшно признаваться, ведь тогда она бы поняла, что я тоже могу быть кровожадным ублюдком. Но реакция была скорее – удивление. Не страх. Это было странно.

– Из-за меня? – новый неожиданный вопрос.

– Из-за того, что они были падалью. Но то же самое будет с каждым, кто хоть однажды причинил тебе вред.

Она вздрогнула и вдруг спросила то, что я не ожидал от неё услышать:

– Обещаете?

Эта девочка казалась мне светлым ангелочком, поэтому я ожидал осуждения или страха, а не просьбы дать слово, что поступлю так ещё раз. Или не раз. Но ведь я и так поступлю…

– Обещаю.

Она несмело кивнула. Будто бы самой себе.

– А что…

Тут снова начала дрожать и стискивать руки.

– Ты можешь говорить и спрашивать что угодно, я не обижусь и не разозлюсь.

– А что… взамен?

– Взамен?

– Что мне нужно делать за это?

Когда до меня дошло, что она снова думает, что я попрошу что-то у неё за защиту, мне захотелось убить этих уродов ещё раз. А потом ещё. С кем-то она уже торговалась вот так? И что они просили у неё? Найду и зарою. Каждого. Мрази.

– Ничего. Мне ничего от тебя не нужно. Я ничего не попрошу. Совсем.

Она вскинула на меня недоверчивый взгляд, а губы изогнулись, как у ребёнка, который собирается заплакать. Не поверила.

Как мне её успокаивать?! Если даже обнять не могу…

– Тише, Элисса, тише. Не бойся. Я знаю, что сложно верить. Всё понимаю. Но попробуй. Дай мне хотя бы один шанс доказать, что не все мы такие. Я не обижу.

– Не обидите, – повторила она и медленно перевела взгляд на тела.

Ну да, сразу ясно, что я добрая фея с крылышками, блядь.

– Тебя не обижу никогда. А вот тех, кто тебя обижал, обещаю, найду. И закопаю. Каждого.

– Просто так?

– Нет, они заслужили это. Потому что совершали ужасные поступки.

Возникла неловкая пауза. Хотя всё наше общение и было нелёгким.

– Пойдём в твою комнату?

– Мою?

– Да, она твоя. Но если тебе понравится другая, то мы перенесём вещи, их привезут завтра. Весь дом в твоём распоряжении, я всем сказал, что теперь ты тут хозяйка. И если хоть кто-то посмотрит на тебя недоброжелательно…

Она перевела взгляд на своих обидчиков, но я снова накрыл их тела. Меня немного пугала её реакция. Хотя разве мне судить, как она должна реагировать после всего, что пережила? Мне упрекать её в ненависти ко всем оборотням?

Только доказывать раз за разом, что среди нас, так же, как и среди людей, есть падаль, а есть нормальные.

– Значит, Вы тоже можете быть животным?

– Могу, – Элисса затряслась, хоть и не сдвинулась с места. – Но тебе это ничем не угрожает. Хотя ты права в том, что тут самый страшный именно я. И теперь они все боятся меня настолько, что никогда к тебе даже не подойдёт никто, слышишь? А я всегда буду тебя защищать. Рядом я или далеко. Всегда.

Она уже привычно не поверила. Или мне так показалось. Заметил лишь её внимательный, словно оценивающий взгляд. Наверное, убедилась, что я действительно самый жуткий.

Задержалась глазами на моих руках… Вроде когтей нет, что её так заинтересовало? Я непроизвольно сжал и разжал кулаки, а она будто решила что-то для себя и, словно соглашаясь с каким-то своими мыслями, встряхнула головой. Ни хрена не понял.

Но когда сделал шаг навстречу, то она даже не отпрянула назад, как было до этого. Только вот я прекрасно видел, что она продолжает бояться. Что тогда она сейчас думает, если заставляет себя от меня не шарахаться? Как тогда, в лаборатории.

Осторожно поднял её на руки, и она молчала, глядя в мою грудь. Не двигаясь. Просто замерла. Или это запоздалый шок или… она решила, что если не сможет мне сопротивляться и я всё равно сделаю, что захочу, то нет и смысла пытаться что-то изменить, а нужно просто ждать?

Что ж. Всё равно не верит. Значит, пусть ждёт. Только какое количество времени ей будет нужно, чтобы поверить в то, что я правда не выжидаю удобного момента и на самом деле ничего не сделаю плохого?