Орбитальный самурай: Особая работа

И на сладкое, у их командира телефон для экстремалов. Это сначала так подумал, из-за не трендовой толщины. Оказалось, лёгким движением руки, брюки превращаются…, а данный девайс, во вполне неплохой восьмидюймовый планшет. Правда, экран гибкий и к основанию не прикреплён, а под большей частью поверхности решётчатый каркас, из-за чего на изображении постоянно возникают искажения при использовании. Сони-Эриксон, кстати.

Потом плюшки закончились, и началась суровая рутина. Попал домой только поздно ночью. А что хотите? Эти гады добровольно делиться номерами своих анонимных счетов не пожелали. Не у всех они, оказывается, были. После такого допроса признаются даже сколько раз и когда в детстве описались, а тут не смогли вспомнить. М-да. Потом всё же проверю у их родственников. Вдруг всё же память их подвела, а счета были.

Кстати, пришлось лезть опять в сеть и устроить новый разгром, чтобы под шумок и с карт всё перевести, пока не к себе. А то мало ли! Заодно записи камер подтёр. Как выбежали они из администрации, так сразу их электромобиль в летучий голландец и превратился. Туда её и пришлось вернуть, добавить шороху на утро. Прах рассеять по школьной оранжерее. Кто бы знал, здесь почти нигде открытого грунта нет, а кругом гидропоника, а в моём случае, она совсем не подходила.

Ещё оружие заныкать, с телефонами. Но это всё ерунда. Куда проблемней было то, что это были действительно люди Рихтера, а значит, Кохааген промолчал, несмотря на участие в деле нашего консула. Жопа, как она есть. По-хорошему, валить их надо! Тем более стало ясно, что могу. Но как это сделать и самому не засветиться. Сами-то они мне задачу не упростят. Значит, пойдём другим путём! Тем более в этой операции главное не их устранение, а экспроприация неправедно нажитых богатств в свою пользу. Мне в этом мире жить, и, похоже, долго, а лучше это делать при деньгах. Вот и придётся рискнуть. С этой пятёркой мне повезло, что заметил их до того, как они меня пристрелили. Как и говорила Дея, моё сенсорное обеспечение ни к чёрту, а ещё и спать надо, а в это время бери меня тёпленького.

Глава 6

– Коу, ты какого черта не спишь?! – спросил таращившуюся на меня малявку шёпотом.

Всё-таки, сзади дверь, а там спящая бабушка, колун ей в спину. Сон у неё глубокий, спокойный, как у профессионального убийцы. По себе знаю. Так что пройти туда и обратно, не потревожив сексуального цербера, проблем не составило. М-да. Это сейчас, когда расслабился и уже несколько десятилетий никого не валил, чуткость слуха утратилась. Наверное, также кого угодно подпущу ночью на расстояние удара ножом. Пора завязывать с праздностью, а то, как и эта великовозрастная сисястая кобылка, свою смерть случайно просплю. Ладно, ладно, не трогал её…, пока. Вот не нравится мне эта…. Что-то в ней насквозь фальшивое. Когда только очухался в этом мире соображалка, вообще, не варила, а по дороге домой со своей экскурсии время подумать было. Неправильные у неё какие-то реакции.

– Хоси! – воскликнула мелкая и бросилась ко мне.

– Ты чего? – поинтересовался у неё.

– Я думала, ты больше не вернёшься! – выдала она и разревелась.

Срочно пришлось закрывать сёдзи, пока бабушку не подняли.

– Тише ты. Да и почему бы я не вернулся? – опять спросил у неё.

– Ты же жопу порвала Отто. А он, говорят, там был девственником. Его отец такое никогда не простит! – заявила она, опять довольно громко.

Никак не хочет прислушаться к голосу разума. А каково будет, если узнает, что уже не простил. Пять трупов тому свидетели. Хотя, не пойманный, не вор. Нет тела, нет дела, как говорится. Про вот это-то как раз и не интересовался, а из получившегося удобрения признаний не добьёшься. Да мне оно и не надо. Зажился Рихтер на этом свете. Определённо!

– Не было такого, это всё "поляк", – решил отбрехаться.

– Хоси, не строй из себя дуру. Его любовничек не той породы, чтобы даже подумать об этом! – возразила Коу.

– Будто я на это способен. Она. Ну, ты понимаешь…, – ответил ей.

Тут мелкая вдруг успокоилась и уставилась на меня.

– А ведь точно! Про тебя я ничего не знаю! Но ведь другие и того меньше, но думать будут, что знают! – заявила она.

Хм. А котелок-то у неё варит.

– А чего тогда за меня переживаешь? На шею кидаешься? – поинтересовался у неё.

– Нужен ты мне! Я за сестру. Мы одни с ней на свете! Сам же говорил, что она просто спит. А если убьют тебя, значит и её, – заявила она совершенно серьёзно.

– Поверь на слово, нет более заинтересованного человека в сохранении этого тела, чем я. И, кстати, а почему одни? Понятно клан, пережевал и выплюнул, в смысле, вычеркнули из реестра. Но ведь есть ещё       бабушка, – поинтересовался у неё.

– Никакая она нам не бабушка! – неожиданно заявила она.

– Стоп, с этого места поподробней, – заинтересовался этим моментом.

И понять меня можно. И так никакого доверия к этой сисястой длинноногой молодой "старушке", а тут выясняется, не зря чуйка трындела.

– Она отравила нашу настоящую, чтобы выйти замуж за деда! – заявила она безапелляционно.

Вот тебе бабушка и Юрьев день. М-да, каламбурчик получился. А какова! Заботится она, об имидже Мори. Ведь, как знал, как знал.

– Точно? – спросил её, всё же усомнившись.

Не добивать же её внучек сюда отправили. Или я не прав? А если всё же это. Интересный поворот сюжета.

– Твёрдых доказательств не было, но подозрения весьма серьёзные и очень обоснованные. Так бы заставили сделать дзигай, – вздохнув явно с сожалением, ответила мелкая.

– Так, а это ещё что за зверь? – удивился новому термину.

Явно какая-то японская ритуальная хрень.

– Дзигай, это женский вариант сэппуку. Не нужно путать его и харакири, – заявила Коу так, будто это должно было мне всё объяснить.

– Можно как-то поподробней. И что, между ними есть разница? – удивился такой постановке вопроса.

Всегда думал, что это одно и то же.

– Сэппуку это ритуальное самоубийство либо по приговору суда, принудительно. Либо, когда задета честь воина, добровольно. Всегда строго по правилам. А харакири, просто самоубийство. Гайдзины всегда это путают, – спокойно пояснила она.

– Будем считать, что я гайдзин. Тогда поясни, чем это дзигай отличается от сэппуку? – решил прояснить до конца.

– В первую очередь правилами, – сказала она и остановилась, посмотрев на меня.

– Договаривай, раз уж начала, – подтолкнул к новым объяснениям Коу.

– Не многие женщины способны себе вспороть живот, да и не самураи они. Им не нужно демонстрировать своё мужество перед лицом боли и чистоту своих помыслов перед богами и людьми, – и опять она остановилась, словно решила, что этого достаточно.

– И? – не вытерпел этих её остановок.

– Тебе нестрашно? – неожиданно она задала встречный вопрос.

– С чего? – удивился в ответ.

– Мы ведь тоже станем женщинами, но замуж нас отдадут, скорее всего не в очень знатные рода и шанс, что нам вслед за мужьями придётся делать сэппуку есть. Небольшой. Сейчас не так часто это практикуют, но всё же, – как-то потеряно проговорила она.

– Ты боишься смерти? – спросил у неё прямо.

Не скажу, что прям такой бессмертный, даже сейчас, но опасаться всего и вся…. Сейчас, конечно, не как в молодости, когда в бригаде состоял. Ну, бурные девяностые. Эх, времечко! Помню, как Северских из калашей валили. Как выжил только?! И ведь ничего не боялись и не только мы! Словно бессмертные! А она себя так ведёт. Может просто чересчур умная. Не думаю, что сильно глупее этой Хоси. Но ведь и себя дураком не назову. Не было бы мозгов, так и самого бы прихлопнули. Однако жив и это не божий промысел, а точный расчёт. Хотя порой на волоске от смерти был. Так сам профессию выбрал.

Что сказать, оружие достать не проблема, патроны на балке продавались открыто. Полведра-ведро можно было купить без проблем и не за дорого. М-да…. Мера такая была, а вовсе не поштучно, как думают многие. Это потом, когда ментам хвост стали накручивать, такую торговлю поприжали. А так, только бронебойные были в дефиците. Умные все быстро стали, без броника никуда. Не больно-то это тем же Северским помогло. Так что смерть могла поджидать всюду.

– Да, – ответила она совсем тихо.

– И думаешь, если о ней не говорить, она пройдёт мимо? – уточнил сразу же.