Сердце Дракона. Книга 5

Явно не боец.

Кое-как, шатаясь, пару раз споткнувшись и разбив колени с ладонями, Хаджар выбрался за пределы ванной.

Оглядевшись, он едва сдержался, чтобы не выругаться. Не то чтобы его смущало сквернословить в присутствии безусых юнцов, но ругань – зачастую проявление слабости. А последнее, что должен делать пленник или, того хуже, раб – демонстрировать факт превосходства своего пленителя.

То место, где они с Эйненом (его, так же качавшегося и пытавшегося хоть как-то скрыть “срам”, как раз выволокли из ванны) находились последние полтора месяца, больше всего походило на купальни. Таких вот, сейчас пустующих, камер здесь находилось не меньше четырех десятков.

Сложно представить, сколько народа здесь могло пребывать одновременно.

– Держите их крепче. – Старик, убедившись в том, что ошейники крепко держатся на пленных, пошел вперед. – Если они кого-то из вас отправят к праотцам, виноваты будете сами.

– Да, Салиф, – хором “отсалютовали” слуги.

По левую и правую сторону от Хаджара встали еще двое юнцов. Они довольно-таки ловко накинули ему на шею уздечки. Сформировав нечто вроде наконечника стрелы, они так и потянули пленника в сторону выхода.

Тот, к удивлению Хаджара, действительно был загорожен каменной дверью. Она немного напоминала ту, что он уже видел в сокровищнице шейха Курхадана. Такая же массивная, но даже с виду – весьма функциональная.

Изрисованная разнообразными узорами и письменами, она слегка светилась в полумраке пещеры. Подобное сходство наводило на некоторые мысли… которые пришлось оставить на потом.

Идти в шаг со слугами, учитывая жуткую слабость в теле, оказалось весьма непростым занятием. Хаджар то и дело спотыкался. После третьего такого падения, сопровождаемого недовольством слуг и стягиванием уздечек, Хаджар начал ощущать, как по его плечам потекла теплая кровь.

Сверкнули холодные, синие глаза. С рыком Хаджар схватился за один из прутьев.

Под смех, больше похожий на лай гиен, он упал на колени. По руке плясали синие искры-молнии, а тело пронзила страшная боль. На прутьях засветились руны.

– Тупой чужак! – выкрикнул тот, что вел за собой Эйнена. – Совсем как собака. Пока не ударят, не поймет, кто хозяин.

Хаджар смерил его взглядом, которым обычно смотрел на тех, кого хотел убить. Слуга вздрогнул, побелел, но глаз не отвел. Вместо этого, все еще ведя за собой островитянина, он вытащил из-за пояса простую дубинку.

Подойдя (в это время Эйнен всеми силами пытался замедлить ход их “четверки”, но не справлялся) поближе, он нанес резкий удар по затылку Хаджара. У того разве что искры из глаз не посыпались. Причем тоже – синие.

– Ну давай, чужак, посмотри на меня еще раз. Жалкая псина…

Юноша замахнулся еще раз, но его остановил оклик старика.

– Не порти материал, глупец! Или хочешь иметь дело с Карисой?

– Прошу прощения, Салиф, – поклонился мальчишка.

Все это время он смотрел на Хаджара. Смесь страха и ярости плескалась в его детских, волчьих глазках. На личном опыте Хаджар знал, что из таких не вырастает ничего хорошего. В основном – подлецы и засранцы.

Когда-то давно первый, кого в дуэли одолел Хаджар, смотрел на мир точно так же. Тот адъютант убил дочь на глазах ее собственной матери. Это как минимум о чем-то, да говорит.

– Шевелись, псина. – Мальчишка попытался плюнуть в лицо Хаджару, но тот увернулся.

Кое-как поднявшись, гордо выпятив грудь и вздернув подбородок, Хаджар сам пошел вслед за стариком. От такой неожиданности идущий впереди юноша, держащий прут с ошейником, едва с ног не сбился.

Эйнен, так же получивший болезненный тычок дубинкой в грудь, встретил действия северянина широкой ухмылкой. Такой вот маленький эпизод победы над пленителями как-то воодушевлял и внушал надежду.

А для пленников, помимо своего достоинства, последнее убежище всегда – надежда.

В темницах Хаджара постоянно тянуло на философию…

Глава 336

Вслед за стариком они вошли в длинный коридор-кишку. Проход, явно сделанный руками человека, за сотни… тысяч лет стремился принять свой истинный облик. И ему, судя по количеству наплывов на стенах и своде, по тому, как остро торчали сталактиты и возвышались сталагмиты, никто не мешал.

Только сейчас, в тесноте каменного пути, Хаджар ощутил острую нехватку чистого неба над головой.

Будучи в темнице, он не особо осознавал себя находящимся под землей. Сейчас же понимание этого факта ударило по голове тяжелым, пыльным мешком.

Хаджар, на радость мальчишке с дубинкой, слегка покачнулся и сильно порезался о стала-как-его-там. Удержавшись от вскрика, ловким движением ладони Хаджар поднял с земли маленький осколок в форме иглы.

Это движение не заметили слуги, но не внимательный Эйнен.

После короткого обмена взглядами Эйнен показал пальцами букву из алфавита своей родины. В цифирном эквиваленте она равнялась трем. Хаджар тут же пожалел, что не научил островитянина языку жестов…

Оба они прекрасно понимали, что даже если им удастся каким-то чудом перебить слуг и старика, то побег все равно будет обречен на провал. Они понятия не имели, где находились. Их шеи сжимали рабские ошейники, снять которые можно было только при помощи специальной печати.

С другой стороны, не попытайся они сбежать, после – перестанут себя уважать.

На первом же повороте Эйнен показал “один”. Хаджар ответил легким кивком головы. Он понял, на что намекал Эйнен.

Второй поворот они миновали в той же тишине и неспешной ходьбе. Видимо, только один из семи слуг желал причинить вред чужакам. Что мальчишки, что старик Салиф старались поддерживать тот темп, при котором путешествие не затянется на вечность, но и пленники смогут не спотыкаться.

Стоит отдать должное Эйнену с Хаджаром – уже спустя пять минут они свободно владели своими телами. Сказывались годы тяжелых тренировок и высокие ступени развития среди практикующих.

Как только впереди появился третий поворот, островитянин сделал вид, что споткнулся. В Эйнене явно погибал великий актер. Он вполне правдоподобно пошатнулся, полоснул лбом по каменной стене, оставляя за собой полосы крови и кожи. Кровь брызнула во все стороны.

Только неопытный полагает, что больше всего крови будет, если порезать торс. На самом же деле – лицо. Такое впечатление, будто где-то на голове спрятано еще несколько невидимых артерий.

– Вечерние Звезды! – воскликнул Салиф.

Заметив заминку, старик сперва хотел отдать приказ пнуть пленников, но потом увидел одного из чужаков в луже крови. Достав из кармана специальную склянку, он направился к Эйнену.

– Держите его покрепче, – скомандовал старик.

В момент неожиданной ситуации он совсем позабыл о втором “подопечном”. Хаджар же не стал терять времени. Разжав кулак, он ловко перехватил каменную иглу. Рванув вперед, игнорируя удушье удавок и крики падающих слуг, он схватил Салифа за плечи и придавил “оружие” к вполне видимой сонной артерии.

– Замри! – крикнул Хаджар уже замахивающемуся дубинкой сорванцу.

Тот метил прямо в висок Эйнену. Такой удар не убил бы крепкого островитянина, но на ближайшее время отправил бы в забвение.

– Не глупи, чужак, – спокойно, даже с ленцой увещевал старик, – сам же понимаешь – тебе некуда бежать.

– Понимаю, – кивнул Хаджар и прижал иглу сильнее.

По старой пергаментной коже побежала струйка красного.