Пандора. Карантин

– Вас встречают, мистер Нефедов.

– Это какая-то ошибка, – пожав плечами, попытался было возразить Дмитрий.

– Никакой ошибки, сэр. Вы входите в состав руководства строительства. Проходите, сэр. Не загораживайте проход.

– Здравствуйте, Дмитрий Викторович, – явно запнувшись на отчестве, произнес подошедший. – Меня зовут Дэвид Джонстон. Я руководитель проекта.

– Не стоит утруждаться с отчеством. Просто Дмитрий, – пожимая протянутую руку, произнес Нефедов.

Общаться получалось с трудом. Сначала нейросеть переводила сказанное на русский, потом он формировал ответ, в голове создавался ответ на английском, который он и повторял в меру своих способностей. Прекрасно сознавая, насколько коверкает непривычную речь.

– Хорошо. Прошу следовать за мной, – указывая в сторону своего автомобиля, предложил мужчина.

– Я лучше с ребятами, – попытался было возразить Дмитрий.

Однако натолкнулся на строгий взгляд и предпочел не вступать в препирательства. Джонстон даже не предпринял попытки перехватить сумку вновь прибывшего, да оно в общем-то и понятно. Не водитель, а можно сказать, высшее руководящее лицо на этом острове. Вообще удивительно, какого ляда сам приехал. Может, просто скучно сидеть на этом острове.

– Дмитрий, давайте сразу договоримся. Вы прибыли сюда на должность мастера участка и входите в руководящее звено. А потому никакого панибратства. Вам платят высокую зарплату не за то, чтобы вы нравились рабочим, а за то, чтобы они своевременно и качественно выполняли свою работу. И для этого ими нужно руководить. Поверьте, они же потом вам и «спасибо» скажут, – устраиваясь за рулем, произнес Джонстон.

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы общаться со своими парнями накоротке. Мы вместе уже не первый год, – забросив сумку в кузов и устраиваясь рядом, возразил Нефедов.

– Подобное общение не возбраняется. Но только в неформальной обстановке и так, чтобы это не роняло вашего авторитета в глазах окружающих. Там, где рабочий перестает видеть руководителя, начинается бардак.

– Я учту это.

– Очень на это надеюсь, – запуская двигатель, произнес Джонстон. – Дмитрий, вам не говорили, что ваш английский ужасен? – вдруг ни с того ни с сего с улыбкой поинтересовался американец.

– Уверен, что ваш русский ничуть не лучше, – слегка разведя руками, ответил он.

– То есть вы пользуетесь онлайн-переводчиком?

– Именно.

– Ничего. Благодаря нейросети вы очень быстро заговорите. Хотя от акцента все же не избавитесь, как ни старайся, – наконец трогаясь с места, произнес новоиспеченный начальник.

– Мистер Джонстон…

– Когда мы одни – Дэвид. Я не стараюсь вам понравиться, Дмитрий, но и причин для излишнего официоза не наблюдаю.

– Дэвид, мне непонятна одна деталь. Этот остров, по идее, должен быть во французской юрисдикции.

– Так и есть.

– Но нам загрузили базу с английским языком.

– Ничего удивительного, коль скоро заказчик англоязычный. А так – меня, признаться, этот малый Вавилон тоже озадачил. Но ответов ты у меня не найдешь.

– Ну а как быть с нашими бравыми полицейскими? Мне показалось, что они модификанты.

– Не показалось. Так и есть. Дело в том, что эти ребята не совсем полицейские. Или совсем не полицейские. Как и двадцать шесть их товарищей. Они служат в частной военной компании, здесь по контракту.

– И от кого тут нас нужно защищать? От пиратов?

– Скорее уж от самих себя. Народ тут подобрался самый разный.

– И сколько нас собралось на этом острове?

– С прибывшими сегодня – ровно две тысячи.

– Не многовато? Признаться, я даже не представляю, где и как можно задействовать такую прорву народу. Во всяком случае, в ближайшее время.

– Во всем есть свой глубинный смысл. Во-первых, отнимите от этого числа сотню человек обслуживающего персонала, куда входят и три десятка полицейских. Медики, айтишники, электрики, сантехники, продавцы магазинов, бармены, повара, дворники. Рабочие должны заниматься своим делом, а не думать о быте. Во-вторых, отбросьте сотню административного аппарата, без которого никак не обойтись. В-третьих, уберите еще полторы тысячи человек, проходящих сейчас акклиматизацию. В кое число входят и вновь прибывшие. Оставшиеся же поэтапно уже входят в рабочий ритм. Вы подошли с севера, поэтому не видели, что на северо-восточном и юго-восточном побережье уже приступили к земляным работам. Часть техники как раз находится там. В глубине острова имеется асфальтовый заводик, который уже начал функционировать. Дорожники пробили пока только грунтовые дороги, но уже начали укладку асфальтового покрытия.

– Я заметил, – кивая на асфальт, произнес Дмитрий.

– Ну а откуда нам еще начинать, как не с поселков?

– Поселков. То есть этот не единственный? – удивился Нефедов.

– Разумеется, нет. Вы что же, решили, что люди у нас набиты в дома как селедка в бочке? Оно, конечно, не гостиничные номера, но условия вполне приемлемые, – останавливая пикап на площадке перед каким-то модульным административным зданием, хмыкнув, возразил Джонстон. – Помимо этого поселка есть еще два, поближе к строительным объектам – мы их называем Восточный и Южный. Прибрежная полоса порядка двадцати километров, и на всем протяжении планируется строительство целого ряда отелей. Не на головах друг у друга, но и не столь уж вольготно.

– Даже так? А этот поселок по аналогии называется Северным?

– Называйте Северным или Центральным – не ошибетесь. Кстати, все руководство проживает здесь же. На участки добираются самостоятельно.

– А мои где поселятся?

– Тоже в Центральном. Неделька на акклиматизацию – и за работу. Ваш объект будет западнее, в трех километрах отсюда. Доставка на автобусах. Выходите.

– Зачем?

– Здесь располагается серверный центр, где обосновались двое наших айтишников. Надо активировать вашу нейросеть. У них же можно прикупить кое-какие базы. Но ничего серьезного.

– Мне казалось, выход в интернет запрещен.

– Так и есть. Но у нас тут имеется своя замкнутая сеть, которую впоследствии переориентируют на внешнюю. Два ретранслятора выведены на мелкие островки на севере – во-он, видите, вышка с антеннами торчит. Такая же на юге. Центральная на краю кратера вулкана, ее отсюда не видно. Там же находится и сейсмостанция. Есть тут двое работников на постоянной основе, ведут наблюдения за вулканом. Но все за то, что он окончательно утихомирился на очередную сотню лет. Компании этого более чем достаточно, чтобы получить свою прибыль.

Активация заняла всего лишь пару минут. Когда же они вышли, на площадке уже стоял первый автобус с вновь прибывшими. Другие проследовали к баракам общежитий, в которых предстояло разместиться новичкам. Как пояснил Джонстон, постепенно активацию пройдут все.

Это в первую очередь позволяло решить вопрос связи. Теперь нет необходимости в наладоннике, нейросеть полностью брала на себя его функции и даже расширяла их. Правда, невозможность связаться с семьей несколько напрягала. Радовало хотя бы то, что можно будет отправлять видеосообщения на электронных носителях, с приходящими судами. Правда, они неизменно будут проходить цензуру. Руководство компании старалось пресечь любую утечку информации.

Ну, может, и так. Тиски недобрых предчувствий постепенно отпускали свою хватку. Их встретили. Тут налажена нормальная жизнь. Работникам предоставлены все условия, предусмотрен досуг. Учли даже такой аспект, как женское общество. Они составляли едва ли не треть от общего числа обитателей острова. С учетом толерантства, присущего западным державам, удастся выдержать паритет. Это Дмитрий не о себе, а о парнях. Сам-то он кремень. В смысле он на это надеялся, потому что жену свою любил.

Метров триста по улице, и Джонстон заехал во двор типового модульного домика на двух хозяев. Они были выгорожены и отделены друг от друга невысоким заборчиком из штакетника. Единственно, ворот и калитки не было. Посчитали все же перебором. Во дворе половины домика слева стоял точно такой же пикап «шевроле».

– Ну что, сосед, добро пожаловать, – протягивая связку ключей от дома и ключи с брелоком от автомобиля, произнес Дэвид.

– Сосед?