Выживальщики 13. Энергон

– Давай мы с тобой тоже сходим, поможем, – сказал Пётр Кризу, – а потом ты с нами прогуляешься. Раз далеко идти не можешь, чуть-чуть проводишь нашу группу, покажешь направление, или даже карту нарисуешь. Когда мы принесём еду, твои люди тут будут в относительной безопасности. А взамен, мы вам чего-нибудь полезного подкинем. Может из оружия, может ещё чего интересного. Много не обещаю, но что-то обязательно найдётся.

Криз думал буквально секунду, потом принял решение.

– Идёт! После того как накормим людей, я готов уделить вам пол дня. Торговаться заранее не буду, верю, что дадите что-нибудь годное, – сказал он.

Добровольцы нашлись, видимо в такой трудной ситуации, лучше было не зарабатывать у Кризиса плохую репутацию. Потом дороже выйдет. А он всё видит и всё понимает. Кто мог бы пойти, но просто не хочет или боится. Впрочем, люди тут были сознательные, просто очень уставшие. И уходить из комфортного места, в котором они так внезапно очутились, не хотелось вообще никому.

Каждый надел на себя пустой бурдюк с лямками, чтобы можно было носить их как рюкзаки. Эта процедура для них была очень знакома и привычна. Они постоянно ходили за едой в те подвалы, где были устроены резервуары для роста биомассы. Пётр знал об этом по рассказам Ёжика.

Когда Кризис дал наставления тем кто оставался в саду, и все кто собирался за едой направились к выходу, их догнала девчонка с бурдюком за плечами.

– Я тоже пойду, – крикнула она Кризису.

– Женщин не берём, – сказал строго Криз.

– Так я на женщину пока не тяну, – дерзко ответила девчонка, она была по возрасту приблизительно как Ёжик.

– Реза, ну куда тебя опять несёт? – сказал Криз, – все остальные хотели бы остаться, но им приходится идти. А тебя оставляют, а ты всё равно не можешь усидеть на месте.

– Лишние руки не помешают, – с вызовом сказала девчонка.

– Ладно, – устало махнул рукой Криз, – не до церемоний. Хочешь, иди, но нянчиться с тобой никто не будет.

– А когда это со мной нянчились? – спросила девчонка.

Кризис опять махнул рукой, но отвечать не стал. Он понял, что спор может затянуться, а тратить на него силы не было никакого желания.

– Реза? – тихонько сказал Пётр Ёжику, – я думал, что ваши клички обычно что-то означают.

– Всегда означают, – кивнул Ёжик, – Реза это сокращённо от Резвая. И она, правда, такая. На месте вообще не сидит, очень активная. Резвая, одним словом. Кризис про неё говорит, что у неё шило в одном месте.

– Во, мы с тобой ещё одну резвую знаем! Не догадываешься, кто это? – спросил Пётр.

– Нет, – удивлённо сказал Ёжик, – кто?

– А кто тебе нож дал? Её тоже вполне можно резвой называть. Хотя там лучше подойдёт взбалмошная, наверное, – сказал Пётр.

– Взбалмошная и Резе тоже подходит, хохотнул Ёжик, – но потом спохватился, – а про кого ещё ты говоришь, я так и не понял, – серьёзно добавил он.

– Ладно, не понял он, – снисходительно сказал Пётр, но тему развивать не стал, – скажи лучше, далеко нам идти?

– Кажется не очень, – подумав, ответил Ёжик, – если я правильно понимаю, к какой кормушке поведёт нас Криз. Но это и не рядом. Потопать придётся.

– Надеюсь быстро управимся, – вздохнул Пётр, – тревожно мне, долго наши на одном месте сидят.

– Если бы мы к нашему дому шли, быстрее бы не получилось. Туда дальше идти намного. Одно на другое поменялось, может быть одинаково и получится, – сказал Ёжик.

– Я уже говорил, что ты философ? – спросил Пётр.

– Говорил, – почему-то недовольно ответил Ёжик. Видимо быть философом ему не очень хотелось.

Шли они часа два. Потом ещё возвращаться придётся столько же, ещё и с грузом. Нужное место оказалось большим, полуразрушенным зданием, мало чем отличимым от сотен и тысяч других таких же. Но отличие было. В подвале этого здания раньше был большой резервуар. То ли резервный запас воды там находился, то ли ещё что-то, теперь этого уже было не узнать.

Вот его-то умельцы и приспособили под выращивание биомассы для питания. Ни одному человеку в здравом уме эта дрянь нравиться не может, однако это был их основной рацион. И если выбирать между этой едой и голодом, то все без исключения выбирали эту еду. Дураков не было. А если и были, то уже давно умерли от голода.

Резвая, действительно, оказалась очень резвой. Она прошла расстояние в два, а то и в три раза больше чем остальные. Она постоянно исчезала куда-то, потом неожиданно появлялась с разных сторон, как будто периодически обегала их небольшую группу вокруг, проверяя всё ли в порядке и нет ли кого поблизости. Хотя разведка была, всегда два человека шли впереди и внимательно смотрели по сторонам. Но Резвой этого казалось мало.

Криз не обращал на неё внимания, видимо привык к такому поведению и не хотел мотать себе нервы, вступая в бессмысленную перепалку. Хотя ему, кончено, было бы спокойнее, если бы она тихо шла вместе со всеми, а не шарахалась по сторонам. Она так могла не только увидеть опасность, но и сама засветиться и привлечь внимание к их группе. Всё-таки опыта в этих делах у неё было мало, всё держалось на голом энтузиазме. А вот его было хоть отбавляй.

Пётр понаблюдал за ней некоторое время, и когда она в очередной раз вернулась и пробегала мимо него, окликнул её. Она с удивлением обернулась.

– Резвая, можешь поговорить со мной? – спросил Пётр.

– Могу! – быстро ответила та и пошла рядом.

– У тебя родители есть? – спросил Пётр.

– А что? – подозрительно уставилась она на него.

– Интересуюсь, учит ли тебя кто-нибудь жизни, и тому, как ей лучше распорядиться, а не спалить по глупости, – сказал Пётр.

– Родителей нет, а учителей много, – сказала Резвая, – все пытаются на путь истинный наставить. Но я и сама неплохо справляюсь!

– Это тебе так кажется, – сказал Пётр, – энергия из тебя так и хлещет. Если не научишься её контролировать, она тебя уничтожит.

– Как уничтожит? – скептически спросила Резвая.

– Не знаю, – пожал плечами Пётр, – потащит тебя туда, куда не надо. Или заставит делать то, что не надо. Ты собой плохо управляешь. Вы тут живёте в сложных условиях, странно что ты протянула… кстати, как давно ты здесь? И где родители? Я просо любопытствую, без всякой цели.

– Мне сны начали сниться года два назад, ушла из дома года полтора как. Сюда добиралась пару месяцев… вот, с тех пор живу тут. Правда, сменила уже три общины, – усмехнулась Резвая.

– Вот об этом я и говорю. Энергия тебе мешает нормально жить в обществе. Я тут человек новый, но со стороны это видно невооружённым глазом. Ты как будто временно здесь. И не факт что ты уйдёшь, скорее просто погибнешь. Как будто на тебе метка стоит, что ты уже приготовилась на выход, – сказал Пётр.

– Мне не нравится то, что ты говоришь! – резко сказала Резвая.

– А я и не хотел, чтобы тебе это понравилось. Я озвучил то, что увидел. Сегодня жизнь нас разведёт в разные стороны, и мы больше никогда не увидимся. Но ты мои слова услышала, а вот что с ними делать, решать уже тебе. Можешь забыть, а можешь запомнить и обдумать. Вдруг я в чём-то прав? – сказал Пётр.

– Я так и не поняла, что ты мне предлагаешь, – сказала Резвая недоверчиво.

– Ничего я не предлагаю. Я просто говорю что вижу. У тебя энергии очень много, но ты её тратишь впустую, распыляешь по сторонам. И не нужно говорить, что это характер у тебя такой. Каждый человек может быть тем, кем захочет. Ты могла бы горы свернуть, если бы научилась себя сдерживать и направлять свою энергию на достижение определённых целей. Нужно учиться себя контролировать и управлять своим потенциалом, – сказал Пётр.

– Как? – неожиданно заинтересованно спросила Резвая.

– Главное, это понимать ошибки и сложности, думать об этом и пытаться исправить то, что идёт не так. Понимание это главное. Если ты плывёшь по течению, то ничему не научишься, будешь жить как живётся. Но если ты пытаешься взять руль и управлять лодкой своей жизни, то пусть не сразу, но у тебя обязательно получится, – сказал Пётр, – это процесс, причём очень сложный.

– Ты всё правильно сказал, я это запомню, – сказала Резвая и быстро ушла.

– Да, всё правильно, я тоже это запомню, – сказал вдруг Ёжик, который шёл рядом и слышал весь разговор.