Попробуй меня остановить

Скорее всего, это риторический вопрос, потому что Остап, не дожидаясь ответа, стремительно идёт к директорскому столу и врубает компьютер.

Мне становится по-настоящему дурно.

– Я не хочу ничего знать, – начинаю пятиться. – Я… хочу уйти.

Врезаюсь спиной в дверь. Нащупываю дверную ручку, опускаю вниз, но ничего не происходит.

– Она закрыта снаружи, – сухо бросает Остап, даже не взглянув на меня. Всё его внимание приковано к монитору компьютера.

Нужно уходить отсюда! И, похоже, единственный способ – это лезть обратно в люк в полу.

Ловлю на себе взгляд Войнова. Кажется, он понимает, что я намерена делать. И кажется, хочет помешать мне это сделать.

Я резко дёргаюсь к люку, но Остап подлетает ко мне ещё быстрее и перехватывает в шаге от цели. Тащит к столу.

– Смотри, снежинка! – он держит меня за плечи, встав перед монитором. – У директора есть дело на каждого из нас.

– Так это нормально! – продолжаю вырываться. – Что здесь такого – собирать некую информацию на каждого ученика школы?

– Читай! – отчеканивает Остап, и я замираю.

Пробегаю глазами по анкете Войнова. Дата рождения, место проживания, родители. Спортивные достижения и успеваемость. В графе «Финансовое положение семьи» стоит прочерк. А следующая графа вообще кажется абсурдной. Там написано «Вероятность отчисления». И рядом – семьдесят процентов.

– Я бываю в кабинете директора по вторникам, – продолжает Остап спокойным тоном. – Проверяю, когда именно меня отчислят, ведь я не подхожу этой суперэлитной гимназии.

Он укладывает подбородок на мою макушку, через плечо тянется к клавиатуре и быстро перемещает курсор по списку фамилий до буквы «С».

– А вот твоя, – открывает мою анкету. – Я узнал о том, что у нас намечается новенькая, намного раньше, чем все остальные. Заметь: вероятность твоего пребывания здесь до окончания школы значительно выше.

Он прав. У меня всего пять процентов на отчисление…

Анкеты, которые ведёт директор, теперь кажутся мне какой-то дичью. Видеть всё это даже как-то мерзко. Получается, что если у тебя нет богатых родителей, то всё – готовься к вылету?

– Я прихожу сюда не только для этого, – теперь он говорит как-то устало. – Всегда есть вероятность подсмотреть правильные ответы будущих контрольных и экзаменов. Назовёшь меня преступником? Что ж, возможно! Возможно, я и преступник, раз не могу остаться здесь по-честному.

Остап отпускает меня, выключает компьютер и идёт к люку. Теперь он не пытается встретиться со мной взглядом, и меня медленно, но верно накрывает мрачными мыслями.

– Так значит… – неуверенно выдыхаю я. Облизываю пересохшие губы. – Прогулы, скандал со Звёздной в столовой при свидетелях, поход в стрип-бар… Это всё… Для чего это, Остап?

– А ты сама подумай, – бросает парень бесстрастно, так и не посмотрев на меня.

Он садится на пол, свешивает ноги в люк. Я хрипло выдавливаю:

– Для того, чтобы отчислили в итоге меня, а не тебя. Своим приходом в школу я заняла твоё место. Я права?

Войнов пожимает плечами и бросает коротко:

– Возможно.

После чего всё-таки оборачивается.

– Нужно уходить. Ты со мной?

Столько холода и ледяной отстранённости в его взгляде я ещё ни разу не видела. Медленно качаю головой, потому что боюсь заговорить. Ведь я старательно пытаюсь сдержать всхлип, который рвётся наружу.

– Что? Здесь останешься? – он немного растерян, даже ошеломлён.

– Иди, – говорю я спокойно, но мой голос всё равно дрожит. Стиснув челюсти, подхожу ближе к Войнову. – Я сама смогу выбраться отсюда. А ты ко мне больше не приближайся, понял? Иначе… Иначе я сдам тебя директору, и ты вылетишь отсюда ещё раньше, чем закончатся твои последние тридцать процентов!

И я, чёрт возьми, не жалею о своих словах!

Остап смотрит мне в глаза совершенно нечитаемым взглядом. Я выдерживаю этот взгляд, решительно вскинув подбородок. А потом он вновь небрежно пожимает плечами и быстро скрывается в подполе.

– Не забудь закрыть люк, – доносится до меня его голос.

В этот момент мои глаза застилает слезами.

Глава 8

Остап

– Она выглядит так, словно ненавидит тебя, – небрежно замечает мой наблюдательный друг Гуреев.

Он лениво подпирает стену, в открытую пялясь на снежинку.

– Ты прав, она ненавидит меня, – отзываюсь с ухмылкой.

Тоже перевожу взгляд на Варю. Она в сопровождении Василисы пасёт Звёздную. Неловко переминаясь с ноги на ногу, сжимает в руках разбитый телефон. Но когда поворачивается и смотрит в мою сторону, её взгляд проходит будто бы сквозь меня.

Сначала на физике, потом на литературе, а потом и в столовой во время перемены – где бы мы ни столкнулись, она будто бы не хочет замечать меня. А когда всё-таки смотрит, её лицо становится отстранённым, а взгляд – слегка надменным.

– Так я думал, что план совсем другой, – вновь подаёт голос Демьян. – Что-то там о наивной девочке, влюбившейся в тебя, и о том, что ты её в итоге жёстко кинешь.

– Это был твой план. Мой заключался в том, чтобы свести её с ума и вынудить сбежать из этой школы.

– Да? – Гуреев недоверчиво кривит губы. Задумывается… А потом расплывается в улыбке и говорит с присущим ему цинизмом: – Да брось, Тап! Мой план намного привлекательнее твоего. Или, может, ты просто не справился? Возможно, ты просто не в состоянии влюбить её в себя? Так давай я сделаю!

Да пошёл ты!

Окидываю его тяжёлым взглядом и выплёвываю:

– Мне просто лень с ней возиться, вот и всё! А ты держись от неё подальше!

– Конечно, как скажешь!

Гурян определённо издевается, чёрт бы его побрал…

В конце коридора наконец-то появляется Звёздная в сопровождении своей неизменной свиты из двух девчонок. Я даже не помню, как их зовут. Померкли, несчастные, в тени Дашкиной славы.