Колония. Дубликат

– Напрасно думаешь, что это стоило так уж дорого. Тут скорее сработала моя репутация. Как видишь, не все определяют деньги.

– Спасибо за науку, теперь я это понял. Потому и должок решил взять кровью, а не деньгами, – сквозь зубы процедил Валковский.

Нда-а. Ненависть из него буквально сочится. Если останется жив, то к гадалке не ходи, будет искать варианты добраться до Александра. И ведь не успокоится, пока не добьется своего или его самого не остановят. Можно, конечно, прибегнуть к гипнозу. Но полную гарантию он не даст. Можно просто отправить на пару метров под землю, но…

– У тебя ведь жена была, сын. Начал бы жизнь сначала.

– Вот именно, что они у меня были. Жена выскочила за моего бывшего подчиненного, и укатили они в Хабаровск. Он там самым молодым начальником отдела полиции стал. К чему ей бывший зэка? И сына отвадили.

– Я должен тебя пожалеть, Володя? А вот мне не жаль. Я тебе сколько раз говорил: забудь о том, что я вообще существую. Но ты же упертый. Тебе всех под себя загнуть нужно. Так что сам виноват. Нарвался на лом. Ладно. Хотя и не в наших это правилах. В общем, сегодня же переправлю тебя обратно на Землю. Ну и конечно же компенсирую твои затраты. А хочешь, оставайся здесь. Найдешь себе занятие.

– Предлагаешь землю пахать? – ухмыльнулся Валковский.

– Боюсь, что хуторянин из тебя никакой. Но мы оказываем помощь в любом деле. Так что поживи, оглядись, а там решишь, чем заняться. Во всяком случае, на Земле тебе такую поддержку точно не получить. А от былого жирка, как я понимаю, у тебя не осталось ничего, все увели бывшая жена и ее муж.

– А ведь ты виновен, Саша, – вдруг невпопад произнес Валковский. – И тогда я тебя по делу прессовал. Доказать ничего не смог, но рыльце у тебя в пушку. Ты же ответку врубал, только если тебя не по делу задеть. А тут вдруг решил спонсорскую помощь оказать, да еще и без предъяв. А ведь я тебя грохнул бы. Не подоспей твой преторианец, грохнул бы и даже не поморщился.

– Для тебя это так принципиально? Ладно. В то утро, когда гражданка Знойная позвонила в отдел, один ушлепок решил меня убить. Я оказался быстрее, потом вывез тело сюда и выбросил в озеро. Кроме того, мы совершали хищения техники из государственных контор. И часть денег с ограбления сбербанка я прикарманил, с этого все и началось. Помнишь ту историю с черными банкирами? Тоже мы. Первые колонисты вообще сплошь все здесь не по доброй воле. Так что рыльце у меня не в пушку, а с окладистой бородой, причем по самые брови. Не смотри на меня так, Володя. Ты бабки греб себе в карман, хотел, чтобы золото на тебе килограммами, чтобы Куршавель, Мальдивы, чтобы все, как у самых-самых. А я хотел освоить этот мир, ради этого я был готов на самые тяжкие преступления. И знаешь, ничуть об этом не жалею. Потому что так уж вышло, что ты для себя, а я для других. Нас здесь уже перевалило за десять тысяч, и большинство из колонистов воспользовались возможностью снова стать нормальными людьми, а не быдлом и бомжами, кем они были раньше.

– Большинство? Но не все?

– Да даже если бы меньшинство. Оно того стоило. И меня греет то, что я к этому приложил руку. Кем они были там? А кем стали здесь. И знаешь, ведь для этого нужно совсем немного. Дать работу, достойную зарплату и самую малость закрутить гайки. Те же, кто не захотел исправляться… А какая им разница, где подыхать, там или здесь.

– А ничего, что они сами могут решать, где им умирать?

– Этот грех я уж как-нибудь переживу. Что ты решил?

– Это насчет твоей подачки?

– Не моей. И не подачки. Это программа развития Колонии. Так что заем ты получишь под конкретное дело. Чин чином закроешь долг, сможешь получить следующий заем. В сумме ограничений практически нет, если сможешь обосновать.

– А если я попрошу осмотреться? – склонив голову набок, забросил камень Валковский.

– Решение нужно принимать сейчас. Я и без того не знаю, что ты за эти сутки успел узнать, а через несколько дней дорога на Землю будет заказана однозначно.

– А чего тебе опасаться? Боишься, что там узнают о твоих преступлениях? Так, я думаю, они и без того уже все знают.

– Боюсь ненужной огласки в некоторых вопросах. Это может отрицательно сказаться на имидже и как следствие в значительной степени уменьшить поток переселенцев.

– Знаешь, а я останусь. И если ты решишь от себя лично мне что-нибудь в качестве компенсации подогнать, ничуть не откажусь. Пусть будет подачка. Я же теперь пес подзаборный, так что мне не зазорно.

– Подзаборные псы зачастую очень умные и хитрые, Володя. Но беда к ним приходит тогда, когда они решают, что они самые умные. – Александр внимательно посмотрел на Валковского и нажал кнопку селектора: – Костя, войди вместе с Витей и Мишей.

Дверь открылась, и в кабинете появились трое. Начальник службы безопасности, боец из спецподразделения – тот самый пластун, успевший вовремя обезвредить покушавшегося, и давний знакомый Валковского, Конев. Этот когда-то служил под его началом вместе с Ладыгиным.

Валковский обернулся и смерил всех троих ироничным взглядом. Он и прежде не выглядел побитой собакой, а сейчас и вовсе имел вид победителя. Александр едва не заскрипел зубами, но все же сумел совладать с собой.

– Витя, сегодня в поселке новичок сдуру пальнул в белый свет как в копейку, за что был задержан. Какое у нас там наказание за подобное нарушение?

– Если в первый раз, то пять суток административного ареста и исправительных работ, – глухо ответил Конев, являвшийся начальником Управления внутренних дел, как бы это громко ни звучало.

– Все еще остаешься или на Землю? – Александр вновь посмотрел на задержанного.

– Виноват, начальник. Ну а коли виноват, то отвечать надо. Так сказать, в новую жизнь с чистой совестью и руками.

– Ну что же, ты выбрал, Вова. Витя, после того как отбудет свое наказание, обеспечь его УАЗом, ну и в оружейной лавке пусть себе подберет что по душе. Это за мой личный счет. После чего Колония в полном его распоряжении.

– Ясно.

– Костя, ты не против, если Миша доставит и сдаст его в отдел милиции?

– Нет конечно же.

– Миш, не забудь сдать там же и его пистолет.

– Мне этого добра и даром не нужно. Сделаю в лучшем виде, Александр Сергеевич. Пошли, сиделец, – это уже к Валковскому.

– Как мне выписать документы на свое имя? – поднявшись, но все же не торопясь выходить, уточнил Владимир.

– Это в милиции, в рабочем порядке, – указав на дверь, ответил Александр.

– Ты что же, его вот так отпустишь? – возмутился Конев, когда дверь за задержанным и его конвоиром закрылась.

– А в чем проблема?

– Ты предлагал ему вернуться на Землю, как собирался? – в свою очередь задал вопрос Лукин, присаживаясь у приставного столика.

– Он отказался. Решил остаться здесь.

– Зря ты его оставил. Ничего особенного узнать он не успел. Мы полностью отработали все его контакты. А от своего не отступится. Потому и остался. Матросов, мать его!

– Ты не на него ругайся, а на себя. Как так случилось, что он сумел вот так запросто ко мне подобраться?

– Извини, но откуда мне было о нем знать? Ты многих отправил в места не столь отдаленные, и сегодня часть из них – уважаемые граждане Колонии. Вот и не выставили на него сторожки. А вообще я сколько раз говорил о необходимости телохранителей, но ты же у нас упертый. Спасибо вон Конев случайно увидел его фотографию, когда в управлении обрабатывали данные по переселенцам, и сразу же всполошился. Протяни он еще хотя бы пару минут… Миша с парнями едва успели взять площадь под контроль.

– Но ты же говорил, что я нужен и России, и Америке живим и непотресканным. Что, мол, и те и другие будут водить хитрые хороводы с подходцами, а если и решат действовать радикально, то в самом крайнем случае.

– Правильно. Но ведь есть еще и вот такие идиоты. Словом, я предлагаю закопать проблему. Ну, или отправить его на Землю, – поправился Лукин, заметив взгляд Ладыгина.

– Значит, так, ребятки. Насчет телохранителей – делайте. Надо, значит, надо. Насчет Валковского, если с ним что-то случится и я узнаю, что это имеет какое-то отношение ко мне, пеняйте на себя. Минимум, получите подъемные для обустройства хутора у черта на куличках. Максимум… Пока не знаю, все зависит от того, насколько разозлюсь.

– Что так, Сергеич? – с глухим недовольством поинтересовался Конев.

– Витя, я привык жить по принципам. От многого мне пришлось отступиться, но я до сих пор уверен, что каждый раз я делал это для воплощения в жизнь чего-то достойного. Валковского же я упрятал за решетку просто потому, что он меня достал.

– Он мог стать помехой, – возразил Лукин.

– Его можно было убрать с дороги и иначе. Например, устроить перевод куда-нибудь, хоть с повышением, хоть с понижением. Или вообще уволить, с намеком, что ему в городе не рады. Но я поступил иначе, причем тогда, когда он пытался прижать меня за дело. Как бы то ни было, по конкретно тому факту как минимум статью за незаконное хранение и ношение оружия я нарушил. Словом, не обсуждается. Мое решение останется неизменным.