Попробуй меня остановить

– Да я расслаблен, – хмыкает он, наступая.

– Не отдашь рюкзак – сдам тебя завучу! – гневно тычу ему в грудь пальцем.

Его взгляд недоверчиво упирается в мой палец.

Отдёргиваю руку, но, оказывается, уже слишком поздно. Войнов ловит мою ладонь, сжимает в своей, распахивает дверь класса и затаскивает меня туда так быстро, что я даже вскрикнуть не успеваю. Сам заходит следом и запирает дверь на защёлку.

Мне хватает лишь одного беглого взгляда по сторонам, чтобы понять – это не класс истории!

Глава 2

Помещение настолько маленькое и тёмное, что даже дышать становится как-то трудно. Ну или это от сковавшего меня страха, потому что Войнов в один миг становится не просто хулиганом в моих глазах, а неадекватным хулиганом с маниакальными наклонностями!

Он наступает, оттесняя меня в самый дальний угол подсобки. В этот момент звучит звонок, а мы здесь! Не в кабинете истории, а чёрт знает где!

– Ты что творишь? – мой голос срывает на писк, и я выставляю руки перед собой.

– Вообще-то, намеревался запереть тебя здесь совсем одну, но решил, что и сам останусь, – выплёвывает он, приблизившись вплотную.

Мои ладони на один миг прикасаются к его грудной клетке. А уже в следующую секунду парень отстраняется, запрыгивает на одну-единственную парту, имеющуюся здесь, и скрещивает руки на груди.

Вроде бы не собирается меня трогать… не знаю… насиловать, убивать… Но и выпускать, похоже, тоже не намерен.

Прокашливаюсь.

– И зачем мы здесь? – мой голос крепнет, к нему возвращаются негодующие нотки.

– Прогуляем историю, – спокойно признаётся Войнов. – А что? Ты против?

– Да… Да, чёрт возьми, я против! – вновь почти тычу в него пальцем, но вовремя сообразив, что этого не стоит делать, прячу руки в карманы пиджака. Оперевшись на стену, делаю размеренный вдох. – Так… ладно. Мне всё равно не понять твоих мотивов, поэтому буду просто ждать, когда к тебе вернётся рассудок.

Закрываю глаза, прислоняю затылок к холодной стене, изображая полнейшую отстранённость.

На самом деле внутри всё бурлит от негодования.

Бесит!

Бесит этот заносчивый сероглазый тип!

– Что, тебя больше не интересует твой рюкзак? – спрашивает Войнов спустя пару минут гробовой тишины.

Я не отвечаю.

– Ммм… в молчанку будем играть?

Снова мимо.

Пусть сам с собой разговаривает.

Слышу, как парень спрыгивает с парты, и тут же распахиваю глаза. Он в одну секунду оказывается рядом и, поставив руки по обе стороны от моей головы, прижимает ладони к стене.

Я не боюсь.

Ведь не боюсь, правда?

– Хочешь знать, почему мы не идём на историю? – неожиданно ровным голосом спрашивает Войнов.

Я киваю, намереваясь молчать и дальше.

– Историчка меня терпеть не может. Я решил прогулять, чтобы лишний раз не маячить у неё перед глазами. Ну а ты по счастливому стечению обстоятельств оказалась со мной. Значит, тоже не идёшь.

– Это как-то нелогично, – я всё-таки не могу смолчать. – Как связаны твои прогулы и я?

– А ты не ищи в моих поступках логики, – пожав плечами, он отходит от меня и снова забирается на парту. Немного смещается к краю и хлопает ладонью рядом с собой. – Садись, снежинка. Впереди сорок минут откровений.

– Мне не нужны твои откровения.

Не двигаюсь с места. Теперь я, значит, снежинка?

– Откровенничать буду не я, а ты, – хмыкает Войнов. – Давай! Расскажи мне, что привело тебя в этот город. Наверняка там что-то драматичное.

– Нет не драматичное. Моя мама выходит замуж!

Я не знаю, почему этот парень так действует на меня. Рядом с ним я чувствую и веду себя противоречиво. Не хотела же с ним говорить…

– То есть твоя маман нашла тебе нового папу. А что случилось с прежним?

– Это не твоё дело! – огрызаюсь в ответ.

Не стану я изливать перед ним душу.

– Понятно, – протягивает он с ухмылкой на губах. – Твоя маман послала твоего отца и просто нашла себе получше, побогаче. Верно? А твой отец не стал вас возвращать и утешился проходящей мимо юбкой?

Что он несёт?!

– Нет, не верно! – почти взрываюсь. – Мой отец умер пять лет назад!

Задыхаюсь! От собственной глупости! Потому что не собиралась ему этого говорить.

Войнов меняется в лице, а потом совсем отворачивается. Недолго разглядывает полки с чистящими средствами, которые здесь хранятся, а потом бросает негромко:

– Извини…

Вновь поворачивается и смотрит на меня уже не так воинственно.

– Правда… Извини, я не должен был… говорить всё это.

Да он много чего не должен был!