Озорные мужские рассказки

– Если Ты не сможешь меня ширнуть, то хоть подержишь, чтобы я в вену попал!

– Ну, для этого необходимо, чтобы меня самого не подтрясывало!

«Это мы сейчас наладим!», – и «Афганец» решительно направился в сторону районной рюмочной.

В небольшом заведении, располагавшемся через два квартала от моего дома, как обычно, царили чистота и уют, неуклонно поддерживаемые бессменными хозяйками. Диана и Эльмира приходились друг другу свекровью и невесткой, что не мешало им дружно заправлять замечательной питейной точкой. «Давно не заходил, вояка!», – ко мне тандем относился с особым вниманием и лаской. Во-первых, я навещал их регулярно, во-вторых, обеим сшил одинаковые джинсовые юбки «Levi’s», ставшие их форменной одеждой. Как-то ду?ром у нас с младшей случился «солнечный удар[16 - Рассказ И. Бунина]», о котором оба сохранили самые нежные воспоминания, но к повторению не стремились. «Двести тебе хватит?», – поинтересовался Сергей, доставая деньги. Удивительно, но отсутствием наличных он никогда не страдал, хотя нигде не трудился. Как обычно, купюры несли на себе следы маргацовки, используемой «Афганцем» для изготовления «винта[17 - Вид синтетического наркотика]».

Эльмира дважды мерной склянкой нацедила в тонкостенный стакан по сто грамм и ещё пятьдесят «от заведения», выдала два бутерброда с сыром и две бутылочки «Пепси». Согласно установленному порядку, во всех рюмочных на каждые сто грамм водки посетителю в нагрузку строго отпускались один бутерброд и стакан «иностранной» газировки. Через двадцать минут, когда мы покидали гостеприимное заведение, я чувствовал себя вполне сносно.

«Афганец» уверенно торил тропу сквозь заснеженные дворы в направлении метро. «Куда мы движемся?». «Я на Трофимова отличный „парадняк“ знаю. Там никто не помешает!». К этому моменту мои физическое состояние и внутреннее мироощущение полностью отражали строки известной песни: «меня ничто не устрашит!».

Когда мы поднялись на просторную сумрачную площадку между третьим и четвертым этажом сталинской послевоенной семиэтажки, и «Афганец», скинув куртку, привычно закатал левый рукав рубахи и перетянул предплечье резиновым жгутом, стало ясно, что в вену попасть он не сможет. Колотило Серёгу жутко. Не обладающему соответствующим медицинским опытом и навыками, мне ничего не оставалось, как крепко обхватив «болезного», вцепиться ему в плечи, и таким образом уменьшить амплитуду тряски. Как ни странно, ухищрения привели к желаемому результату. Уколовшись, «Афганец» автоматически сдернул шнур и сразу «поплыл». Прицепило его мгновенно.

Минут через двадцать, прощаясь у метро «Автозаводская», оздоровившийся Серёга уже бодрым и веселым тоном поинтересовался: «Ты сейчас куда?».

– Домой! Может, посплю…

– Поехали ко мне! Сестра заскакивала, от родителей новогодних гостинцев привезла, вкуснятины всякой и две бутылки водки! Поехали! Не выливать же!

* * *

Проживал «Афганец» «на краю географии». От метро «Каширская» мы на забитом до отказа автобусе сорок минут тащились в какие-то «тар-тарары», а затем пешком, через засыпанные снегом овраги и буераки, ещё минут двадцать, чертыхаясь и оскальзываясь, ползли до отдельно стоящего анклава из четырех многоподъездных шестнадцатиэтажек. В однушке улучшенной планировки Серёга ютился вместе с бабушкой и дедушкой. Старики «жировали» в комнате, а внук спал на односпальном диване, с трудом вместившемся в небольшую кухоньку.