Пощекочи нервишки. Матч вурдалаков. Horror

– Вот, полюбуйтесь, обычная рука. Правда, рука обычная, – и он обвел глазами затихших соратников по команде.

– Теперь включаем бензопилу… Вы сейчас умрете от удивления.

И прежде чем Бизон сумел возразить, Ракета резко включил бензопилу, и та затарахтела в руках Бизона. Тот чуть не уронил ее. Заметался, не зная, бросить ли ее или все же попросить забрать у него этот инструмент.

А Ракета продолжал свое выступление на манер циркового артиста:

– Уважаемая публика, сейчас на ваших глазах Бизон отрежет мне руку и со мной ничего не случится. Более того, я приставлю отрезанную часть руки, и вы увидите, как она быстро пристанет обратно. Не верите, мэтр Бизон, прошу подойти ко мне. Поприветствуем Бизона и его ручную бензопилу.

Бизон выпучил глаза. Он решил, что Ракета конкретно сошел с ума.

– Я не буду этого делать, – пробурчал он, аккуратно держа тарахтящую бензопилу подальше от себя, на вытянутых руках.

Ракета скривился, его эффектно задуманная демонстрация не пошла по задуманному сценарию.

– Подойди ко мне, телепузик, – потребовал Ракета. – Сказал тебе, подойди! Ты мне все представление портишь!

Но Бизон отступал назад. Он все так же держал изрыгающую жуткие звуки бензопилу на вытянутых руках.

– Выключите ее, кто-нибудь. Кто знает, как ее выключить?

– Сейчас я тебя выключу, – сказал капитан и бросился к Бизону с намерением сунуть свою оголенную до локтя руку под мелькающие зубья пилы.

Бизон отдернул бензопилу от надвигающейся руки Ракеты и попал по его шее. Голова слетела с плеч и укатилась под стол, а тело капитана регбийной команды продолжало стоять как ни в чем не бывало.

Парни заорали. Бизон в ужасе отбросил бензопилу.

– Ты что сделал! – заорал на него Пастор, обкладывая себя крестными знамениями.

– Это случайно! – кричал Бизон. – Какого черта он полез под пилу! Видите ли, он бессмертный!

– Успокойтесь! – орал на всех Турбо.

От его слов все стали орать еще больше, пока Граф не сказал:

– На наши крики сейчас сбежится полгорода.

Все разом затихли. Теперь прения продолжались громким шепотом, что невольно вызвало ассоциации с серпентарием.

– Что будем делать? – шипел Пастор. – Может, скорую вызвать?

– Ага, и что скажем? – полюбопытствовал Граф. – Наш друг решил, что он бессмертный, и сунул голову под бензопилу, так, что ли? Бизона тут же схватят. Ведь так, Бизон? Ты чего молчишь?

Бизон был бледен. Он смотрел на стоявшее подле него безголовое тело.

– Чего же он не падает? – пробормотал Бизон.

Все уставились на Ракету без головы. Крови почти не было, ноги Ракеты твердо стояли на полу. И со стороны складывалось впечатление, что, в общем-то, все в порядке с капитаном, только головы нет.

– Не знаю, может, это болевой шок? – предположил Турбо. – Вот и не падает.

– Какой, к лешему, болевой шок! – возмутился Пастор. – У него же башки нет. Его душа уже в ином мире.

Бизон ойкнул, когда левая рука Ракеты поднялась вверх, а затем опустилась на бедро и почесала его.

– Это предсмертные конвульсии, – уверенно произнес Турбо.

– Может, его дорезать до конца, – брякнул Бизон.

Рука Ракеты дала затрещину Бизону, от которой здоровяк даже отступил в сторону на несколько шагов.

– Я тебя сам сейчас дорежу, – вдруг раздался голос Ракеты.

Пастор стал осенять себя крестным знамением:

– Это голос Ракеты с небес попрекает нас за деяния наши.

– Скорее он раздается откуда-то снизу, – заметил Граф, и остальные с ним согласились.

– Ну да, конечно, снизу, из ада, конечно же, – сказал Пастор, – кто его на небеса пустит, поэтому его голос и раздается снизу.

– Вам кажется снизу, потому что я с вами из-под стола разговариваю. Под скатерть загляните, придурки!

И действительно, голова Ракеты валялась под столом и как ни в чем не бывало с издевкой взирала на друзей.

– Я этого вам никогда не прощу! Шуток не понимаете!

– К лешему твои шутки! – заверещал Бизон. – Меня чуть кондратий не хватил.

– Прекрати психовать, вытаскивай меня отсюда! – приказал Ракета.

– Да ни за что! – и Бизон так поспешно вытащил свою голову из-под стола, что сильно ударился о столешницу. – Чтобы я взял в руки твою мертвую башку.

– Я не мертвый, иначе как бы я с вами разговаривал?

Турбо пожал плечами.

– Болевой шок, – уверенно сказал Граф.

– Нет у меня никакого болевого шока. Это у вас шок ваших мозгов. Доставайте меня из-под стола. Здесь пыльно, Турбо, ты вообще полы моешь?

– Бабушка моет, – пробормотал Турбо.

– Значит, помогать нужно бабушке, кстати, где она?

– У себя, спит наверху.

– Мы ее не разбудим?