Истребительница вампиров

Джейд плюхнулась на стул по другую сторону от меня и положила лодыжку мне на колени. Я ощупала ногу, чтобы определить подвижность.

– Вот это слово значит «Истребительница», – заметила Артемида, глядя через мое плечо. Она зачеркнула мой неверный перевод «убийца». Не вижу разницы. Джейд вскрикнула:

– Ой!

– Прости. Перелома нет, но есть небольшая опухоль. Скорее всего, легкое растяжение связок.

Я подняла глаза на Артемиду, и она отвела взгляд, снова угадав мои мысли. Она знала, что мне хотелось ей сказать: не стоит тренироваться так усердно. Ранить друг друга. И вместо того, чтобы снова заводить бесконечный спор, я указала на свой перевод:

– Как насчет этого слова?

– Защитница, – ответила Артемида.

– Это нечестно, – донесся голос Имоджин откуда-то из-за книжных полок.

– Никакого обмана! Мы все равно что один человек.

Никто не осудил меня за эту ложь. Артемида не должна была делать за меня домашнюю работу, у нее и так куча дел, но она всегда помогает молча, без вопросов. Мы всегда так работаем.

– От мамы что-нибудь слышно? – спросила я как можно более равнодушно, прощупывая почву этим вопросом еще аккуратнее, чем я ощупывала лодыжку Джейд.

– Никаких новостей со вторника. Но через пару дней она должна завершить разведку в Южной Америке.

Артемида полностью спланировала поисковую миссию нашей матери. С тех пор как она уехала – семь недель тому назад, – я не получила от нее ни строчки, но Артемида заслуживает регулярных отчетов.

– Ты можешь сосредоточиться? – недовольно спросила Джейд. Она была на задании в Шотландии, отслеживала похождения Баффи и ее легиона Истребительниц. Нам это не помогло. Баффи почти вызвала конец света. Джейд вернулась в замок, не имея ни капли магической силы, и ее это бесило, о чем она не уставала нам напоминать. Постоянно.

– Риз, – обратилась я к нему, зная, что Артемиде ничего не стоило мне помочь, но ее список дел и так уже был переполнен, – ты не мог бы сходить в медпункт и принести примочку?

Риз поднялся. Он вовсе не обязан выполнять мои поручения, ведь он стоит куда выше, но дружба для него важнее иерархии. Он нравится мне больше всех в замке – после Артемиды. Правда, нельзя сказать, что вариантов особенно много. Риз, Джейд и Артемида – единственные подростки, кроме меня. Имоджин слегка за двадцать. Малыши, а их трое, еще не ходят в школу. И Совет – все четверо – не особо тянут на звание «лучший друг года».

– Где искать? – спросил Риз.

– Рядом с набором для наложения швов, следом за набором при сотрясениях.

Риз ушел. Медпункт – просто большая подсобка в противоположном крыле, которую я называю своей. А тренировочный зал, само собой, обустроен по последнему слову. Для нас важнее калечить, а не лечить. В ожидании Риза я приподняла лодыжку Джейд с помощью груды книг – раньше они были источником самой черной магии, которую только можно себе представить, а теперь превратились в пресс-папье.

В библиотеку влетел Джордж Смайт, самый юный из Малышей. Спрятав лицо в подоле юбки Имоджин, он принялся дергать ее за длинные рукава.

– Имо, пойдем играть!

Имоджин посадила его к себе на колени. В часы занятий за Малышами присматривает Руфь Забуто, но она стара как первородный грех и еще менее приятна. Неудивительно, что Джордж предпочитает Имоджин.

– Ты закончила? – спросила она.

Я радостно подняла свои записи.

– Получилось!

Дитя Истребительницы,
Дитя Наблюдателя,
Двое станут единым,
Единое разделится надвое,
Две девушки в огне,
Защитница и Охотница,
Одна исправит мир,
Другая разорвет на части.

Есть еще постскриптум. Кажется, Арктуриус не мог не прокомментировать свое мерзкое пророчество: «Когда всему придет конец, когда иссякнут надежда и чудеса, тьма в ней восстанет и сожрет все вокруг».

Имоджин расхохоталась:

– Поглотит, а не сожрет.

– В свою защиту скажу: я голодна. Остальное же верно?

Она кивнула.

– Но тебе помогли.

– Ну, хоть Артемида мне и помогла, это все равно бессмыслица. И ни одного рецепта, как приготовить кальмаров. – Я запихнула свой перевод обратно в книгу.

Риз как раз вернулся с примочкой, когда двое других Малышей ворвались в библиотеку и окружили Имоджин. Она самый занятой человек в замке за исключением Артемиды, которая уже отправилась готовить обед для всех.

Порой я мечтала, чтобы моя сестра принадлежала мне так же, как всем остальным.

Риз как раз направлялся ко мне с аптечкой в руках, когда малыш Джордж бросился ему под ноги, и Риз споткнулся. Сверток вылетел у него из рук, и я, не раздумывая, бросилась вперед и подхватила аптечку в воздухе одной рукой – и это движение вышло удивительно ловким для обычно неуклюжей меня.

– Классный бросок, – заметил Риз. Удивление в его голосе могло бы меня задеть, если бы сама я не была так взволнована. Это действительно был классный бросок. Слишком уж классный для меня.

– Ага, повезло, – ответила я, натянуто рассмеявшись. Вскрыв сверток со льдом, я обернула им лодыжку Джейд.

– Сиди так двадцать минут, через час снимешь. Когда лед растает, я сменю примочку. Так опухоль спадет. И не нагружай ногу по возможности.

– Да, легко, – Джейд откинулась назад, закрыв глаза. Все то время, что раньше уходило на магию, теперь она тратит на сон. Я знаю, что ей тяжело, – нам всем тяжело, – оттого, что мир опять изменился. Но мы все делаем то, что обычно делают Наблюдатели: продолжаем держаться.

Зазвонил мой телефон. Мы избегаем контактов с внешним миром. Паранойя – неизбежная расплата, когда все твои друзья и семья мертвы. Но у одного человека есть мой номер, и этот человек – единственный свидетель нашего пребывания здесь, в лесу за сонным городком на ирландском побережье.

– Киллиан уже близко, с припасами.

Риз оживился.

– Нужна помощь?

– Да. Понятия не имею, как бы я справилась без тебя. Совершенно необходимо, чтобы ты пошел со мной и флиртовал со своим парнем, пока я осматриваю коробки.

Большой зал замка, где всегда прохладно, был освещен поздним солнцем. От витражей на пол падали синие, красные и зеленые квадраты света. Я ласково провела рукой по массивной дубовой двери и вышла на свежий осенний воздух. По замку гуляют сквозняки, водопроводная система в плачевном состоянии, электричество то и дело отрубается. Большинство окон не открываются, а из остальных нещадно сквозит. Половина комнат обветшала, жилое крыло больше напоминает свалку, а туда, где раньше была башня, мы и вовсе не заходим – слишком опасно. Но этот замок спас нам жизнь и сберег последних оставшихся из нас. Поэтому я люблю его.

Снаружи, на лужайке, которая наконец-то оправилась после того, как посреди нее два года назад мистическим образом приземлился замок, старик Брэдфорд Смайт, мой прадед, сражался на мечах с отвратительной Вандой Уиндэм-Прайс. Хотя правильнее было бы назвать это стычкой на мечах: после каждого удара они останавливались, чтобы поспорить насчет правильной стойки. Загадка, как Малыши смогли оказаться в библиотеке, разрешилась: Руфь Забуто спала мертвым сном.