Ушедшие дети

– Ничего, ничего, – постарался успокоить полковника детектив, – свои мысли выскочили, не берите в голову. Продолжайте.

– А пока нечего продолжать, – развел руками Истомин, – пока это все, что мы имеем.

– Хорошо, – кивнул Александр, – мне подходит ваше дело, и остается пара вопросов.

– Каких?

– Вы хотите, чтоб я работал с вами в одной команде или просто был консультантом?

– Ну, предложить вам ставку оперативника я, увы, не смогу.

– Этого и не требуется, – пожал плечами Саша, – у меня свои источники финансирования, это не должно вас заботить. Я именно про работу. Мое дело вести с вами расследование и ловить преступника или давать просто консультации, где что посмотреть и как это увидеть?

– Консультантом, – произнес Истомин, – увы, но посвящать вас в некоторые подробности дела я не могу, даже не имею права.

– Хорошо, – легко согласился с предложенным статусом Александр.

Это было ему на руку. Работать в команде он не хотел, да и, если честно признаться, не умел. Такие, как он, всегда ведут одиночный образ жизни. Это во-первых. Во-вторых, так он мог вести свое расследование когда хотел и как хотел, не боясь показать людям ту сторону, которую они отрицают. Проще самому разобраться в деле и правильно направить следствие, чем доказывать им реальность существ, на которых он охотится.

– Я бы хотел увидеть записи видеокамер, когда объект уводит ребенка, – продолжил Александр, – это возможно?

– Да, конечно, – кивнул Истомин, разворачивая ноутбук экраном к гостю, – простите, что только так и не могу сбросить на телефон, но видео не подлежат распространению по понятным причинам, а что уходит на мобильные устройства, легко может потом нечаянно оказаться в интернете. Я вам, конечно, доверяю, но все же, как говорится, что знают трое, знает и свинья.

– Я все понимаю, не нужно лишних объяснений, нельзя так нельзя, – кивнул Ядов, – у меня хорошая память, тем более мне нужно просто определить, как он заманивает своих жертв.

На экране ноутбука начался видеоролик. На нем довольно высокий мужчина в тесном пальто и грязных ботинках с действительно размытым лицом подошел к девочке лет семи, стоявшей у магазина и кушавшей мороженое, и, поговорив с ней о чем-то меньше минуты, взял ребенка за руку и без признаков сопротивления повел куда-то из-под зоркого ока камер.

– Мужчина, – констатировал Александр вслух.

– Чем вас это удивляет? – спросил почти всегда молчащий до этого Сирота.

– Понимаете, – попытался объяснить Ядов, – чаще так без сопротивления детей уводят женщины.

– Я согласна, – подтвердила Шрайберг, – женщина детьми воспринимается спокойней мужчины, ибо чаще в детских головах зло ассоциируется со строгим отцом, а женщина – олицетворение доброй и заботливой матери.

– Я не совсем это имел в виду, – кивнул консультант, – но и так будет неплохо.

– А что вы имели в виду? – посмотрела прямо ему в глаза Ольга.

– Судя по моему опыту и знаниям, так уводят детей именно существа женского пола, а это мужчина, странно, но может быть.

– Вы знаете, сколько я знаю дел про маньяков, в основном они дело рук мужчин, – вклиниться Истомин.

– Совершенно неверно, – улыбнулся Ядов, – это характеризует наш менталитет и огрехи в следственной системе. Заметьте, на Западе в их забугорье женщин-маньяков не меньше, чем мужчин.

– Это потому что у них нравы такие, и женщины сходят с ума так же, как и мужчины! – заявил Сирота.

– И это тоже есть, – не стал спорить Александр, – но, заметьте, у нас женщина – это святое, она мать и априори не может совершить страшных дел. Даже в суде мы отдаем сразу ребенка матери, и лишь если муж сможет доказать несостоятельность жены, то отцу, но это должны прямо железобетонные основания, иначе ребенок останется с матерью. Для нас понятие «мать» священно, а у них там смотрят на это проще, ибо родитель один и родитель два одинаковы, равноправны в отношении воспитания ребенка. Увы, это сформировали наши традиции.

– И вы считаете, это плохо? – прищурился Сирота.

– Я считаю это фактом, который не стоит отбрасывать, – спокойно ответил Ядов, – если бы это была особь женского рода, мне было бы проще сделать заключение, но мужской пол все затрудняет. Давайте посмотрим следующие видео.

Следующих видео было три, и на каждом картина была похожа почти до мельчайших деталей, кроме разве что пола ребенка. Как показывала накопленная статистика, маньяк не чурался ни мальчиков, ни девочек. У Ядова были кое-какие подозрения, но делиться со следственной бригадой он пока не торопился. Если он скажет это напрямую, то его сочтут сумасшедшим и отстранят от расследования, а это не нужно было ни им, ни ему на этой стадии. Это был тот случай, когда он должен был в нем участвовать, а отстранение от расследования лишало его многих улик, возможности использовать криминалистов, оперативников и других узких специалистов, которыми были богаты официальные силовые органы. Он это найдет и так, но медленнее и с худшим оборудованием.

Александр Тихомирович Ядов был не кем иным, как палачом Вертепска. Палачи – это люди, но наделенные множеством способностей, чтоб они могли справиться даже с высшими лордами вампиров один на один. За это они не могли иметь детей, но жили куда больше обычного человека. Нет, палачи не были подобны ведьмакам из сказок, им не нужно было принимать лекарства, которые убивают девятерых из десяти мальчиков. Просто поддерживание сил в организме не распространялось на половые функции, и к своим обычным шестидесяти годам возраст брал свое в этом плане. А вот жить палачу осталось где-то еще две с половиной сотни лет. Сидящий сейчас напротив Ольги Шрайберг частный детектив был по внешнему виду немного младше нее, но начал свой путь за долго до ее рождения.

Они просовещались еще около двух часов, Ядов просмотрел фотографии всех пропавших детей и покинул это здание до следующего дня. Обещая принести результаты домашней работы с полученной информацией уже завтра. На Вертепск наступал вечер, и это было как раз начало рабочего времени палача.

Мальчик сидел у скамейки на корточках и катал по доскам новенькую машинку. Только что купленную в магазине игрушек. На скамейку сел мужчина и немного уменьшил дорожку для езды машинки.

– Твоя? – поинтересовался дядя.

– Ага, – гордо отозвался мальчик.

– Хорошая машинка, – кивнул дядя, – новая?

– Да, – улыбнулся мальчик, – мама только что купила, за пятерку.

– За одну пятерку? И такую хорошую машинку?

– В четверти! Я во втором классе учусь, за первую четверть по чтению поставили пятерку, вот мама и купила.

– Тогда да, если за четверть, то молодец, тогда машинку можно, особенно такую хорошую, – согласился дядя, – меня, кстати, дядей Ваней зовут.

– А меня Димой.

– А у меня, Дима, дома машинка еще лучше есть, там дверцы открываются и капот, и даже мотор можно вытащить.

– Хорошая машинка, наверное.

– Хочешь, отдам?

– Мне? – изумился Дима.

– Конечно, – произнес дядя Ваня, – я то уже вырос, мне-то она ни к чему.

– Хочу, конечно!

– Тогда пошли ко мне домой, и я ее тебе отдам.

– Не, – горестно вздохнул мальчик, – не могу, мама сказала ее ждать, пока она на работу забежит.

– Так мама ничего не узнает, мы быстро, она вернуться не успеет.

– Так не бывает, – покрутил головой разочарованный жизнью Дима, заветная машинка с открывающимися дверцами и капотом таяла, как снег весной, – ваш дом вон, наверное, а до него идти пять минут, а мама сказала, что через пять минут выйдет, а ее уже долго нет.

– А если через портал?