Моно логи. Том 6

И это не зная даже английского, не говоря уж о турецком. То ли мы – такие матерые путешественники, что в новой для себя стране чувствуем себя, как рыба в воде, то ли везучие мы…

Была лишь одна забавная история, которой я и хочу поделиться.

Первый день в Стамбуле. Добрались до съемной квартиры, заселились, пошли искать, чего бы покушать. Заглянули в ближайший к дому супермаркет и пошли по полкам, собирая свой будущий ужин.

Молоко. С грехом пополам куплено. Чуть козье не купили. Кстати, козы в Турции какие-то совсем уж мерзкие. У нас-то магазинное козье молоко очень далеко от настоящего, а в Стамбуле вообще, по-моему козлов доят…

Яйца. Выбрали те, на которых написано по-испански. Почему вообще в Турции на яйцах написано по-испански? Леший его знает. Но "huevos" звучит очень красиво для русского слуха.

Сосиски. Чай. Жвачка. О! Сыры!

В России с сырами, как вы и сами знаете, в принципе туго. Поэтому оказавшись в Стамбуле я первым делом стал выискивать на прилавке французские сыры с плесенью. Увы, похоже турки сыры с плесенью не любят… С зеленью, с орехами, все что душе угодно – есть, а вот с плесенью – нет.

О! А что это за интересные комки, размером с мой кулак, плавают в рассоле? Какой-то рассольный сыр наподобие нашей брынзы? Попробуем.

– Гив ми плиз ван вот эта хрень! Ес, ес, вот эта штука, да. Вот этот вот чиз! Блин, ну серьезно, что я непонятного сказал? Чиз! Вис чиз! Света, как по-аглицки будет "рассол"? Что, ты тоже с британцами не похмелялась? Да-да, вот эту вот штуку, одну! Ес! Бир! (Это уже по-турецки, один значит). Сенкью! Тесеккур эдерим!

Приходим домой, довольные, предвкушая знакомство с турецким рассольным сыром… Достаем его из пакета, отрезаем кусок…

– Дорогой, мне кажется, нам стоит сходить за еще одним рассольным сыром.

– А что, этот весь испортился?

– Нет. Этот – весь сливочное масло.

Ну что ж, зато мы все четыре дня в Стамбуле на нем готовили!

10. Счастливый ребенок

Наверное, есть на свете мужики, которые с первых секунд жизни ребенка становятся настоящими отцами. Отцами С Большой Буквы. В чьих руках дети ребенки замолкают, на чьих руках укладываются спать, с чьих сисек кормятся молоком и т. д.

Я, увы, к их числу не принадлежу. Не смотря на то, что наш сын был желанным и долгожданным, его появление на свет стало для меня шоком. Отчетливо помню момент, когда я приехал забирать жену и малыша в роддом… Зеленоватая после пяти дней в этом аду с кричащими детьми супруга вручила мне закрытый вуалью кулек, в котором что-то слегка шевелилось, и двинулась к машине. Я шел за ней следом, стараясь не дышать на кулек, и неся его на вытянутых руках, словно противопехотную мину.

Дома кулек развернули....

Первой моей мыслью было:

– Господи, какой он страшный!

Секундой позже я осознал, что эту мысль я озвучил вслух. Понял я это по прилетевшему подзатыльнику и словам жены:

– Да, мне в роддоме сразу сказали, что на папу похож.

Лежащее на пеленальном столике (который когда-то был моей массажной кушеткой) существо зашевелилось, потянулось, заверещало, как новорожденный ксеноморф, и вперило на меня взгляд своих подслеповатых глаз, состоящих из огромного черного зрачка и небольшого количества воды…

– Света, – осторожно позвал я жену, – Оно на меня смотрит…

Второй подзатыльник не заставил себя ждать.

В общем, как вы поняли, Светины надежды на то, что я окажусь нежным отцом из рекламы "Памперс", не оправдались. Я старался, честно. Я с удовольствием гулял с малышом, потому что он мирно посапывал в коляске, а я читал "Сильмарилльон" и, уехав с коляской на задворки пединститута, не спеша потягивал там пиво, качая коляску. Я прививал ребенку хороший музыкальный вкус, поэтому засыпал он у нас под голос Линдемана, игнорируя светины колыбельные, и пританцовывать под русский рок начал раньше, чем ходить.

Но быть нежным и внимательным отцом, который будет просыпаться ночью раньше мамы и укладывать ребенка спать одним точным ударом… То есть, простите, одним поглаживанием по голове… Нет, таким я быть не мог.

– Кирилл, а ты ребенка кормил?

– Ну… Почти. Он ваты нажрался.

– Кирилл, а ты ему попу специальной мазью помазал?

– О! Помыть задницу! Вот что я забыл…

– Кирилл, а где ребенок?

– Под стол залез и застрял…

– Так вытащи его!

– Может не надо? Он вроде пока не орет… Так тихо, спокойно…

Хотелось бы добавить, что не смотря на мое хроническое раздолбайство, ни в одной реально опасной ситуации Стас за свою жизнь не побывал. Он у меня всего раз выпал из коляски (да и то я поймал его в полете), всего раз наелся ваты, и всего раз я нечаянно поставил ему синяк во всю ногу.

Но, не смотря на то, что с моей точки зрения отцом я был вполне приличным, Света очень боялась надолго оставлять ребенка со мной.

Может быть, сказывался тот факт, что когда она сделала это впервые, решив поехать в кино, по возвращению дома ее ждала следующая картина:

На столе в переноске спал ребенок. Рядом, за столом, сидел я, и как раз когда открылась входная дверь, я опрокинул в себя еще одну рюмку рома. А откуда-то из-под стола доносился женский голос, напевавший колыбельную, благодаря которой мелкий-то так сладко и спал. При ближайшем рассмотрении Света выяснила, что пение раздается не из-под стола. Просто приехавшая помочь мне с ребенком подруга накидалась рома уже достаточно, и прилегла отдохнуть на двух стульях, не переставая петь.

Собственно, сейчас, когда Стасу уже без малого 4 года, изменилось немного. Только то, что он теперь не лежит на столе в переноске, а активно участвует в беседе и играет (а иногда и заигрывает) с гостями. Или сам ходит со мной в гости.

– Кирилл, я еду домой. Вы где? Гуляете?

– Ну… Почти. Мы к Газизу уехали. На площадке нам было скучно.

– Ребенку уже спать пора!

– Да, уже закругляемся, уже собираемся домой.

(на заднем фоне раздается голос мелкого: "Не спать! Не спать! Косить! Косить!")

– Ты его хоть кормил?

– Да, он две воблы с удовольствием сожрал…

– Ты нормальный вообще? У тебя ребенок за день только воблу ел?

– Ну чего ты кричишь? Еще два пирожных…

– Господи…