Фронтир. Перо и винтовка

– Так ведь если использовать ручей, то пинки его легко потравят и возьмут нас голыми руками. Бывало уж такое. Грешно не учесть опыт, доставшийся кровью.

– Грешно, – согласился Сергей.

На этом их беседа закончилась, так как сержанта подозвал прекративший хождение по округе капитан. Десятник Крайчек был уже рядом с ним. Понятно. Сейчас капитан выслушает предложения сержантов по обустройству заставы и примет решение. Обычное в общем-то правило у не отличающихся дурью начальников. Мало ли, вдруг у лица подчиненного родится дельная мысль, что зачастую и бывает. В этом случае начальник без ущерба для своей репутации может воспользоваться предложением, кто знает, о чем там на самом деле думал начальник.

Шкипер оказался знающим свое дело, поэтому доставил подопечных к назначенному месту на рассвете, предоставив в их распоряжение целый день. Не сказать, что в условиях враждебной степи это так уж и много, но и немало, чтобы подготовить хоть какие-то укрепления. За день они успели сколотить рогатины, которых хватило для того, чтобы замкнуть небольшой периметр, достаточный для временного размещения взвода. Отрыли траншею.

По меркам Сергея скорее окоп с бруствером для стрельбы с колена. Для того чтобы перемещаться по данному сооружению и гарантированно не оказаться жертвой шальной пули, нужно встать на четвереньки, не иначе. Но дальше местная военная мысль пока не шагнула. Как не было у солдат и саперных лопаток, при необходимости их снабжали обычными. Это создавало определенные трудности при мало-мальской нерасторопности интенданта, что было скорее правилом, чем исключением.

Однако уж что-что, а лопаты в количестве трех десятков, как и другой инструмент в достаточном количестве, у черных шевронов были. Иначе просто никак, ведь им предстояло построить укрепленную заставу. Конечно, их жизни мало что значили для правительства, но ему было необходимо обеспечить должную защиту купцам, а потому имелась кровная заинтересованность в возведении крепких опорных пунктов.

Одновременно с возведением защитного периметра устроили пороховой погреб, куда снесли все боеприпасы. Установили палатки для размещения личного состава и припасов – в весеннюю пору дожди в степи вовсе не редкость.

К закату на некогда пустынном берегу уже имелось какое-никакое полевое укрепление, способное противостоять атаке незначительной банды арачей. Люди были измотаны. Работать приходилось под палящими лучами солнца, да еще и перелопачивать десятки кубометров земли, напитанной влагой как губка. Но все же никто не отлынивал, и работали если не за совесть, то за страх. Все просто. Они пришли сюда не сложить свои головы, а чтобы получить шанс на свободную жизнь, без опасливого оглядывания по сторонам.

– Пошло родимое! Веселее, веселее! Молодца, вот так!

– Сергей, тише, сейчас бревно потеряем!

– Ничего ему не станется, веревки уже заняли свое место.

– Так здоровое.

– Говорю, не свалится. А о том, что здоровое, пусть переживает тот, кому его раскалывать придется, – беззаботно улыбнулся Варакин, выдавая зубами мелкую дробь.

Вообще-то работать в воде приятного мало, река все еще холодная. Но делать нечего – не подняв лес, не построишь заставу, вот и пашут не покладая рук. А какой смысл лодыря-то гонять, если все на поверхности. Сделают дело – появится уверенность в безопасности, а нет… В полевых укреплениях, что они устроили, долго не выстоять. Так что вкалывают не за страх, а за совесть.

Холодно. Но нет, сначала еще одно бревно поднимут, а там можно будет и поменяться с Анушем, погреться на изрядно припекающем весеннем солнце. Они сейчас словно между молотом и наковальней, сверху жарит так, что не продохнуть, снизу стылая вода. Работать приходится в исподнем (это Сергею, двое его товарищей недолго думая остались нагишом, а вот он немного комплексует), да еще и босиком, рискуя напороться на острую ветку, способную с легкостью поранить ногу. Но лучше уж так, чем лишиться обувки.

Отделение Сергея, в отличие от остальных, позажиточнее будет. Варакин мало что позаботился о снаряжении, так еще и про сменную одежду не забыл, как и про обувку. Об Ануше позаботился его родитель, ну а Хват, он и есть Хват, где-то как-то нахватал, еще до того, как его в отделение Сергея определили. Казалось бы, надевай и работай, да только обувка подобного издевательства долго терпеть не станет, расползется, а оно того не стоит.

Выбрать очередное бревно. Подвести его по воде к скрепленным скобами бревнам, выполняющим роль пандуса. Дождаться, пока Ануш подтянет канаты. Перехлестнуть бревно с двух концов. Подать сигнал наверх, чтобы другое отделение, у которого упряжка из четырех лошадей, начинало подъем. И за следующим бревном. Стоп. Сначала поменяться с Анушем. Хватит, погрелся – дай другим.

В методе, применяемом шевронами, присутствовал один недостаток. Бревна поднимались по пандусу довольно легко, разве только вначале имелась опасность, что канаты соскочат с концов. Потом-то канат успевал продавить и протереть в коре бороздки, нечто вроде направляющих, и вероятность соскока значительно падала. Но после каждого подъема, когда очередное бревно отцеплялось, нужно было возвращать канаты к берегу. Это делал при помощи веревки, привязанной к ним, специально выделенный человек. Вроде и нерационально, и тяжело, но, с другой стороны, шевронов вполне устраивало, так как была возможность греться поочередно, благодаря чему работа шла практически непрерывно.

При выставлении застав командование озаботилось не только строительным лесом, но и подбросило пиломатериалы в виде досок. Неслабое подспорье, чего уж. Имелись и три блока, с помощью которых куда сподручнее ворочать тяжелые бревна. Вот два из них и приспособили для подъема леса от воды по крутому берегу. В наличии был и передок наподобие того, каким Алексей и Сергей тягали бревна на хуторе Бедрича, но использовать его на берегу, покрытом крупным, но все же рыхлым песком, идея не из лучших. Эдак и себя замучаешь, и лошадей угробишь. Поэтому его использовали уже наверху, там, где плотный грунт и лошадям не так тяжело.

Поправив за спиной карабин, который все время ерзал, Сергей пошел на сушу, показывая Анушу, что пора меняться. Все недоумевали, когда Сергей сделал ружейный ремень, чтобы иметь возможность носить карабин на манер пехотинцев. У драгун это было не принято, карабины либо находились в руках, либо покоились в седельных чехлах. На ложах «дятличей» с левой стороны имелись кольца, за которые их можно было подвешивать к седлам. Но большинство от них избавлялись, предпочитая использовать более удобные чехлы, да и сам карабин не мотает. Варакин дополнил чехол ремнем, мало того, заставил то же самое сделать и своих подчиненных.

Ремень что, его и снять можно или подтянуть так, что он не будет мешать. Если с умом, то появляется дополнительная возможность для более жесткого упора оружия, от чего и стрельба будет точнее. Так что помехой всяко-разно не будет. Даже работая в воде и будучи голыми, они имели за спиной карабины. Видок тот еще, «джентльмены удачи» во главе с Евгением Леоновым отдыхают. С другой стороны, от смеха ничего фатального не произойдет, намочить не намочат, не по пояс в воде, а случись надобность, то они окажутся при вполне серьезном оружии.

– Ну что тут у вас?

А вот и взводный сержант появился, Грибски который. Инспектор. А то не видно, что тут и как. Через нехорошее место, вот как. Разумеется, резкого ответа мужик не заслуживает, поэтому Сергей сдержался. Дело вовсе не в его иллюзорных нашивках, это черным шевронам не положено. Тут даже и должности такой нет, но раз уж есть воинское подразделение, пусть и такое, как это, то должен быть хоть какой-то порядок. Главное то, что Милош оказался действительно знающим и толковым мужиком, а такому грех не выказать уважение.

– Работаем, разве не видно? – подбоченившись, ответил Сергей.

– Я вижу, как вы тут работаете. Кто это придумал поднимать толстые бревна? Что, решили подложить свинью товарищам? Весельчаки, итить вашу.

В этот момент раздался звук трубы. Сигнал к обеду. Продолжая выслушивать недовольное ворчание Грибски, отделение потянулось одеваться. Сергей не отставал от парней, правда, не забывал и общаться с сержантом.

– Милош, ты бы толком объяснил, чего разрываешься, – присев на бревно и натягивая штаны поверх уже сухого исподнего, возмутился Сергей. – У меня тут хозяйство скоро отвалится, зубы искрошатся от стука, да простуда не за горами, а ты предъявляешь не пойми что.

– А чего тут непонятного? Самые толстые бревна нужно оставлять на берегу, из них причал ладить будем, потому как наверху все одно раскалывать придется. А вы гоните их, чтобы мы потом вниз спускали.

– А сразу сказать нельзя было?

– Кто же думал, что ты не догадаешься. Небось тут посмеивался, когда бревна наверх посылал.

При этих словах Хват и Ануш переглянулись и хитро улыбнулись. Ага. Это Грибски в точку попал. Ну и что с того? Откуда Сергею было знать? Вообще-то, если чего не знаешь, не мешает спросить. Ладно, чего теперь-то, проехали.

– Не подумал, – уже поднявшись и накидывая лямки помочей, ответил Сергей.

– Оно и видно. Вот…

Что там «вот» так и осталось неизвестным – раздалась разноголосица выстрелов. Кто стреляет, догадаться несложно, а вот откуда? Ффу-у – высоко над головой пролетела пуля.

– В ружье!!!

Грибски, стоя на высоком берегу, заревел, что твоя иерихонская труба, одновременно поворачиваясь к стоящему внизу отделению спиной и тут же посылая пулю из карабина в сторону лагеря. Вряд ли он попал, такая стрельба скорее рассчитана на то, чтобы ударить по нервам. Это если пинки уже не находятся в непосредственной близости. Сорвавшись с места с неожиданной для его комплекции резвостью, он скрылся из виду.

Играть в гляделки некогда. Едва сержант послал первую пулю, Сергей с товарищами рванул наверх, загребая сапогами податливый песок. Но когда Ануш и Хват хотели продолжить движение, Сергей остановил их и, высунувшись над кромкой, осмотрел поле боя.

Благодаря тому, что многие пинки использовали дымный порох, понять, откуда ведется огонь, несложно. Из ложбинки за пределами лагеря. Не так чтобы и далеко, но стрелки они аховые, так как постоянной практики не имеют, поэтому падающих шевронов Сергей не заметил, хотя люди и мечутся в беспорядке, подставляясь по полной. Сержанты пытаются навести в этом бедламе порядок.

– К бою!!!

– Пинки!!!

– Куда, мать твою! Назад, в перехлест, через плетень!

– А ну взял карабин! Зашибу, едрить твою налево!

– Справа! Справа обошли!

– Слева! Слева они!

Дежурный десяток молотит что твой пулемет, прикрывая товарищей, спешно изготавливающихся к бою или просто приходящих в себя.

– Занять круговую оборону согласно расчета! Шевелитесь, телячья немочь! – Это уже капитан, и не узнать его голос просто невозможно, сержанты отдыхают. Как видно, с боевым опытом мужик.

Хи-юп-юп-юп-хия!

Среди этой разноголосицы помимо дробного грохота выстрелов слышатся и крики, полные боли. Воинственные выкрики пинков и впрямь раздаются с разных сторон. Их много, они повсюду. Происходящее настолько жутко, что только закаленные в боях ветераны сохраняют самообладание. Они-то и пытаются взбодрить растерявшихся и откровенно струсивших товарищей.

– Да они повсюду!

Ого, а вот этот голос вполне даже знаком. Ануш сошел с нарезки, пятясь назад.