Мир Отражения. Хроники Темной Стороны

– Да, я понимаю, – еле слышно проговорил Тарис.

Эриен закрыл глаза. Питье начинало действовать: его чувства и ощущения с каждой минутой обострялись, его кровь быстрее бежала по венам и обдавала жаром, а в руке бились чужие, горячие пальцы. Усиливался шум. Перед глазами плыло пламя, которое очень скоро сменилось кромешной тьмой. Эриен услышал, как закричал Тарис и это было последним, что он услышал. А потом…

Тьма и безмолвие – исчезли. Эриен увидел каменистую вершину. На ней, опираясь на алебарду, стоял воин в темных одеждах. Восходящее солнце заливало багровым светом небо и скалу и должно быть от этого представшая перед ним картина выглядела такой пугающей. Воин был еще молод, не старше того же Тариса, но выглядел куда более опасным и жестоким. Широкие скулы, чуть скошенные золотистые глаза с вертикальными зрачками, тонкие губы и темная кожа – делали его еще более отталкивающим. Он смотрел вверх и Эриен проследил за его взглядом. Желтоглазый  смотрел на знамя, развевающееся по ветру: огромное алое полотнище с двумя черными драконами…

Эриен услышал шум ветра, вдохнул сухой и горячий воздух и опять провалился во тьму.

Это пробуждение выдалось долгим и неприятным. Да и времени тоже прошло порядочно: прошло почти двое суток. Эриен очнулся только под вечер третьего дня и еще целая ночь ушла на то, чтобы привести себя хоть в какой-то порядок… Тариса в храме уже не было и хотя это было вполне ожидаемо, но пророку совсем не понравилось.

– Он ушел? – спросил он у жреца.

– Да, – ответил тот. – Не имело смысла ему оставаться тут… Да и в племени тоже. Если наследник не может обеспечить хороший союз для своего народа, то его тут никто держать не будет.

Эриен скривил губы.

– Он сказал еще что-нибудь?

– Сказал, конечно. Сказал, что его тейн – южанин, так что ему будет лучше отправиться на Юг.

– И все?

– Да.

Эриен задумался. Перед его глазами опять появились: алое полотнище с двумя драконами, скалы, дышащие огнем и темное, жестокое лицо со звериными глазами. Юг! Юг, конечно, огромен и что еще хуже, опасен, так что Тарис может там погибнуть или затеряться навсегда… Но, это скорей всего, было к лучшему. Кем бы не были южане, но они были все-таки людьми. Людьми!

Эриен потер виски. На следующее полнолуние в храм непременно явиться князь, чтобы заглянуть в будущее. А значит – ему следовало хорошо отдохнуть и собраться с силами.

Мир Отражения. Первое тысячелетие. Хроники Северных Земель: драго.

Пограничье

Свет вокруг кажется очень ярким и его яркость режет взгляд до боли. Я закрываю глаза, однако, идти с закрытыми глазами нельзя. Мне приходится смотреть под ноги или по сторонам, и боль снова возвращается. К сожалению, болят у меня не только глаза.

Боль сводит все тело, бьется в голове и избавится от нее нет никакой возможности.

Закрываю я глаза или нет, но она все время со мной.

– Эй! А ну, стой!

Я открываю глаза. Прямо передо мной стоит высокий мужик, одетый во все черное и в руках у него копье, с двумя лезвиями. Да, похоже, я попал. Вернее, это ему ничего не стоит в меня попасть.

– Ты кто? – высокий делает ко мне шаг.

Я вздрагиваю. Голос у него резкий, грубый и звучит до странности знакомо. А может у всех воинов голоса похожи? Но тогда… Что тогда?

Я знаю, что воинов следует боятся, пусть и не помню почему. А что, кстати, я вообще помню?

– Имя у тебя есть? – спрашивает высокий.

– Да…

Мой собственный голос звучит хрипло и еле слышно. Свет вокруг начинают меркнуть, перед глазами все плывет. Ноги у меня подкашиваются и я падаю. Последнее, что остается в памяти – это лицо высокого и слова… Не его, он то, как раз в этот момент сжимает губы…

"Эльфийское отродье!"

Света уже нет.

Как ни странно, но меня это обстоятельство не огорчает. Ну, то есть почти не огорчает. "А что если я ослеп?" – думаю я и тут мне становится страшно. Как можно жить, если ничего не можешь увидеть? Как?

"Мерзкий эльф!" – снова звучит Голос. Причем звучит не вслух, а совсем по другому…

"Помолчи, Касаз. Лучше помолчи."

"Еще чего!" – кричит тот и я тоже не выдерживаю. Вскрикиваю.

– Пришел в себя? – спрашивает меня собеседник Касаза. – Можешь говорить?

– Да-а, – выдавливаю я не слишком уверенно. – Могу.

– Что то не похоже, – бормочет тот. – Давай потом поговорим. Назови только свое имя. Имя же у тебя есть?

Я ничего не отвечаю. Конечно, имя у меня есть, но… Какое? Да и кто такой я сам? Где я сейчас нахожусь? И главное – с кем?

– Я не помню… Не помню… Кажется, я заболел.

– Тебе вовсе не кажется, – возражает теперь мой собеседник. – Ты пришел больным. Три ночи назад.

– Три ночи? – повторяю я.

– Да. Я полагаю, ты из города. Там сейчас зараза. В этих местах она случается. Ничего не поделаешь, здешние земли для нас не подходят…

– Для нас?

– Нелюдей, – поясняет тот и тут же спохватывается. – Вот что, малыш, давай отдыхай. Потом поговорим. Может быть, к тому времени, ты и имя вспомнишь.

– Корис. Меня зовут Корис. – говорю я и проваливаюсь в сон.

Под возмущенный вопль невидимого Касаза:

"А-а, эльфийская полукровка!"

Ночи на Болотной Пустоши очень длинные. И холодные.

Впрочем, как раз холод мне здорово помогает. Я переношу его куда лучше, чем тот же Пазгиз. А Пазгиз…

– Соберись, наконец, – шипит он. – Ну же!

В ответ на его требование, я конечно же открываю глаза. Мне не стоит этого делать, но я всякий раз делаю. И всякий раз это кончается одинаково.