Сердце Дракона. Книга 7

Будучи прикованным к постели, он жил одной целью – выжить. А когда встал, то потерял цель. Ни женщины, ни слава, ни деньги, ни алкоголь не могли заменить ему ее.

И тогда пришел черед наркотиков. Сначала легких, затем тяжелых. Они позволяли ему забыться, но каждый раз пустота с новой силой напоминала о себе.

“Я не хотел всего этого…”

– Хотел! – От рева голоса, доносящегося из темных клубов дыма, задрожали стекла. – Не обманывай себя, Дар… – Ветер заглушил слова. – Это именно то, чего ты хотел. Чего желал для себя.

И потянулись новые сцены из прошлого. Где он валялся в собственной рвоте посреди какого-то модного ночного клуба. Затем – как кувыркался в постели с тремя девицами, которым явно еще не было восемнадцати лет. Как он торчал в полузаброшенном здании, закатывая глаза от неземного блаженства.

Как едва не сбил ребенка, сев вусмерть пьяным за руль. А после того как его отмазали и всего лишь лишили прав, тут же пошел и купил себе новую машину. Ту, на которой не было вмятины от собаки ребенка, которая и спасла малыша от гибели.

Он даже не чувствовал угрызений совести.

Зачем? Для чего? В конце концов, он просто жил, существовал, переползая изо дня в день, разрушая себя и все, что его окружало.

Потому, что если он не мог заполнить пустоту в своей груди, то, может, смог бы ее хотя бы убить?

– Тогда умри, – ответил голос. – Признай, что именно этого ты хотел с самого первого своего вздоха – смерти.

“Нет! Ты лжешь! Я всегда бился за свою жизнь!”

– Но для чего?

“Для… для…”

– Я скажу тебе для чего. – Клубы дыма сгущались, образовывая какую-то фигуру. – Ты боролся не для себя, а назло другим. Чтобы доказать, что они ошибаются. Чтобы показать, что они хуже тебя. Слабее тебя.

Он вспомнил все те обидные игры, что устраивали с ним в приюте. Все те шепотки, которые он слышал от санитаров и медсестер в больнице.

Он их всех ненавидел! Всех до единого! И даже аспирантку он взял, только чтобы посмеяться над ее обидной реакцией, когда она всем своим видом показала, что никогда с ним не переспит!

То же самое касалось и города.

Он его ненавидел.

Ненавидел за то, что тот жил, пока он мучился в смертной агонии своей недо-жизни.

– Ну так вот он, твой миг триумфа – ты показал им всем. Показал, что ты жив. И ты жил яркой жизнью. Такой, о которой большинство могут лишь мечтать. Полной удовольствия и забытья. Ведь именно об этом ты мечтал?

По его щекам потекли слезы. Горькие, полные жгучей обиды.

Голос был прав.

Он всегда мечтал только об этом – жить в свое удовольствие, показывая всем, как те ошибались. Насколько он был лучше, чем они.

– А теперь разве ты не заслужил после всего этого покоя? Разве не заслужил того, чтобы пустота наконец была заполнена?

Он не нашел в этой жизни того, что искал. Люди отвергали его даже после того, как он стал таким же, как они. Восхищались им, но отвергали.

Он навсегда остался для них калекой. Уродцем, за спиной которого шептались.

И все его мечты, все его желания оказались лишь пустыми иллюзиями о несбыточном будущем.

Всю свою жизнь он мечтал о чем-то волшебном, но разбился вдребезги о суровую пошлость реальности. Он не был уникальным. Он не доказал своей особенности.

Он был таким же, как и все.

Он был никем.

Камнем, который время и пространство уронили со скалы, и теперь тот летел навстречу распахнувшей объятия голодной пропасти забвения. И какая разница, в какой именно момент он в нее упадет, если падение – само по себе неизбежность – лишь вопрос предельной скорости. Ведь как бы ты ни цеплялся за края реальности, но тянущая сила пропасти, ждущей тебя на закате жизни, всегда оказывается сильнее всех усилий.

Сильнее любви.

Сильнее ненависти.

Печали.

Удовольствий.

Страха.

Все окончится там – во тьме абсолютного ничего.

Как он был никем, так и станет – ничем.

– Прими реальность. Ты умрешь. Так почему бы не сделать это сейчас и не закончить агонию?

Да, голос бы прав. Почему бы и не прервать мучения и не заполнить пустоту еще большей пропастью? И пусть она подавит…

– Дар…

Ему на миг показалось, будто сам ветер попытался ему что-то прошептать. Но, не докричавшись, смахнул слезы с его глаз, позволяя вновь ясно увидеть реальность. Увидеть то, как пуля летела в голову маленькой девочке.

Сердце забилось быстрее.

– Бам-бам! – послышалось где-то в глубине его собственной души.

Камень действительно упадет в пропасть. Все они – лишь осколки бытия, неизменно стремящиеся к разрушению самих себя.

– Держите фланг! Кочевники прорываются! – кричали чужие голоса.

Все они умрут.

– Бам-бам! – стучало в груди. – До последней капли крови, брат?

Однажды. Обязательно умрут. Пропасть пожрет их всех. Голос был прав.

– Бам-бам! – били барабаны.