На пороге бури

Но они сделали это. Они дошли до конца.

Тишину нарушил хриплый, прокуренный кашель Генерала. Он с трудом поднялся на локоть, оглядываясь пустыми, уставшими глазами. Он посмотрел на Ученого, который медленно поднимался на ноги, на Императрицу, поправлявшую с разбитым видом свои доспехи. В его взгляде не было прежней ненависти или презрения, лишь глубокая, бездонная усталость и странное понимание.

– И… что теперь? – его голос был скрипом несмазанных дверных петель. – Он… уничтожен?

– Нет, – сказал Иван, поднимаясь. Он чувствовал странную, огромную пустоту внутри, как после долгого, искреннего плача – очищенную.

– Он… с нами. Вся его боль. Вся память о стертых мирах. Все его одиночество. Он теперь часть нас. Мы приняли его. Мы должны нести это вместе и дальше.

Они молча, не в силах говорить, смотрели, как последние остатки мира Отшельника и врат исчезают в небытии, оставляя их в чистом, нейтральном, безвоздушном пространстве, на перекрестке всех когда-либо существовавших и уничтоженных реальностей.

Битва была окончена. Они не праздновали победу, не обнимались. Они просто стояли вместе.