Напоминание о нем

– Может, если вы в следующий раз заранее сообщите, что приедете, я возьму выходной.

Отец покачал головой.

– Не, нам нравится изумление на твоем лице, когда мы приезжаем внезапно.

Он ушел в ванную и закрыл дверь.

Я вышел через гараж и пошел через улицу к дому Грейс и Патрика.

Я только надеялся, что у Диэм не будет охоты поболтать, потому что мне было чертовски трудно сконцентрироваться. Я мог думать только о той девушке из бара и о том, как я хочу снова увидеть ее. Интересно, это очень по-дурацки, если я оставлю записку у нее на двери?

Я постучал в дверь Грейс и Патрика и вошел. Мы постоянно ходим в дома друг к другу, и в какой-то момент нам надоело кричать: «Открыто!» У нас всегда открыто.

Грейс была на кухне. Диэм сидела посреди стола, скрестив ноги и с миской яиц на коленях. Она никогда не сидит на стуле. Она всегда сидит сверху чего-то вроде спинки дивана, кухонной стойки, обеденного стола. Она верхолаз.

– Ты еще в пижаме, Ди. – Я забрал у нее миску и указал в сторону коридора. – Давай одевайся, нам уже пора. – Она убежала в свою комнату надевать бейсбольную форму.

– Мне казалось, игра в десять, – сказала Грейс. – Я бы ее переодела.

– Так и есть, но я сегодня дежурю, раздаю им напитки, так что мне надо заскочить в магазин, а потом еще подобрать Романа. – Опершись на стойку, я взял мандарин и начал чистить его. Грейс загружала посудомойку. Она сдула со щеки упавшую прядь волос.

– Она хочет качели, – сказала Грейс. – Такие большие, нелепые, вроде тех, что были у вас во дворе. У ее школьной подружки Найлы есть такие, а ты же знаешь, мы не можем ей отказать. Это будет ее пятый день рождения.

– Они все еще у меня.

– Правда? Где?

– Они разобраны и лежат в сарае, но я могу помочь Патрику их собрать. Не должно быть так уж сложно.

– Думаешь, они еще в нормальном виде?

– Ну, когда я их разбирал, то были. – Я не сказал ей, что разобрал их из-за Скотти. После его смерти, глядя на них, я всякий раз злился. Сунув в рот очередную дольку мандарина, я подумал о другом. – Не могу поверить, что ей уже пять.

Грейс вздохнула.

– Знаю. Невозможно. Нечестно.

Патрик заглянул в кухню и взъерошил мне волосы, как будто мне не тридцать без малого и я не выше него сантиметров на десять. – Грейс тебе сказала, что мы не идем на игру?

– Еще нет, – ответила Грейс. Округлив глаза, она расстроенно взглянула на меня. – Моя сестра в больнице. Все в порядке, плановая операция, но нам нужно отвезти ее домой и покормить ее кошек.

– А что она делает на этот раз?

Грейс помахала рукой перед лицом.

– Что-то с глазами. Кто знает? Она на пять лет старше меня, а выглядит на десять моложе.

Патрик закрыл ей рот.

– Брось. Ты прекрасна. – Грейс, рассмеявшись, отбросила его руку.

Я никогда не видел, чтобы они ссорились. Даже когда Скотти был маленьким. Мои родители часто спорили, пусть даже в шутку, но за все двадцать лет, что я знаю Грейс и Патрика, они и этого никогда не делали.

Я тоже хочу так. Когда-нибудь. Хотя у меня нет на это времени. Я слишком много работаю, и иногда мне кажется, что я медленно закапываю себя в землю. Если я хочу прожить с девушкой столько времени, чтобы у нас сложилось, как у Грейс с Патриком, надо что-то менять.

– Леджер! – закричала Диэм из своей комнаты. – Помоги! – Я пошел в коридор, чтобы посмотреть, что ей нужно. Она рылась в шкафу, стоя на коленях. – Я не могу найти второй сапог – мне нужен сапог.

Она держала в руках красный ковбойский сапог и копалась вокруг в поисках второго.

– Зачем тебе сапоги? Тебе нужны щитки.

– Я сегодня не хочу щитки. Я хочу надеть сапоги.

Щитки лежали у нее на кровати, и я взял их.

– В бейсболе не носят сапоги. Давай прыгай на кровать, я помогу тебе надеть их.

Она поднялась и швырнула на кровать второй красный сапог.

– Нашла! – Захихикав, она взобралась на кровать и начала натягивать сапоги.

– Диэм, это бейсбол. В бейсбол не играют в сапогах.

– А я играю. Сегодня я буду в сапогах.

– Нет, не бу… – Я замолчал. У меня не было времени с ней спорить, и я знал, что, когда она придет на поле и увидит остальных детей в щитках, она даст мне снять эти сапоги. Я помог ей надеть сапоги и взял щитки с собой, вынося ее из комнаты.

Грейс ждала нас у двери. Она протянула Диэм пакетик сока.

– Хорошего дня. – Она поцеловала Диэм в щеку и тут заметила ее сапоги.

– Не спрашивай, – сказал я, открывая входную дверь.

– Пока, Нана, – сказала Диэм.

Патрик был в кухне, но, когда Диэм не попрощалась с ним, он драматически побежал за нами:

– А как же НоНо?

Когда Диэм начала говорить, Патрик хотел, чтобы она называла его Папа, но почему-то она стала называть Грейс Нана, а Патрика – НоНо, и это получалось настолько смешно, что мы с Грейс поощряли прозвища, и так они и закрепились.

– Пока, НоНо, – хихикая, сказала Диэм.

– Может, мы не успеем вернуться раньше вас, – сказала Грейс. – Если нет, оставишь ее у себя?

Не знаю, почему Грейс вообще спрашивает меня об этом. Я никогда не отказывался. И никогда не скажу ей нет.

– Не торопитесь. Мы сходим куда-нибудь пообедать. – Когда мы вышли на улицу, я опустил Диэм на землю.