Тюльки

Глава 1

Что такое смерть? Точно не скажу, но знаю чем пахнет. Запах смерти неизменно сопровождается запахом говна. Не такого, как в выгребных ямах. Скорее, как в больницах. Иногда лежачие пациенты гниют заживо, но гниль – не запах смерти. Смерть неизменно пахнет ядрено, горько, Запах просачивается через ноздри и оседает на черепной коробке. Запечатлев смерть вживую, вы навсегда возьмете ее с собой Откуда я это знаю? Сейчас расскажу.

Люди, повидавшие смерть и смерть не видевшие, с виду не отличимы, но в поведении, мыслях, поступках и словах всегда неукоснительно разные. Я сейчас не говорю про тех, кто видел смерть в кино или же присутствовал на похоронах дальнего родственника, а про тех кто видел живьем момент, когда из человека уходит жизнь. Касаешься тела и чувствуешь, как уходит тепло, в глазах гаснет искра жизни, они становятся безразличными, конечности обмякают. Чувствуешь, что случилось необратимое. Те, кто видал смерть вживую, кто присутствовал, тех неукоснительно преследует мысль, пускай и неосознанно, что каждый миг может стать последним. Такие люди грамотно распределяют каждую секунду. Грамотно – не значит практично, но значит, что они более ответственно подходят к вопросу – а куда потратить жизнь? Они из раза в раз не распыляются, а если и распыляются, то будь уверен – это осознанный выбор, а не дело случая. Я всегда думал, что отношусь к типу людей, которые никогда не видели смерть, и жизнь свою я нещадно прожигаю, но пораскинув мозгами все же понял – видел смерть и не одну. Но будто бы взор притерся и тело и душа уж сами поедают и переваривают эти вести, не беспокоя сознания. Так вот, сейчас вкратце поведаю о переплетении моей судьбы и смертей, так как без этого не обойтись, ведь наша история напрямую связана со смертью, можно даже сказать, что это рассказ про саму смерть. И, уж поверьте, она далеко не старая бабка с косой и в черной рясе, подобной тем, что носят монахи.

Все началось еще в детстве. Мы жили в спальном районе провинциального городка. Как и во всех спальных районах провинциальных городков у нас беспризорно болтались целые стаи собак. На людей нападали редко, а может и часто, только вживую я этого не видел, а по новостям такого не показывали. Тогда я был мал, так что может и не помню таких вестей вовсе. В один из дней моего теплого и беззаботного детства меня тащили за руку из детсада, а я лениво волочил ноги и с живым интересом разглядывал все вокруг. На улице вовсю орудовала осень – почти все деревья скинули рыжую мишуру, под ногами вместо твердой поверхности образовалась коричневая жижа, а с серого неба то и дело падали холодные капли, которые каждый день обещали превратиться в снежинки. Тогда ведя свой взор от одного дерева к другому, я добрался глазами до гаражей, где столпилась стая собак. На удивление они вели себя тихо, оттого такое необычное поведение и привлекло мое внимание. Они столпились у стенки гаража и устремили головы вверх, будто все ждали и надеялись – когда жа капельки сдержут обещания и превратятся в снежинки. Увы – они были заняты вовсе не этим.

На крыше такого же рыжего гаража, как и листва вокруг, примостился рыжий, весь мокрый до нитки кот. Казалось, что он уже изрядно устал и хотел было просто перекусить, прилечь, просохнуть и отогреться, но хвостатые бесы изрядно загоняли его и теперь у усатого нет сил даже шипеть. Это была первая смерть, которую я увидел. Долгие бессонные ночи, переживания и извечные вопросы – почему, зачем и за что? Вряд ли тогда на крыше кот думал о еде, наверняка он мечтал лишь об одном – чтобы псины оставили его в покое. О чем думали псины – я до сих пор и не понял. Но сейчас я думаю, что это послание для меня, что в переводе на русский звучит так – “Добро пожаловать в жизнь!”.

Следующая смерть в младшей школе. Авария, яркое, разноцветное, как краски в акварели, но такое мимолетное, что и не отложилось толком в памяти, но вопрос про жизнь и смерть уже рос во всю, хотя до сих пор я не придумал как его выразить.

Потом больничные палаты, университет, работа, морг, судмедэкспертиза, реанимация, непрямой массаж сердца и жизнь утекает сквозь мои собственные пальцы. Как пахнет смерть, я узнал на парах по судмедэкспертизе. Запах не описать словами, но раз вдохнув, уже не забыть.

Потом долгие рабочие десятилетия вдали от медицины и лишь изредка я видел покойников на улицах. Как то бабульке стало плохо в июле в жару. Она присела на асфальт, ей вызвали скорую, но было уже поздно. Иногда все случается слишком быстро. Она так и пролежала целый день посреди улицы под белой простыней и лишь в ночи, когда душный июльский денек закатился на боковую, лишь тогда за ней приехала черная газель. Были и другие, но тогда я не придавал особого значения. Казалось, что это что-то естественное и само собой разумеющееся. Ведь если есть жизнь, то есть и смерть – не правда ли?

Надо же – сколько лет я думал, что умен и отлично вижу. Сколько лет я смотрел на картинку, которую сам и представлял, отказываясь взглянуть на то, что мне показывает мир. Пускай и так, но о годах своих я не жалею. Безмерно рад, что ныне я прозрел. Прозрел, когда увидел смерть кошки в собственном дворе. Все зациклилось, привело меня к тому, с чего все началось, но уже без собак, без руки усталой мамы, что тащила меня домой из детсада, без серой осени, но с холодным августом. Именно с этой смерти и началась моя новая жизнь.

Все началось в августе. Жаркие июльские деньки ушли, а на смену им ворвались дождливые холодные ночи. Погода сменилась так резко и нежданно, что я не успел заготовить дров. Каждый день откладывал на потом, а сами дни неизменно утекали невесть куда. Из за влажности приходилось топить печь по ночам. Я завел привычку – каждый вечер уделять пару часов на заготовку дров. Если август такой холодный то, что будет зимой?

Вместе со мной делили кров трое котов. Мы жили в Тюльках. Тюльки – деревенька столь скрытая от цивилизации, что добраться туда можно лишь по воде или пешком через лес от железнодорожной станции. Но интернет и электричество работало исправно, а воды в колодце, как и в речушке, было сколь угодно. На всю деревню было лишь с десяток домов, половина которых было заброшено, в одном жил я с котами, в одном сторож, еще один продавался уже лет пять, а в паре других семьи жили лишь летом, во время летних каникул. Прошли года, дети выросли и на всю деревню остались лишь мы вдвоем с Демьяном.

Демьян – сторож. Крепкий мужик, которому по всем срокам давно пора на пенсию, но он неустанно доказывает природе обратное и, как будто, изо дня в день становится лишь крепче, сильнее и выносливее. До того как стать сторожем Демьян жил в самодельной землянке вблизи города. Таскал лом, бутылки, банки, иногда находил что-то стоящее на помойках и продавал на блошинном рынке или менял. Как такого определенного места жительства у него не было, но не смотря на это он поддерживал хорошую физическую форму. Это помогало контролировать количество выпитого и не уходить в запой, помнить, что на свете есть еще кое что кроме алкоголя. Родных у Демьяна не было, вырос в детдоме, после пошел в армию, а потом уехал в Чечню, оттуда вернулся и стал пить. Долго и упорно пил, пока не пропил квартиру, только тогда и понял, что пора начинать новую жизнь, надолго бросил и начал заниматься трудом и телом. И было хорошо, пока не случился инсульт. Демьян оказался в больнице, но как и все бомжи был принят так себе. Неужели бездомные хуже других людей? Они также хотят жить, радоваться, а не терпеть пинки, плевки, оскорбления и находится в неизменно изгнании. Многие хотят второго шанса, понимания и поддержки, но получают лишь брюзгливые физионимии в ответ. Врач сказал – Он бомж, чтобы через неделю его не было. Да и хрен с ним – подумал Демьян – лишь бы снова встать на ноги. Его вытурили из больницы, когда он только начал держаться на ногах, он вернулся к своей землянке, а ее уж растащила и погромила местная шпана. Самое время взяться за горлышко и залить все невзгоды крепкой речкой. Но Демьян не сдался, упал, отжался с десяток раз и сел на пенек рядом с землянкой думать. Что там Демьян надумал я во всех подробностях не расскажу, да и сам толком не знаю. Даже эти обрывки его биографии я с трудом вырвал. Но все же кое что он надумал, кое что сделал и в итогом оказался сторожем в Тюльках.

На тот момент я отдалился от жизни в городской суете и полностью погрузился в деревенское неторопливое бытие. Смерти давно не встречал, разве что рыбьей, да червячьей. Иногда Демьян уходил на охоту, но как правило возвращался с разделанной тушей, так что я видал лишь куски мяса, завернутые в шкуру.

Не смотря на единственного соседа, с Демьяном я встречался не так уж и часто. Раз в неделю – было частенько для нас. Обычно – лишь пару раз в месяц, а то и реже. Каждый из нас был занят своим делом. Демьян – охотился, ходил по грибы, по ягоды, любил коротать вечера, а то и ночи за чтением, но неустанно с рассветом и закатом обходил деревню, хоть никто и не жил в ней, кроме нас. Меня он обычно не окрикивал, так как знал, что я мог уплыть на ночную рыбалку. Проходя мимо дома он звал Бо, тот выходил. Бо – мой самый первый и, судя по всему, самый старший кот. Белый, пушистый, с виду перс, но нос не приплюснут. Казалось, что благодаря окрасу он всегда должен оставаться грязным, но где бы Бо не очутился, он всегда оставался идеально белым. Бо я привез с собой из города, он тогда никогда и не бывал на природе, что вызывало у меня опасения, но он легко свыкся с деревенской жизнью, будто ничего и не поменялось.

Демьян переглядывался с Бо, кот подмигивал ему, мужик понимал, что все впорядке, и продолжал обход. Бо же, исчезал в оконном проеме и отправлялся по собственным делам, исполнив свою единственную незамысловатую обязанность по дому. Казалось бы – старый кот, лежи да отдыхай целыми днями, но Бо, подобно Демьяну неустанно исследовал этот мир, будто бы и не жить ему, когда он остановится. Пару раз он даже отправлялся со мной на рыбалку. Я даже и не примечал его, пока он не вылезал из ведра для рыбы, что была прикрыта дождевиком. Казалось, что Бо нравилась рыбалка. Он увлеченно следил то за поплавком, то за взмахом удочки, то так уверенно прижимал жабры свежепойманной рыбы. Все бы ничего, да только Бо не плавал. Не знаю – умел он или нет, но в воду ни разу не залазил. А мое долгое отсутствие мешало выполнить ему его единственное дело по дому, к которому он относился так ответственно, отчего и возмущался, когда мы в первый раз засиделись в лодке, а потом отчаянно торопил меня, когда я и так без сил греб против ветра.

Помимо Бо со мной жили Ри и Ду. Ду появился почти вместе с Бо. Он не такой пушистый, не такой белоснежный, скорее седой, а глаза разного цвета – один голубой, а другой зеленый. Ри появился самый последний, он беспризорно таскался по деревне, пока Бо и Ри не привели его в наш общий дом, а я был и не против. Может кто-то из прежних жителей деревни оставил его или подумал, что он потерялся или умер, и так не дождавшись возвращения питомца вернулся в город. Тем не менее Ри не слишком переживал и расстраивался, а скорее был рад новому дому и новой семье. По характеру он был чересчур мягок, всегда подчинялся Ду и Бо, редко проявлял инициативу и большую часть времени проводил за пределами дома. Сам же был дымчатого окраса, что то среднее между цвета какао и печной золы, а сам пушистый, как и Бо. Ду вопреки собратьям почти все время проводил в доме, будто считая себя обязанным охранять жилище, но никогда не выполнял обязанности Бо. Бывало, что Демьян заходил в гости, только тогда Ду устало поднимет голову, посмотрит на старого сторожа, сузит глаза, будто в улыбке и кивнет головой. До поры до времени в этом доме не было обязанностей лишь у Ри, но однажды и он нашел себе занятие.

Я рубил дрова, когда троица окружила меня, даже Ду вышел из дома вопреки всем собственным правилам. Бо и Ду сели рядом, а Ри неустанно мяукал, крутился вокруг ног и так и лез под топор.

– Ну!? Чего случилось? Чего неймется? И ты здесь, Ду?! Ты то зачем вышел? – спросил, поглядывая на всех поочередно. Я всегда разговаривал с котами, как и говорить то больше особо не с кем.

Бо и Ду встали, развернулись и пошли в сторону сарая, где стоял верстак и хранились инструменты. Коты прошли с пару метров, застыли и одновременно повернули головы в мою сторону, будто ожидая, что я двинусь за ними. Я положил топор рядом с чурбаном. Втыкать не стал, испугался, что в последний момент Ри подсунет голову. Коты так и застыли и глядели на меня не моргая.

– Иду, иду. – сказал я и двинулся по тропе в сторону сарая.

Сарай строил не я, но лично поменял паклю в срубе, подлатал крышу и сменил пол. Утеплять не стал, но поставил буржуйку, если уж так необходимо будет работать в морозы за большим верстаком. Небольшой мастерской стол стоял в доме, где я ночевал. Участок был не малым, но и небольшим, пока мы вчетвером дошли до сарая не прошло и минуты. Я остановился у входа, а коты юркнули за угол и высынули голову, поглядывая на меня. Ри так и вился вокруг ног. Я последовал за проводниками.

В нос ударил тот самый запах смерти, что я уж и позабыть успел. Лишь за мгновения до поворота я ощутил его в носу, легких. Почувствовал, как вонь стала распирать грудную клетку и встряхнула мою душу, будто хотела выкинуть жизнь и из моего тела. За поворотом оказалась кошка. Почему кошка? Да потому что беременная. Белая с черными пятнами на спине и за ухом. Лапы закостенели, глаза закатились, тело не двигалось в такт дыханию. Я подошел, растармошил кошку, большим пальцем приподнял веко, но ни глаз, ни зрачок никак не среагировали на свет, кошка оставалась лежать.

Бо и Ду смотрели, как будто с сочуствием, Ри крутился рядом, но не лез под руку. Я сходил за угол, набрал кружку, вернулся, спрыснул морду, но эффекта никакого. Хоть я и не ветеринар, но все же попытался обнаружить пульс. Было напрасно, конечности уже кокченели, тело замерзло, а мышцы и суставы превратились в камень.

– Нечего смотреть, идите делами займитесь! Приходите на похороны в пять, а я пойду яму копать.

Коты разбрелись, будто все действительно поняли, а я взял лопату из сарая и пошел по участку выбирать местечко для могилы. Совершив обход и пораскинув – я решил похоронить неизвестную кошку рядом с единственными на участке цветами, что еще остались от прежних владельцев. Взглянув на белые лепестки неведомых цветов, я кивнул, поднял голову и увидел три пары глаз, что взирали на меня из дома. То были коты, что наблюдали за мной. Я воткнул лопату и стал копать.