Последний отзыв
Книга довольно хорошо написана в виде рассказов старого человека молодому парню, основанных на событиях его реальной жизни, охватывающей период с нача...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Стороны света (литературный сборник №16)
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Я тебя люблю, когда из мая
в колыбель сорвёшься как звезда
и пищишь ещё не понимая,
кто ты и откуда и куда.
Антон Нечаев
Я – ВНЕ
* * *
Заходя в комнату, выключаешь свет.
Никого нет. Значит, и меня нет.
Свет – это топот, тепло, жилье,
свет – это все отобранное мое
прошлое…
* * *
Земля с похмелья
встала на дыбы
и не пустила
самосвал на стройку.
Дом обветшал,
хотя его и крышей не покрыли.
Остатки племени
связали из травы
веревку
и, обернувшись ею,
сели на житье.
Лес горевал, что он не сад.
А яблоня
теленка родила.
* * *
Из кресла
ты выходишь на бульвар
и до утра листаешь
камни и скамейки
и памятником бронзовым идешь
с сороками бичующими вровень.
А кресло едет
с криком за тобой.
* * *
Вся уходящие души —
я с вами.
Пронесите меня,
как пленного неприятеля,
над сброшенной шкурой рек,
над глотками спящих звезд,
над музыкой баров и академий
прочь, прочь, навсегда отсюда,
здесь больше нет ничего,
здесь больше нет никого,
лишь свечка жгучая черных воспоминаний.
* * *
Я – вне
Вне страны,
вне народа.
Слово отправляю по почте,
мне возвращается «оловс».
И где тот лес,
где бы жить я смог?
И где те птицы,
которые б мне подпевали?
* * *
Птица топчет небо,
встряхивает рассвет…
Если бы ее не было,
было бы небо?
Было бы небо?
Только и птицы нет.
Трагедия
Он родом из татарского села,
но армия в тиски его взяла.
И он шагает с другом-автоматом
и пулею здоровается с братом —
чеченцем. Но в один и тот же час
Аллаху обращают свой намаз.
ИСКУССТВО ПЕРЕВОДА
США, Израиль, Россия, Сербия
ГОМЕР
В переводе Григория Стариковского
в колыбель сорвёшься как звезда
и пищишь ещё не понимая,
кто ты и откуда и куда.
Антон Нечаев
Я – ВНЕ
* * *
Заходя в комнату, выключаешь свет.
Никого нет. Значит, и меня нет.
Свет – это топот, тепло, жилье,
свет – это все отобранное мое
прошлое…
* * *
Земля с похмелья
встала на дыбы
и не пустила
самосвал на стройку.
Дом обветшал,
хотя его и крышей не покрыли.
Остатки племени
связали из травы
веревку
и, обернувшись ею,
сели на житье.
Лес горевал, что он не сад.
А яблоня
теленка родила.
* * *
Из кресла
ты выходишь на бульвар
и до утра листаешь
камни и скамейки
и памятником бронзовым идешь
с сороками бичующими вровень.
А кресло едет
с криком за тобой.
* * *
Вся уходящие души —
я с вами.
Пронесите меня,
как пленного неприятеля,
над сброшенной шкурой рек,
над глотками спящих звезд,
над музыкой баров и академий
прочь, прочь, навсегда отсюда,
здесь больше нет ничего,
здесь больше нет никого,
лишь свечка жгучая черных воспоминаний.
* * *
Я – вне
Вне страны,
вне народа.
Слово отправляю по почте,
мне возвращается «оловс».
И где тот лес,
где бы жить я смог?
И где те птицы,
которые б мне подпевали?
* * *
Птица топчет небо,
встряхивает рассвет…
Если бы ее не было,
было бы небо?
Было бы небо?
Только и птицы нет.
Трагедия
Он родом из татарского села,
но армия в тиски его взяла.
И он шагает с другом-автоматом
и пулею здоровается с братом —
чеченцем. Но в один и тот же час
Аллаху обращают свой намаз.
ИСКУССТВО ПЕРЕВОДА
США, Израиль, Россия, Сербия
ГОМЕР
В переводе Григория Стариковского
Другие электронные книги автора Коллектив авторов
Последний отзыв
Книга довольно хорошо написана в виде рассказов старого человека молодому парню, основанных на событиях его реальной жизни, охватывающей период с нача...
Далее