Клинок чести

– Это – он… Смотрите! Это точно – он! Я не могу ошибаться! – радостно воскликнула Кумико, указывая пальцем в сторону парка. – Котаро! Это я! Иди сюда скорее, здесь твои друзья! Котаро!

«Безопасники» Такэда коротко переглянулись и вновь обрели надежду. Их машина припарковалась неподалёку от полыхавшей больницы, и они не сомневались, что интересующий их человек является причиной яростной перестрелки, стихшей только пару минут назад. А эмблемы Императорской Армии на плечах снующих по округе бойцов прямо указывали на участников этого боя.

Указанный девушкой человек услышал крики девушки и отреагировал на диво разумно – сделал жест, целью которого было заставить болтливую женщину захлопнуть свой рот и больше не привлекать внимания посторонних. Оправляя непривычную одежду, Котаро неторопливо подошёл к чёрной железной повозке, в окне которой увидел свою знакомую. Ромбовидные значки на пиджаках сидевших в машине мужчин обозначили их принадлежность, наверное, к самому враждебному для него клану во всей Японии – клану Такэда. Но именно они, с точки зрения синоби, спустя столько веков могли стать его заклятыми друзьями, поскольку не нуждались в рекламе его талантов и способностей.

– Господин Фуума? – спросил сидевший за рулём мужчина и, получив утверждающий кивок, сделал приглашающий жест рукой: – Садитесь. Я доставлю вас к главе клана. У вас будет возможность говорить с ним.

Длинная фраза так и осталась не до конца понятной, синоби уловил смысл лишь нескольких слов, но среди них было самое главное.

– Говорить, – сказал он и снова кивнул. – Котаро надо говорить с Такэда…

* * *

Для самурая совместный сон – своеобразная форма доверия. Спящий уязвим как никогда. Поэтому для отдыха всегда избирается защищённое место, разделить которое с кем-то значит признать его достойным. Пьяная девушка умудрилась прямо во время разговора прикорнуть на моём плече, и я долго размышлял, стоит ли мне следовать её примеру или нет.

Илана во сне вела себя беспокойно. Возилась, устраиваясь поудобнее, хмурилась, изредка девушка начинала дрожать и даже всхлипывать, прижимаясь ко мне ещё теснее в поисках тепла и защиты. Мой чуткий сон прерывался не менее десятка раз, прежде чем взошло солнце. Его любопытные лучи проникли в шатёр через оконце в натянутой из выделанных шкур стенке и расползлись по нашему ложу, пытаясь на ощупь изучить всё, до чего способны дотянуться. Щекочущие прикосновения светила решительно прогнали завладевшую мной под утро полудрёму, подталкивая к свершениям и деяниям вопреки сопротивлению невыспавшегося организма. Последний эту битву проиграл, уступив напору подключившихся требований разума, привычки и бурчанию деда.

– Использовать божественный дар семьи для соблазнения врага и остановиться в нескольких шагах от достижения цели… – недовольно закряхтел предок, стоило мне пошевелиться.

– Мне её трахнуть надо было, чтобы ты не ворчал? – едко парировал я, аккуратно, стараясь не разбудить девушку, выскальзывая из-под медвежьей шкуры, служившей нам обоим защитой от холода. – Тогда ты не по адресу. Ищи себе другого внука, мне воспитание не позволяет.

– И это мне говорит человек с распухшими от поцелуев губами! И я видел, как ты её лапал, можешь не отнекиваться! Не стыдно?

– Лапал, – признал я этот неоспоримый факт и довольно прищурился, вспоминая сам процесс. – Это было тактильное изучение потенциального противника, её слабых и сильных сторон. Ничего личного, только военная хитрость! И вообще, хватит продсматривать!

– Судя по тому, как часто твои руки задерживались на её нижних полушариях, слабое место в обороне врага ты всё же нашёл. Или это было сильное?

– Кхм… скорее упругое.

Дед заржал. Я тихо усмехнулся, потягиваясь и делая короткую разминку, продышался и, как был, босиком вышел наружу. Стоило мне распахнуть полог шатра, как обнаженное тело обжёг кусачий, холодный воздух. Шатёр расположился на самой границе тайги и снежной равнины, простирающейся до самого горизонта, укрывшись на фоне высоких тёмно-зелёных елей и пихт от любопытного взгляда любого случайного наблюдателя.

Морозное дыхание утра взбодрило не хуже холодного душа. Колючие снежинки под ступнями протестующе захрустели – тонкий наст, образовавшийся на снегу за ночь, не выдержал и провалился под моим весом.

Вокруг стояла непривычная тишина. Илана жила на отшибе своего селения, потому что расстояние до ближайших куполообразных жилищ составляло не менее пятидесяти метров – они во множестве рассыпались за опушкой тёмного, колючего леса, острыми пиками верхушек елей устремившегося в чистые, ясные небеса. Из верхушек жилищ вверх поднимались тонкие, извивающиеся струйки дыма, ветер доносил отголоски запахов готовящейся пищи и чего-то ещё – незнакомого и от того непонятного, но не отталкивающего. Между ними по протоптанным улочкам деловито сновали укутанные в одежды из меха и шкур фигуры местных жителей.

Взломав кулаком наст на ближайшем сугробе, я зачерпнул полные ладони чистого хрустящего снега и приступил к утренним «водным» процедурам. Растираться снегом вместо умывания было не впервой – в моём детстве, проведённом в горах, подобное было делом привычным и полезным для здоровья.

Холодная крупа снега обжигала, бодрила, таяла, втираемая в кожу частыми движениями ладоней, оборачиваясь каплями воды, что пытались немедленно замёрзнуть и превратиться в кристаллики льда. Потянувшись к бахиру, я аккуратно и дозированно зачерпнул разлитую в мире Силу, сложил пальцы в замысловатую фигуру ещё одной известной мне мудры – То – и на выдохе произнёс необходимую для её активации формулу:

– ОН-ДЗИ-РЭ-ТА-РА-ШИ-И-ТА-РА-ДЗИ-БА-РА-ТА-НО-СО-ВА-КА…

Эта синергетическая практика встраивала применившего её человека в энергетику окружающего пространства – тонкие «каналы» духовного тела стали частью системы, пронзающей мир десятками и сотнями тончайших энергетических линий. Сила хлынула в меня, омывая прохладным ручейком как дух, так и тело. Бахир послушно отзывался, следуя малейшему усилию воли – его было так мало, что он не мог навредить моему надорвавшемуся организму, наоборот, такие практики восстанавливали и совершенствовали пострадавшие во время битвы «каналы».

Расцепив пальцы и открыв глаза, я удовлетворённо хмыкнул – моё тело исходило паром, ощущение холода отступило, уступив место ровному размеренному жару, распространяющемуся из пульсирующего комка Силы внутри меня.

Шаг вперёд. Длинный, размашистый, сопровождаемый одновременным толчком двух рук – незримая волна нейтрального бахира выплеснулась в пространство передо мной и покатилась вперёд подобно цунами. Вытянув руки вперёд и распластавшись в выпаде, я дождался нужного момента и плавно, одним текучим движением вернулся в прежнее положение, закручивая волну на месте, не давая ей сорваться с натянутого поводка сконцентрированной воли…

* * *

Илана проснулась от странного ощущения дискомфорта, отчётливо ощущая, что лишилась чего-то очень хорошего, приятного и теплого. А спать дальше без этого уже не хотелось.

Открыв глаза, девушка обнаружила себя в собственной постели. Голова после возлияний с применением плодово-ягодного напитка отказывалась работать в полную мощность. Воспоминания о прошлом вечере и части ночи не вызвали в ней ничего, кроме крайней степени недоумения – дать отчёт собственным действиям оказалось непосильной задачей. Хотя стоило быть честной и не обманывать саму себя. Девушке всё понравилось. Ей не нравилось только своё поведение.

Возмущения Силы она ощутила с некоторым удивлением. Шаманы относятся к числу тех Одарённых, что практически не способны напрямую воздействовать на энергии. Любое оперирование подразумевало подготовку, инструментарий и активатор с использованием слов или жестов. Поэтому чутьё девушки не должно было сработать, только если…

Взметнувшись с постели, Илана вихрем промчалась по шатру и вылетела наружу, словно пробка из бутылки, ожидая увидеть готовую к применению стихийную технику высокого ранга, что вот-вот должна была уничтожить её поселение. Иного объяснения столь сильным возмущениям Силы у девушки не нашлось.

Очаровавший её пленник то ли танцевал, то ли упражнялся на покрытой снегом поляне возле шатра – его движения были плавными и ритмичными, взвешенными и отточенными за многие годы практики, грациозными и текучими как вода. Потоки Силы, видимые даже невооружённым взглядом, скручивались вокруг парня в тугой кокон, становившийся всё плотнее и насыщеннее, в воздухе дрожало зыбкое марево, передавая напряжение пространства, раздираемого буйством энергий.

Илана испуганно замерла, боясь выдать своё присутствие лишним звуком. Ведь если он отвлечётся, если контроль над потоками Силы окажется недостаточным, если…

Его отрешённое лицо выражало лишь улыбчивую безмятежность. Казалось, Леон Хаттори относился к тому, что он делает, как к любимому развлечению, а не как к тяжёлой тренировке, требующей от него максимального сосредоточения и продолжения всех доступных ему сил.

Видящая уже потеряла счёт времени, залюбовавшись неожиданным зрелищем, когда парень засветился изнутри от переполняющей его энергии. Чёрно-белая татуировка ожила и пришла в движение – дракон чуть ужался в размерах и невообразимым образом переместился на левую руку юноши, завозился, устраиваясь поудобнее, и вдруг посмотрел на Илану. Девушка почувствовала обращённый на неё взгляд древней потусторонней сущности, подобной тем, что обитали в Астрале. Почувствовала и всерьёз испугалась этого нарисованного монстра, который сделал то, что хотел, спокойно уложил голову на облюбованное им плечо и вновь стал обычным рисунком.

Взметнувшийся до небес кокон Силы запульсировал и начал уменьшаться в размерах, втягиваясь в Леона, застывшего в напряжённой позе готового к битве воина. Илана с облегчением выдохнула и тут же ойкнула:

– Я же только проснулась! Он не должен меня видеть ТАКОЙ!

* * *

– Но слава богу, есть друзья… – звучно пел темноволосый и смуглый юноша, аккомпанируя себе на пошарпанной испанской гитаре. – Но слава богу, есть друзья…

– А у друзей есть шпаги! – грянул хор как минимум из пяти разных, но тоже весьма юных голосов.

Геннадий Лаптев вежливо кашлянул, прерывая музыкальный вечер, устроенный сумасшедшей бандой подростков-кадетов в ангаре на территории частного аэродрома, принадлежавшего клану Во Шин Во. Все они сразу же прервали свои дела и повернулись к вошедшему, от которого ждали хороших новостей.

– Что скажете, Крокодил? – Алексей вслух выразил общую мысль, складывая колоду непривычно больших гадальных карт из тисненой кожи в футляр. Расклад его вполне устраивал, а других важных вопросов для ещё одного пока не находилось. – Они дадут нам самолёт, или придётся ехать на колёсах?

– Аренда подтверждена. Даже скидку предложили в тридцать процентов. Сейчас транспортник заправляется. После его сразу подгонят к нам для погрузки и полностью подготовят к вылету. Пилот будет наш, ему только доехать надо. Ориентировочное время отправления через четыре-пять часов, – устало ответил Гена, садясь на оружейный ящик и окидывая взглядом всю честную компанию. – Вы точно уверены, что хотите лететь? Мои парни справятся и без вас. Только без обид…

– Какие могут быть обиды, Крокодил? – засмеялся парень с гитарой. – Мы прекрасно знаем, кто мы и на что способны. И справимся ничуть не хуже. Потому что там не кто-то, а наш брат!

– Диего, на этого прожжённого циника не действуют подобные воззвания, – одернул испанца Хельги, вновь возвращаясь к полировке боевого топора, входившего в комплект вооружения его лёгкого МПД «Гончий». – Вам, господин Лаптев, всё объяснили ещё в самом начале мероприятия. Повторим изученный материал или одного раза достаточно?

Гена поморщился и раздражённо потёр лысину. Пацаны были в своём праве. Тем более что это они и никто другой своевременно предупредили его о похищении Леона и даже умудрились отследить его местоположение. Единственным условием было участие в операции по спасению своего друга. Отказать этой организованной банде благородных отморозков Гена попросту не смог, так как ни один приведённый им аргумент не возымел своего действия. Наоборот, эти наглые юнцы на пальцах доказали, что без них он Леона будет искать очень и очень долго. И может опоздать.

– Геннадий, как бы то ни было, вы свою задачу выполнили. Ваши люди уже на подходе, снаряжение готово к транспортировке, маршрут почти готов, – влез самый невысокий из парней, возившийся с настройкой цифрового прицела для снайперской винтовки. – Кстати, сколько будет ваших бойцов?

– Со мной двадцать один. По трое на каждого из вас.

– Это вы зря, – отреагировал Алексей. – Не вздумайте нас опекать, господа военные. Сами как-нибудь разберёмся. Ещё начнёте в героев играть, тогда точно кто-то пострадает.

– Тут и речи об опеке не было. Это скорее попытка достичь максимальной эффективности, пацаны.

– А вот с этого момента поподробнее! – хором попросили братья-близнецы, пугавшие Гену своей холодной идентичностью. Платиновые блондины с одинаковыми причёсками и татуировками даже говорили зачастую вместе. – Брифинг?

– Хорошая идея, – поддержал братьев-варягов Хельги.