Сердце Дракона. Книга 7

Более того, он попал в ряды учеников школы Святого Неба – кузни элиты среди элит. Места, где выковывались не просто лучшие из адептов, а будущие столпы, на которых держались могущество и слава Дарнаса.

Любой из лекарей этой школы, даже не наставник, а лишь мастер, выполнил бы подобную работу в десять… нет, в двадцать раз лучше!

А уж про тетю Доры Марнил, лучшего целителя Дарнаса, и вспоминать не стоило. Она бы поставила Хаджара на ноги быстрее, чем тот успел бы произнести собственное имя.

– Нет, действительно – зажрался, – покачал головой Хаджар. В такие моменты ему очень часто помогали разговоры с самим собой. – Жизнь спасли, а остальное сам поправлю.

Если энергетическое тело не распалось, то со временем восстановит себя само. К тому же на помощь Хаджару в данном вопросе приходили драконья техника медитации “Путь среди облаков”, делающая его энергетическое тело крепче, чем у простого адепта, Зов и драконья же кровь.

Сейчас, скорее всего, Хаджар обладал лишь третью от своего реального потенциала, но буквально через несколько дней сможет восстановиться до восьмидесяти процентов.

А за неделю и до всей сотни.

– Ну а ты, маленький пушистый зверь, ничего не хочешь мне рассказать?

Хаджар поднял за шкирку спящую Азрею. Котенок не стал даже глаз открывать. Он, оказавшись в воздухе, все так же во сне начал забавно шкрябать коготками по воздуху. Порой, задевая грудь Хаджара и оставляя на ней неглубокие царапины, он всеми силами пытался забраться обратно за пазуху.

Кстати, Хаджар обнаружил, что лежит в заштопанных и зашитых в очередной раз, видавших виды одеждах. Их он не снимал с того самого момента, как покинул Долину Ручьев.

Признаться, он был несказанно рад, что они остались при нем. Язык не поворачивался их назвать “тряпьем бродяги” (коими они, по сути, и являлись), скорее – приносящим удачу талисманом.

– Не думай, что на этом разговор закончен, хитрая ты кошка.

Азрея и носом не повела. Разве что широко зевнула, демонстрируя ряды маленьких, но острых клыков.

Убрав котенка обратно за пазуху, Хаджар откинул одеяло и возблагодарил того дальновидного человека, что поставил рядом с его постелью костыли.

Он понятия не имел, сколько времени пролежал без движения, но мышцы, лишенные подпитки энергией, за это ему явно благодарны не были.

Схватившись за край кровати и избежав падения, Хаджар с кряхтением подперся костылями и заковылял в сторону выхода.

Здесь выходов было аж пять штук. По два с каждой стороны и один – центральный. Именно через него Хаджар и покинул лазарет. В подобных он достаточно належался за время своей солдатской жизни и предпочел бы больше никогда там не оказываться.

Доковыляв до дверей, Хаджар, игнорируя легкую боль, открыл их плечом. Так же процокав костылями по длинному коридору, он вышел на улицу.

Поежившись из-за прохладного северного ветра, Хаджар с тяжелой одышкой прислонился к стене лазарета.

“Никогда бы не подумал, – мысленно говорил он себе, при этом медленно сползая по стене, – что такой короткий путь окажется настолько трудным для истинного адепта”.

Усевшись на ступеньки лазарета, Хаджар достал из пространственного кольца старую, местами потертую трубку. Ему ее когда-то подарила девушка, которую он так и не смог полюбить.

Ведь зачем прекрасной деве какой-то безногий калека?

Странно, но он всегда ассоциировал эту трубку с победой над кочевниками… которых вели за собой ласканцы. И вот ведь ирония судьбы – теперь он закурил эту трубку именно под ласканским небом.

Оно, усыпанное звездами, выглядело почти так же, как и то, что светило над Дарнасом. Разве что на далекой границе восточного горизонта можно было заметить несколько незнакомых планет и звезд.

В детстве Хаджар, слушая рассказы отца, дяди и бравых генералов о небесах далеких вражеских стран, всегда восхищался этими историями, а теперь…

Теперь он смотрел на небо по-настоящему далекой страны. Более того – совсем иной империи, хвала Высокому Небу, язык которой он успел выучить, а акцент, учитывая его музыкальный слух, никогда особой проблемой не являлся.

“И вот я забрался так далеко, как еще ни один лидусец, – размышлял Хаджар, – но почему-то не чувствую, что сделал по этому миру хотя бы один маленький шаг”.

Интересно, а какое небо было ночью в стране драконов или даже дальше – в стране бессмертных?

– Я знал, что найду тебя здесь.

Хаджар не вздрогнул от неожиданности и не выронил трубку. Он с самого пробуждения чувствовал, как за ним кто-то следит.

Из теней вышел юноша, показательно держащий ладони на рукоятях кинжалов.

Кажется, его звали Дерек.

– Не люблю лазареты, – спокойно произнес Хаджар.

– Понимаю, – кивнул мальчишка. Но, учитывая его возраст – вряд ли. – Можно? – Он взглядом указал по соседству с Хаджаром.

– Пожалуйста, – кивнул тот.

Какое-то время они сидели молча. Когда Дерек открыл было рот, чтобы что-то спросить или сказать, из-за угла выбежала взмыленная девушка. Хаджар не помнил, как ее звали, но ему запомнились ее удивительные белые волосы.

– Там… там… – задыхаясь, говорила она, – собирают добровольцев в гарнизон.

– Добровольцев? – удивился Дерек. – Зачем гарнизону добровольцы?

Хаджар отнял трубку ото рта. Он с легкостью опознал взгляд девушки.

– Орки… Орки идут!

Взгляд, пропитанный первобытным ужасом.

Глава 540

После первой встречи с Дорой Марнил, являющейся по совместительству принцессой клана эльфов, Хаджар решил избавиться от пробелов в знаниях касательно нечеловеческих рас.

В итоге, как он выяснил путем расспросов Эйнена, людям Дарнаса и Ласкана были известны всего две “иные” расы. Эльфы, являющиеся потомками Великого Леса, самого первого, что рос на этой земле. Но они традиционно жили в Даанатане.

Сюда то ли переместилось, то ли “пришло”, то ли еще каким-то образом попало древо их предка, а они последовали за ним. Собственно, именно в кронах этого самого древа Хаджар и познакомился с Королем Эльфов – отцом Доры.

Но помимо эльфов существовала и другая раса. Она вела свой род от первоволка. Подобно Великому Лесу, он был самым первым из волков. Удивительно, по преданиям этот зверь жил в Великом Лесу, но почему-то особой дружбы между эльфами и орками не возникло.

Орки же, в чьих жилах текла кровь одного из древнейших и сильнейших зверей, предпочитали жизни в лесу просторы степей приграничья Ласкана.

И, в отличие от тех же эльфов, не считали себя подданными Ласканской империи. Наоборот – видели в людях, пришедших на их земли, завоевателей и угнетателей и вели против них бесконечную войну за освобождение.

Хотя, если верить тому же Эйнену, ласканцы никогда особо не противились присутствию орков. Те являлись своеобразным буфером между двумя империями. Потому как ласканцы для потомков первоволка были врагами знакомыми, а вот дарнасцы – совсем уж чужаками.

Ну и к тому же тот путь развития, по которому шли орки, был абсолютно неприменим для человека. Все их артефакты, техники и знания относились к какой-то совсем другой ветви развития и для Ласканской империи представляли разве что только научный интерес.