Ведьмы и колбасники

– Совсем не случайно. Побег идет по схеме, разработанной еще на Земле. Если задумка удастся, если унесем кристалл связи с собой, то родина станет недоступной Темному Миру на много веков.

– А что им мешает установить в зале связи с планетами новый кристалл?

– Все не так просто, Антон, – Марго взъерошила волосы, как глупому малышу. – Что бы вырастить кристалл связи с планетой, необходим кварцевый кристаллик с этой планеты. Запасных у них нет, ведь еще никто и никогда не крал и даже не пытался похитить кристалл связи из Темного Мира.

– Но откуда у них появился зал кристаллов? Как удалось добыть кварц с далеких планет?

– Для этого колдуны потеряли тысячелетия. Они использовали опасные пути звездных дорог на космических кораблях.

– Что значит время? – не сдавался я. – Пусть, спустя несколько веков, они добудут образец хрусталя, вырастят кристалл и откроют вновь быструю дорогу на Землю… Такой вариант возможен?

– Конечно.

– Но если они смогут путешествовать и во времени, то какой смысл похищать именно этот кристалл, ведь новый его с успехом заменит?

– Заменит, но не совсем, – парировала наша командирша. – Можно скакать в любое время, но не глубже года окончания роста кристалла. Поэтому, если мы унесем нашу добычу, то на нашей родине останется только черная память о Кощее и других пакостях черных колдунов. Кощеево царство останется лишь в детских сказках. Мы на века оградим Землю от Темного Мира.

– Наш кристалл древний?

– О, с ним можно нырять во времена первых фараонов и, даже, значительно глубже.

Только теперь я начал представлять хоть что-то.

– Выходит, я нашел тебя благодаря нашему куску хрусталя. Значит, без него, никакой волшебный порошок не помог бы перелететь в иное место и время?

– Да, – подтвердила Марго. – Порошок, без кристалла, слабое средство для путешествий.

– И если мы вернемся на Землю, то разбежимся по своим векам, – продолжал настырно доискиваться истины. – Ты разрушишь кристалл, и мы никогда не сможем прорваться сквозь стену времени, никогда не встретимся?

– А тебе очень хочется быть со мной? – как-то кокетливо и одновременно по-садистски жестоко уколола насмешкой.

В тот момент я и сам не знал, чего больше хочу. Возможно, убежать, исчезнуть и никогда не видеть, безнадежно позабыть свою неудачную слепую любовь.

– Чего же ты молчишь? – Марго расхохоталась, – Неужели разлюбил? – она выдержала паузу и добавила: – Мне как раз понадобится секретарь… такой как ты, безответно влюбленный.

Смех Марго, изумительно чистый и звонкий, словно тысячи серебряных колокольчиков, нежно теребил душу. Вроде бы насмехалась, издевалась, но была уверена в прочности «крючка», впившегося во влюбленное сердце. И не зря.

В конце концов, Марго достала до самого донышка терпения, и я нечестно воспользовался порошком. Но ведь и она у костра инквизиции околдовала бездонными глазами-колодцами. Давно бултыхнулся в них без надежды вынырнуть, так пусть и она испытает подобное.

В избытке чувств не скупясь, отсыпал половину порошка и истратил на заветное желание. Марго сразу улыбнулась, пропали издевка и покровительство. Она как бы подобрела.

«Подействовало или прикидывается?» – мелькнуло сомнение и утонуло в подсознании.

– Хватит болтать, – приказала Марго, но в ее голосе остался только командир и исчез деспот. – Мы оторвались от погони, но она не дремлет.

– Куда идем? – уточнил Павел.

– На север, в столицу местного царства, – пыталась обрисовать ситуацию предводительница. – Изумруды на этой планете тоже не валяются под ногами… Мы попытаемся выкрасть камешек из сокровищницы царя.

Я про себя отметил, что воровать плохо, но также молча оправдался, мол, царь не обеднеет, а спасение планеты перевешивает наш грех.

Не знаю, о чем думали остальные, но ни Павел, ни сама Марго не критиковали моральную сторону нашего предприятия. Мы больше не трепали языком попусту, а только шли, шли, шли…

К вечеру добрались до леса. Мы пробирались сквозь густой, но мягкий подлесок, а высоко над головой смыкались кронами в сплошной темно-синеватый ковер необычные деревья-исполины. За густой щит листьев почти не просвечивало вечернее светило странной планеты. Все меня в ней удивляло: болото, лес, розоватый ручеек, птицы в разноцветную крапинку пели, словно скребли по жести напильником…

Мы так намаялись, что без дозорных повалились на сине-фиолетовую траву и отлично вплетали земной храп и сопение в музыку, птиц-напильников. Только Мерлина заткнули пробкой в кувшине.

«Погоня устала не меньше нашего, – оправдывались в беспечности остатки растворяющегося во сне сознания. – Найти в таком лесу и днем попробуй, а тут ночью…»

Еще успел услышать собственный храп и окончательно провалился в сон.

Утро разбудило оглушительным скрежетом летучих напильников. Тут уж было не до сна. Есть нечего, и мы, под урчание желудков и проклятия голодного Мерлина шли дальше, к укрывшейся за густыми лесами столице далекого от родины царства.

«За тридевять земель…» – мелькнула ассоциация с детскими сказками и растворилась в бесконечной монотонности шагов.

Весь день топали по лесу, окрасили одежду в сине-сиреневый цвет сока местного растительного мира, даже кожа немного посинела, но старания оказались не напрасными – добрались до опушки дремучего леса. Дальше начались поля, возделанные хозяевами планеты.

Среди полей стояли деревеньки землеробов. В первой попавшейся, почти копии наших сел, мы решили заночевать.

Когда подошли к сиреневому срубу на околице поселения, то не придумали ничего лучшего, чем постучать по вселенским законам в дверь.

Изнутри что-то ответили. Я использовал щепотку порошка, и мы поняли: входите. Волшебное средство заменяло переводчика безотказно.

Местные жители внешне почти не отличались от нас, но их кожа и волосы, как вся местная природа, отражали преимущественно цвета сине-фиолетового спектра. Только ни мы, ни хозяева ветхого домика не мучились расизмом и очень быстро подружились.

Гостеприимные хозяева поставили на стол фиолетовое вино и закуски, а мы платили за угощения сказочными рассказами о бегстве из Кощеева царства.

О сердцееде знали и здесь и искренне сочувствовали нашим неудачам, радовались успехам. А когда, в доказательство волшебных баек, выволокли из кувшина Мерлина, то крестьянский сынок, лет семи по нашим меркам, не сдержал возмущения к злому волшебнику и накрутил ему уши. Так что, после стараний Марго и мальчишки, два лопуха по краям пакостной головки приобрели цвета местной флоры и фауны.

До поздней ночи вели беседы. Мы много узнали о местном царе, природе и сине-фиолетовом народе. Я вспоминал наших крестьян и не замечал большой разницы.

«Бесконечно далекие миры, а как схожи люди? Только разные светила окрасили по-разному кожу, но не души!»

Приблизительно под такие выводы утонул в фиолетовом сне. А утро снова началось оглушающим скрежетом домашней птицы. Кого не могла принять душа на планете, так это пернатых. Их песенки пробирали до печенок. Птичий концерт отбил охоту нежиться, и мы, слегка перекусив, покинули деревню под утренние песни крылатых напильников.

Уже днем пыльная дорога привела нас в маленький городок на берегу розовой реки.

Здесь мы уговорили капитана баржи, груженной зерном и лесом, взять нас на борт. Наконец ноги перестали гудеть от непрерывной ходьбы, а мы отрабатывали путешествие тем, что изредка подталкивали деревянное судно к фарватеру. Так, почти без труда и забот, сама река несла в столицу царства.

С каждой милей нарастало влияние цивилизации: островки леса встречались все реже и меньших размеров, ухоженные поля и поселки уходили за горизонт, все чаще миновали портовые городки. На третий день река внесла баржу в шумный и огромный город Караган, столицу царства.

Маргарита беспокоилась о погоне, и мы прямо с пристани отправились во дворец Атоши шестого, последнего царя династии Атошей.

Пришлось щедро жечь пыль мечтаний, пока ублажили всех придворных, но в итоге мы вошли в огромный тронный зал.

– Волшебники Земли, – объявил министр церемоний.

– Подойдите, приказал грузный старик с высокого трона, – Никогда не слышал о вашем царстве. Оно далеко?