Прятки. Я иду искать

Я не знаю, откуда набираюсь смелости, но вдруг бросаю парню прямо в лицо:

– Конечно, ты меня нашёл! Ведь Ника знала, где я прячусь!

Соболев ухмыляется и, схватив меня за плечо, дёргает к своей груди. Разворачивает спиной и сжимает горло.

– Игра есть игра, – шепчет он мне в ухо, не собираясь отрицать причастность Гордеевой. – Победителей, как говорится, не судят.

– Чего ты от меня хочешь?

Я не шевелюсь, не вырываюсь. Ни за что не покажу ему, как напугана на самом деле.

– Киру тебя отдам, – ехидно хмыкнув, бросает парень. – Пусть делает с тобой всё, что захочет.

Моя аритмия усиливается.

Именно этого я и хотела – попасться Кириллу. Когда думала, что он будет играть. Ведь нам непременно надо поговорить. Кажется, моё желание сбылось. Но иногда стоит бояться своих желаний…

Соболев толкает меня вперёд. Мы поднимаемся по лестнице, проходим полкоридора, прежде чем на нашем пути появляется мой бывший лучший друг Кирилл Суворов. Он морщится, увидев меня в капкане рук Тимура.

– На! Забирай!

Толкнув в спину, тот буквально перебрасывает моё тело в руки Кирилла. Парень едва успевает меня поймать, схватив за плечи. И тут же отпускает, отдёрнув руки, словно ошпарился.

– Ну и зачем она мне нужна? – спрашивает он с брезгливым недоумением.

– Новые правила, брат! – расплывается Тимур в довольном оскале. – Нашли первым – попадаешь в рабство на сутки. Отпустишь её завтра вечером.

С этими словами Тимур пренебрежительно смотрит на меня.

Перевожу перепуганный взгляд на Кирилла. Он ведь не станет делать из меня раба или что-то в этом роде?!

Но, судя по его высокомерному и холодному взгляду – очень даже станет…

– И вот ещё что, – на этот раз требовательный взгляд Тимур устремлён в лицо Кира. – Откажешься от моего ценного подарка – и я воспользуюсь им сам.

Это он сейчас о чём? Это я подарок?

– Не смотри так на меня, Кир, – ухмыляется Тимур. Потом лениво потягивается. – Ладно, пойду найду свою крошку. Остальные на Тёме. Ох, и не завидую я им!

Соболев уходит. Я вопросительно смотрю на Кирилла.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю его прямо.

Сейчас, как никогда, я готова поругаться с ним. Пусть объяснит мне, что происходит! О каком подарке шла речь? О каком рабстве на сутки?!

– Чего хочу? – Кир делает вид, что задумывается над вопросом. Затем произносит бесцветным голосом: – Да, собственно, ничего. Но раз уж Тимур подарил тебя мне, то пошли.

Не дожидаясь от меня реакции, он сразу шагает к лестнице и, судя по всему, начинает спускаться вниз. Я плетусь за ним. И настигаю лишь в мужском туалете возле раскрытого настежь окна.

– А не лучше ли всех подождать? – спрашиваю бывшего друга.

– Лучше для кого? – изображает недоумение. – Для меня? Нет, не лучше. Давай вылезай, ты первая, – кивает на окно.

Даже не поможет мне, да?

А вот раньше помогал… Опекал… Как с хрупкой реликвией со мной обращался.

Хватит, Ася!

Хватит вспоминать то, что было раньше. Это уже закончилось. Новая форма наших отношений именно такая – неприглядная.

– А что, если я не хочу? Не хочу быть целые сутки твоей рабыней! Ну или подарком – неважно! – во мне клокочут обида и ярость.

– Не хочешь? – ядовито хмыкает Кирилл. – Тогда иди к Тимуру. Станешь на эти сутки его игрушкой. – Или к Марату пойдёшь? Может, он сумеет тебя защитить, мм?

– Да, Марат сможет меня защитить! – со злостью выплёвываю я, глядя в глаза бывшего друга.

Он тоже смотрит на меня. Мы сверлим друг друга злыми взглядами, стоя практически вплотную. Между нами всего сантиметров двадцать.

– Так вали! – Кирилл машет рукой в сторону двери. И так как я не двигаюсь с места, тычет пальцем в оконный проём: – А если всё же остаёшься со мной, то вылезай в грёбаное окно, Белка!

Белка… Теперь это прозвище, брошенное с такой злостью, разъедает меня, словно кислотой. И всё же есть в нём что-то… Словно некий отголосок прежнего Кирилла.

Сердце щемит от тоски, и я стараюсь больше не смотреть на парня, в которого была влюблена столько лет.

Выбираюсь через окно на улицу. Смахиваю невидимые пылинки с колен и просто жду, когда Суворов окажется рядом. Спрыгнув с подоконника, он сразу направляется к жилым корпусам, а я снова плетусь за ним, держась на некотором расстоянии. Потом всё-таки догоняю. Подавив в себе порыв вцепиться в локоть парня, спрашиваю ровным голосом:

– Что я должна буду для тебя делать?

Кир молчит, угрюмо смотря вниз, на свои кроссовки.

– Слушай, скажи лучше сразу! К чему мне готовиться? – продолжаю настойчиво.

Кирилл так резко останавливается, что я почти в него врезаюсь. Его жёсткий взгляд пробегает по моему лицу, а потом он смотрит словно сквозь меня.

– Я не был готов к такому «подарку» от Тимура, – на слове «подарок» рисует кавычки в воздухе. – Так что замолкни и дай мне подумать!

Его грубые хлёсткие слова – как пощёчина. Мои щёки вспыхивают, и я прикусываю губу. А Кирилл снова идёт вперёд. Его кулаки сжимаются, шаги становятся резкими и быстрыми.

Мы подходим к корпусу для девочек. Смотрю на часы. Уже начало второго. Тётя Зина наверняка уже спит.

Кирилл распахивает окно.

– Марш спать! – его тон сейчас напоминает тон Тимура.

Я не буду спорить. Сейчас мне хочется быть как можно дальше от этого парня.

Хватаюсь за оконную раму, подтягиваюсь и переваливаюсь через карниз. Хорошо, что я в джинсах… Когда оказываюсь внутри, прислушиваюсь. Тёти Зины поблизости нет, да и вообще всё тихо.