Одиссей в бинарном мире

Он может, наконец, заткнуться? Какой бред он собирается сейчас предложить? Успокаивающий комплекс пилатеса или бессмысленную терапию доктора Аберлунд?

Я не мог понять, почему у меня отбирают мой спасательный круг? Просто так!

– Это доктор Кокс? – спросила Несс, как только зашла.

– А кто еще, по-твоему, это может быть? – заорал я. – Ты понимаешь, это конец!

Я смотрел на пол пустым взглядом.

– Нет, не конец, – ее голос дрогнул. – Мы справимся!

Но это были лишь слова. Мы оба знали, что вся затея бессмысленная.

Проклятые конвульсии становились все сильнее и чаще. Каждый раз, когда я засыпал, внезапная судорога в ноге подбрасывала меня, выкидывая из дремы.

Я еще не принимал сегодня лекарств, но, увидев коробки с алпразоламом и тетрабеназином, уставившихся на меня из шкафа, мне захотелось спустить этот яд в унитаз.

Какой теперь в них смысл?Моя мама всегда была против лекарств!

За порогом полуночи мне удалось забыться несколькими часами сна, прежде чем будильник вырвал меня из беспокойного забвения. Удивительно, но, проснувшись, я не чувствовал ни тошноты, ни усталости.

Еще сонный, я повернулся и увидел, что половина постели Несс пуста. Значит, сегодня среда.

07:18. Я выполз из кровати. Тьфу! Как гласит народная мудрость: «Кто рано встает, тому весь день спать хочется».

Я поплелся в ванную, где долго возился, пытаясь выжать из тюбика остатки зубной пасты. Желание готовить кофе у меня напрочь отсутствовало.

Выпью на работе.

До моего офиса минут тридцать езды, я не опаздывал. С кейсом в руке я подошел к своей машине и надел наушники, чтобы прослушивание всякой ерунды по радио не вызывало у меня раздражения.

Надо было все же приготовить кофе, – с досадой подумал я,

отъезжая от дома. Съехав с провинциальной дороги, я тут же увидел, как утреннее дорожное движение желало мне доброго пути своей невероятной плотностью.

Уж лучше бы я плотно позавтракал!

В туннеле, ведущем к автомагистрали, машины столпились, как коровы у кормушки на ферме, отчего я почувствовал себя еще более дискомфортно. Я не капризный и не страдаю клаустрофобией. По-моему, «осторожность» было бы здесь более подходящим объяснением.

Из-за серого бетонного свода над головой вместо неба я почувствовал противное головокружение, мешавшее мне сосредоточиться на дороге.

К счастью, в конце туннеля уже забрезжил свет, и вместе с ним сразу появились спокойствие и уверенность. Но вдруг синий пикап неожиданно подрезал меня.

– Чертов кретин! Смотри, куда прешь! – взорвался я, резко нажав на тормоза. – Дебил!

Ты только посмотри на это жалкое подобие машины! Воплощение нерадивого водителя!

Внезапный шок от произошедшего будто током пронзил ноги. Удар за ударом, каждый раз все тяжелее… Как будто я повис на электрическом ограждении для крупного рогатого скота; от очередного прострела в правую ногу я непроизвольно нажал педаль газа; мотор взревел, бешено разгоняя машину. Мое сердцебиение росло с каждой милей, добавленной на спидометре. Шестьдесят, шестьдесят пять.

– Давай! – умолял я, пытаясь восстановить контроль над своей ногой.

Семьдесят пять.

– Давай!

Я крепко схватился за ногу правой рукой, пытаясь приподнять ее, а левой все еще держась за руль. Мне никак не удавалось оторвать бесчувственную ногу от педали газа, но я умудрялся лавировать в интенсивном потоке, чудом обгоняя машины. Все полосы были заняты, а стрелка на спидометре показывала уже девяносто. Но в какое-то мгновение появилось лазурное небо, и солнце на секунду ослепило меня. Слава богу! Мерзкое онемение в ноге ослабло, и я вновь обрел контроль над происходящим. Воспользовавшись этим моментом (пока не наступила следующая волна судороги), я успел перестроиться и съехать на обочину дороги; машину трясло, колеса скользили по грязи, и я едва справлялся с управлением, пока она полностью не остановилась.

Словно тряпичная кукла, я неподвижно смотрел перед собой, ничего при этом не чувствуя… Возможно, потому что мой разум все еще пытался осмыслить произошедшее, но без особого результата.

Казалось, меня и не существует. Ощущение было неплохое: эдакое спокойствие небытия – пустота, занявшая мое место.

Не могу сказать, сколько времени прошло, прежде чем я начал медленно приходить в себя. Резкий стук в окно вывел меня из оцепенения.

Я ошалело мотнул головой, как лабрадор, стряхивающий воду с мокрой шерсти.

Почему рядомстоит человек? Я таращился, как оказалось, на офицера полиции. Это был мужчина средних лет, похоже, ближневосточного происхождения, и я отчетливо разглядел имя на его жетоне – «А. Рахмани». Недоуменную улыбку на его лице можно было истолковать как вопрос «Как вы здесь оказались?».

На самом деле — неплохой вопрос.

Мои руки дрожали, когда я пытался опустить стекло: это зашкаливающий кортизол все еще гулял по моим венам!

– Ты в порядке, сынок? – вежливо спросил офицер. – Похоже, неполадки с машиной?

– Похоже… да.

– Можешь выйти?

– Да, конечно. Подождите минутку.

Черт… почему мои ноги неподвижны? От страхa или стресса?

Я ущипнул себя за бедро, но ничего не почувствовал.

Почему я ничего не чувствую? Скорее всего, это из-за плотной ткани на брюках.

– Все в порядке, сынок? – повторил офицер обеспокоенным голосом, заглядывая в окно.

– Не могу, – прошептал я. – Не могу пошевелить ногами!

Уже знакомая тревога вновь нарастала во мне, заставляя учащенно дышать.

– Эй, успокойся. – Полицейский положил руку мне на плечо, но неожиданный физический контакт привел меня в еще более паническое состояние.

– Если хочешь, мы отвезем тебя в больницу.

Я посмотрел на него пустым, отсутствующим взглядом.

– Ты меня слышишь?