Выживальщики 3. Тюрьма

Сан Саныч с этим не соглашался и настаивал на исключительно мирном применении этого усовершенствования. Сама Женя наблюдала за его работой с некоторым любопытством, но пока не определилась, нравится ей это или нет.

Гораздо больше её занимало изучение Левиафана. Она с неожиданной страстью увлеклась субмариной. Постоянно сидела в компьютере корабля, изучая техническую документацию, которую Лодочник оставил в самом полном объёме. Вот что значит профессионал. Он знал, что не стоит полагаться на память, и даже строя лодку для себя, всё подробно документировал.

Женя не имела особого образования и знаний, поэтому изучала то, что ей казалось понятным. Но, постепенно, массив информации у неё накапливался, и вскоре, она уже знала корабль лучше всех.

Сначала она дежурила вдвоём с кем-нибудь, но, постепенно, всё чаще, ей стали доверять оставаться одной. Пока, наконец, она не стала специалистом, наравне с Сан Санычем. Поскольку за ним уже закрепилось звание капитана корабля, то Женя, стала старшим помощником. Никто не возражал, все только удивлялись этому неожиданному интересу.

После столь неудачной высадки на остров с «котозянами», как их иногда стали называть, возникла потребность перевести дух и зализать раны. Поэтому, после нескольких дней пути, они нашли небольшой, но зелёный остров и предприняли высадку на него.

После всего пережитого, это был как рейд в тыл врага. Но остров оказался пустым и необитаемым. Зато зелени на нём было хоть отбавляй. А им это было и нужно. Они пополнили свой запас фруктов, наконсервировали, насушили, наморозили, сколько смогли. После долгого плавания и пребывания в замкнутом пространстве, организм стал говорить, что очень хочет витаминов. В том числе и витамина Д.

Поэтому они решили, что спешки особой нет, и задержались у этого острова на целых десять дней. И все десять дней купаясь, загорая и собирая фрукты, они всё равно ночевали на Левиафане и, находясь на острове, не пренебрегали охраной. Со временем эта паранойя должна будет пройти, но не сейчас. Ей поддались все. Даже Лиана, понимая, что им ничего не угрожает, не стала возражать против усиленных мер безопасности.

До тюрьмы оставалось с неделю пути. Это если они её сразу найдут и в навигационной системе Левиафана правильные координаты. Чем дальше они уплывали от своего континента, тем чаще встречались несоответствия и ошибки. Но всё-таки тюрьма это, пусть небольшой, но континент, и они надеялись, что не промахнутся.

И хотя расстояние от свалки до тюрьмы было меньше чем от базы Лодочника до свалки, плыли они уже дольше, чем тогда. А ведь ещё не достигли пункта назначения. Инициатором этого выступила, как ни странно, сама Лиана. Она предложила путешествовать с удовольствием. Не гнаться от одной цели к другой, а просто жить, плыть и решать поставленные перед собой задачи.

Потому что на берегу им всегда приходится рисковать жизнью и разгребать ворох проблем, своих и чужих. Убегать или нападать. Выживать. Если и в плавании сохранять такой же ритм и спешку, то люди устанут, и произойдёт выгорание.

Поэтому было принято решение не пороть горячку, а следовать намеченным курсом с удовольствием. С чувством, с толком, с расстановкой.

Барсика тоже несколько раз вывозили на остров. Вопреки ожиданиям, он не убегал в джунгли, не начинал резвиться на свободе, а довольно сдержанно и послушно держался рядом с Никиткой. Даже, глядя на людей, иногда лез в воду купаться. Делал это с опаской, неуверенно, похоже, раньше этим никогда не занимался. Но сейчас, старался перенять привычки своей новой стаи. Когда Никитка ел у него в камере, чтобы составить компанию, он переставал есть лапами и тоже просил ложку. Получалось плохо, но он старательно учился, глядя на своего спасителя.

– Слушай, Сюз, – Крис перевернулась на спину и подставила солнцу бледный, относительно остального тела, живот, который упорно не хотел загорать и сравниваться по цвету со спиной, – как думаешь, появление на лодке домашнего животного это добрый знак, или не очень?

Сюзанна приподняла голову, взглянула на Кристину и тоже перевернулась на спину.

– Не знаю. Левиафан, и правда, как и говорила Лиана, становится нашим домом. Я о нём уже именно так думаю. Когда мы на нём долго не были, я уже скучала по своей кровати, по привычным стенам и вещам. Хотя, если подумать, мы не так уж и давно на нём обосновались.

– Я не об этом спрашивала…

– А я ещё не закончила мысль. Животное ещё больше создаёт атмосферу дома. У меня всегда жили кошки, пока я на службу не поступила. С постоянными командировками трудно содержать питомца. Пришлось отдать последнюю. Но когда я осталась одна, дом как будто опустел, и туда стало меньше тянуть. Она наполняла пустое пространство в моё отсутствие жизнью. Хотя, если говорить конкретно про этого зверька, то он пугает меня до чёртиков. Может мы к нему и привыкнем, но я воспринимаю его как мину. Всегда соблюдаю при нём повышенную осторожность и бдительность. Боюсь сделать что-то, что приведёт к детонации. И если отвечать на твой вопрос, то в принципе, мне кажется к добру, но касательно этого зверя, я затрудняюсь ответить.

– Дааа, я уже жалею что спросила, тебя совсем разморило на солнце.

– Забудь…

В этот момент со стороны воды донеслись крики и визги. Они приподняли головы и лениво посмотрели что происходит. Никитка с Барсиком гонялись по мелководью и брызгались водой. Никитка поднимал фонтаны брызг ногой, а вот Барсик умудрялся делать это хвостом. И получалось это у него гораздо лучше. Никитка эту схватку проигрывал. Хотя и был намного больше своего питомца.

– Смотри, как молотит! – сказала Крис, – меня он тоже пугает. Когти, сильный хвост, ловкость. Это животное, и правда, опасно.

– С другой стороны, кошки тоже ведут себя не всегда предсказуемо. Но к ним мы привыкли. А это неизвестный вид, поэтому вызывает настороженность. Некоторые дома здоровенных собак держат, которые могут шутя разорвать человека. И ничего, никто не шокирован этим. В порядке вещей. Эта котозяна пока не сделала ничего плохого. Наоборот, очень даже дружелюбно себя ведёт.

– Пока, Сюз, ключевое слово – пока!

– Так можно про любое животное сказать. Возможно это, не лучше и не хуже. Но я, пока что, предпочту держаться от него подальше… на всякий случай.

Они опять откинулись назад и закрыли глаза. Когда ещё доведётся вот так расслабиться и позагорать?

Сёма, Лиана и Игорь сидели чуть дальше на берегу. Они были тоже одеты по пляжному, но разговоры вели более существенные.

– Слушай, Игорь, мне всё это совсем не нравится, – Лиана по-прежнему пыталась его переубедить, – это же просто глупость! Ну нельзя тебе туда идти. Судя по тому, что ты рассказал, эти люди не дадут тебе шанса. Для них ты перешёл грань, подлежишь суровому наказанию, тебя в живых не оставят. Что за непонятная тяга к саморазрушению? Ну гложет тебя чувство вины, ну хочешь ты её искупить, но нужно постараться решить проблему не погибнув. Давай мы вступим в переговоры без тебя? Я думаю, что смогу найти аргументы.

– Вот хуже этого, вообще ничего придумать нельзя. Получится, что я испугался и прислал говорить за себя. Нет, это никуда не годится. Они и к вам из-за этого хуже относиться будут.

– Ну ладно, – не сдавалась Лиана, – тогда сиди на Левиафане. Мы вообще про тебя упоминать не будем.

– Если вдруг, каким-нибудь образом, они об этом узнают, это сыграет против вас. Но дело даже не в этом. Я сам хочу с этим разобраться. Меня это гнетёт. Это как якорь, который я тащу за собой. Он меня очень тормозит. Да, можно иметь врагов, можно жить в постоянной опасности, скрываться, но это другое. Здесь я сам виноват, и избегая определённых мест и людей, я чувствую себя крысой. Украл кусок сыра и в нору.

Лиана бессильно вздохнула и всплеснула руками, она слышала эти аргументы уже много раз.

– Говорю же, сто раз повторял – их общество основано на справедливости, – продолжал Игорь, – я буду надеяться на честный суд, и то, что я сам пришёл с повинной, пожелал загладить свою вину, должно сыграть в мою пользу.

– Сыграть? Это не игра. Тебя просто вздёрнут, и мы ничего не сможем сделать, – сказала Лиана.

– Не хотелось бы, но значит судьба!

– А мне всё-таки больше нравится третий вариант, – включился в разговор Сёма, – нужно его выкупить. Типа, теперь он наш, хотим – накажем, хотим – наградим. Главное о цене договориться. Всегда вопрос только в цене.

– Нам в любом случае придётся за него заплатить, вопрос только, сколько и чем, – сказала Лиана.

– Поэтому я и хочу разделить свою встречу и вашу. Я должен быть сам по себе.

– Нет, вот этого точно не будет. Ты за кого нас вообще принимаешь? Сам крысой быть не хочешь, а из нас делаешь? Мы все вместе. Мы не каждого встречного принимаем в свой круг, но те, кто в него попал, должны знать, что мы будем сражаться за любого из нас. И решать проблемы будем вместе.

– И почему нам понадобилось плыть именно в тюрьму? Других мест нет? Я бы, конечно, всё равно, и сам туда отправился, только несколько позже, когда мы все дела закончим… – сказал Игорь.

– Думаешь, такое когда-нибудь произойдёт? – усмехнулся Сёма.

– Ну, по крайней мере, когда закончился бы этот наш поход. Но, судьба распорядилась иначе. Возможно это неспроста. Может, наоборот, всё складывается к лучшему. Я вот, совершенно не боюсь туда ехать, хотя я очень хорошо знаю, что такое страх, и он мне не чужд. Единственное о чём я переживаю, чтобы меня не попытались убить до начала переговоров. Это будет плохо не столько для меня, сколько для вас, потому что контакт с местным населением начнётся с конфронтации. И впоследствии преодолеть этот барьер будет трудно. Поэтому я и хочу пойти один.

– А что? Тебя там все прям вот знают, и как только ты ступишь на берег, тут же начнут охотиться? – удивился Сёма.

– Нет, конечно, это же целый континент, на который постоянно завозят огромное количество людей. Я Лиане с Сан Санычем уже рассказывал, тебя тогда не было рядом – попасть туда можно только в одном месте. Есть только один причал для подводных лодок. Берега там очень недружелюбные – рифы, отвесные скалы, быстрые течения. Природа создала это место как естественный сейф, и если бы не полёты, это место было бы совершенно замкнутой экосистемой.

– Ну, одну-то дырочку нашли, значит, должны быть и другие, – сказал Сёма.

– Даже если мы её найдём, то, во-первых, это может оказаться далеко от нужного нам места, от столицы так сказать, и нам придётся шлёпать через целый континент, ты представляешь, сколько это может занять времени? А во-вторых, как мы тогда заявимся к совету? Если мы не въехали официально в страну? Это поставит нас в неловкое положение как диверсантов, ну или в лучшем случае контрабандистов.

– Неужели мы говорим про тюрьму? – удивилась Лиана.

– Не удивлюсь, если на этой планете, это самое высокоорганизованное общество, – ответил Игорь, – у них довольно большая и сильная армия. Правда, довольно примитивно вооружённая, но всё равно эффективная, иначе как контролировать такие большие территории, заселённые бывшими убийцами и маньяками.

– Тоталитаризм? – спросил Сёма.

– Да нет, просто публика сложная. Говорю же, у них основная идея, это справедливость. Как тюрьма это воспринимается только снаружи. Внутри ты абсолютно свободен, если не хочешь решать свои проблемы за счёт других.

– И как же удаётся перевоспитать всех этих уголовников? – спросил Сёма.